Однако по сравнению с другими боевыми роботами «Страус» был плохо вооружен. Из-под кабины высовывалось гладкое длинное дуло одиночного лазера, две крошечные руки, присобаченные к брюху, вмещали пару тяжелых пулеметов. «Страус» пожертвовал огневой мощью ради двух боевых преимуществ — скорости и качества брони. Будучи низким и компактным, «Страус» имел более толстую броню, чем «Шершень», и его было гораздо труднее прикончить.
Туловище «Страуса» слегка сместилось, длинная труба лазера качнулась, нацеливаясь на транспортер Грейсона. Водитель снова крутанул баранку, когда через улицу метнулся бриллиантовый свет, скашивая опоры солнечных щитов и с грохотом обрушивая железобетонные куски на землю.
Из дымовой завесы горящего остова вынырнул третий ПИИ-носец и выстрелил. «Страус», залитый белым огнем, отшатнулся. С трудом удерживая равновесие, он сделал несколько нетвердых шагов назад, затем выпрямился, развернулся и выстрелил снова. Выстрелом разворотило улицу, а транспортер с ПИИ швырнуло вбок на одну сторону.
Транспортер Грейсона, завизжав тормозами, остановился в сорока метрах от правой ноги чудовища. Один из пулеметов боевого робота показался из-за прикрывающего его бедра и начал изрыгать смерть. Крупнокалиберные пули прошили борт транспортера и вгрызлись в стену здания. Два солдата вскрикнули и забились в агонии, остальные выпрыгнули и рассыпались по улице. Грейсон не сдвинулся с места и сосредоточился на прицельной сетке экрана поврежденного компьютера ПИИ. Когда сетка вспыхнула зеленым, он надавил спускной рычажок. С боевого робота, оттуда, где как раз за кабиной была продырявлена броня, посыпались металлические осколки.
«Страус» развернулся как ошпаренный и побежал, оставляя за собой слабый шлейф черного дыма. Саргадские солдаты бранились и преследовали боевого робота, их хлопушки трещали у самых пяток машины противника.
Грейсон посигналил водителю второго транспортера.
— Не отставай от него! Заставь его сражаться!
Затем он похлопал своего водителя по плечу и показал на боковую улочку.
Водитель оскалился и понимающе кивнул. Бронетранспортер свернул с главной улицы, понесся по поперечной к следующей улице, затем еще раз повернул к северу. Проехав несколько кварталов, Грейсон дал сигнал сворачивать обратно. Они выехали в двух кварталах к северу от «Страуса», который остановился, чтобы сразиться со своим преследователем. ПИИ всадил в него очередной заряд, и «Страус» зашатался, как пьяный; очевидно, водитель боевого робота уже не думал выиграть битву, а мечтал о том, чтобы спасти свою шкуру. Грейсон выстрелил снова с расстояния сто двадцать метров. Заряд угодил в задницу боевого робота, полетели осколки антенны и бронированной обшивки.
«Там становится чертовски жарко», — подумал Грейсон. Единственной величайшей проблемой, с которой водители боевых машин любых размеров сталкивались в бою, было чрезмерное нагревание. Крошечные ядерные реакторы, дюжины силовых установок в ногах и руках, электронные схемы, заведовавшие системами орудий и управлявшие полиацетиленовыми узлами искусственной мускулатуры, испускали огромное количество тепла. Кондиционеры работали вовсю даже при нормальных, рутинных операциях, чтобы избавить машину от перегрева. Во время битвы, когда боевой робот бегал, стрелял из орудий, получал пинки и зуботычины — высокоэнергетические пучки, — внутренняя температура даже в защищенной кабине становилась невыносимой. Многие боевые роботы были побиты и захвачены, когда водители, чтобы не свариться, выскакивали наружу.
Грейсон бросил взгляд на север, высматривая первоначальный объект погони, но «Шершень» исчез, предоставив бронированному «Страусу» разбираться с охотниками. Прекрасно! Он хлопнул водителя по плечу, покрышки транспортера выплюнули из-под себя струи щебня, и машина устремилась к жертве.
Боевой робот, пытаясь уследить за двумя транспортерами, наступавшими с противоположных сторон, отхаркивался пулеметным огнем из своих непропорционально крошечных ручек. «Страус» больше не стрелял из лазера. Верный знак того, подумал Грейсон, что боевой робот перегрет. Если продолжать травить эту бронированную машину, то его внутренние системы автоматически вырубятся.
Он выстрелил, стараясь покалечить ногу, но промазал. «Страус» все еще двигался быстро и попятился в переулок. Два ПИИ-носца встретились у его начала.
Переулок был узким. «Страус» отступил в самый конец и притаился там, как раненый зверь, ожидал смерти. Треск пулеметов заставил два транспортера откатиться назад от линии огня; два солдата, рискнувшие приблизиться слишком близко, остались лежать, распростершись на земле.
Грейсон соскочил с транспортера, подошел к началу переулка и осторожно изучил ситуацию. Боевой робот не мог позвать на помощь, потому что длинная, как хлыст, антенна, установленная на его спине, была срезана напрочь. Грейсон обнаружил дрожание перегретого воздуха возле радиаторов по всему телу машины. Загнанный в тесное пространство, где воздух вокруг машины быстро станет слишком горячим, боевой робот не мог эффективно охладиться.
— Можно взять его, — прорычал кто-то сбоку от Грейсона. Он обернулся, взглянув в темные глаза милицейского сержанта.
— Мы поставим один транспортер поперек улицы. Расстояние слишком большое для этих пулеметов. А мы пока зарядим пушку и бабахнем из ПИИ. Я думаю, такого угощения он уже не выдержит.
— Я думаю, водитель это знает, сержант. Он может выстрелить из лазера, раз или два… а на транспортер хватит одного выстрела.
— Тогда подпусти ему «дьявола». В той дыре он представляет собой дьявольски соблазнительную мишень.
— У тебя есть «дьявол»?
— А как же! В багажнике транспортера.
— Достань.
— Есть, сэр. — Грейсона снова приняли за главного, ничего у него не спрашивая. Грейсон улыбнулся про себя. Если бы они только знали…
Сержант вернулся со сдвоенным пускателем. «Дьявол» являлся одним из немногих устройств, которое пехота могла эффективно применять против боевых роботов. Проблема состояла в том, что при использовании этих ракет стрелок находился ужасающе близко от мишени, и шансы на выживание были настолько малы, что на это дело отваживались либо смертники, либо дураки.
Пускатель представлял собой метровую трубку с упорами и рукоятками, позволявшими стрелять с плеча. Два вращающихся цилиндра содержали «дьяволов» — термические ракеты, и это позволяло запускать оба заряда с разницей в секунду или две.
Сами ракеты были маленькими, небольшого радиуса действия, но они сочетали в себе лучшие свойства гранатометов, ружей и химических огнеметов. Ракеты взрывались в нескольких метрах от ствола пускателя, разбрызгивая фонтан зажигательной смеси с белым фосфором на мишень. Связывающий агент застывал от жара, с невероятным упорством прилипая ко всему, на что попадал. Большими «дьяволами»-снарядами можно было стрелять из стандартных ракетометов, а кое-какие боеголовки могли использоваться с детонаторами радарного спуска в специальных гильзах. Из-за своей конструкции «дьяволы» почти никогда не ставились на боевых роботах. Однако для пехоты это было отличное оружие в битве с боевыми роботами. По крайней мере для пехоты, не возражавшей против сближения почти вплотную с металлическими монстрами.
