Внимательно рассматривая водоподающие значки, я не смог обнаружить отличий между первым и последующими. Они выглядели совершенно одинаково что по форме, что по размеру. Рассматривая в очередной раз скупые линии — и ни одной лишней — я стал склоняться к версии о пост-апокалиптическом мире, вроде Фоллаута. Немного смущала визуализация эффектов — включение и выключение светильников, подача воды в каменные умывальники. Как в компьютерной игрушке, ей богу. И ни одной буквы, или чего-то отдаленно похожего. Или я их просто не вижу?
Как бы то ни было, через девять остановок на водопой и одну остановку на сон (решил, что достаточно оторвался от бывших попутчиков) я уже не сомневался, что впереди — бункер высокоразвитой цивилизации, а в нем — запасы еды и оружия. Или хотя бы карта с подписью «мы выжили и пошли сюда». И даже подумал, что бункер, наверно, должен быть защищен чем-то более надежным, чем односторонний проводник… Н-да.
Я понял, что близок к цели своего подземного перехода, когда изменилось освещение — ранее отдельные яркие «лампы» в наиболее удачных участках свода сменились более тусклой плотной линией постоянно светящихся огней. Сетка линий-сенсоров подсветки на полу пропала, свет больше не гас за моей спиной. Специально не поленился отшагать немного назад и проверил. Стены как-то незаметно приобрели прямые очертания, и вот уже движение продолжается в рукотворном скальном коридоре. А потом я увидел это. Место, где стены внезапно раздавались, я едва его не проскочил. Помог новый знак: ярко и ровно горевшая на стене коридора разнолучевая восьмиконечная звезда. Четыре луча длинные и тонкие, четыре — короткие и широкие, как на знаке МЧС, если из него середину убрать. Звезда нарисована в круге — и на попытки нажатия не реагировала. А я уже понадеялся на выдачу еды: перед сном до меня дошло, что у меня с собой моя аптечка, а в ней обезболивающее, и мазь от ушибов: лучше поздно, чем никогда…
После нескольких бесплодных попыток активации знака, мне пришло в голову, что звезда — просто световой индикатор такой формы, вроде знака дорожного знака. И о чем этот знак меня уведомляет? Внимательно посмотрев вперед, я обнаружил знакомый сетчатый активатор света на полу, широкой, ярко светящейся полосой тянущийся от центра помещения к краям. И зачем это тут, свет же горит? Ага, узор заходит на стену и стягивается на… я медленно сделал шаг назад. А узор активатора стягивается на что-то, до боли напоминающее орудийный ствол, калибра этак шестисотого. Правда, выточенный из все того же камня. И у противоположной стены зала точно такая же картина. Попал! Блин, я же думал про ловушки перед входом в бункер, еще гордился своей аналитикой, кретин! Полоса светящего сетки была не очень широкой, метра полтора, и можно было смело попробовать ее перепрыгнуть. Но что-то мне не по себе от мысли, что я случайно запнусь заступлю узор ногой. Лучше по стеночке… А на стене рядом с жерлом отыскалась небольшая ниша, в которую ныряла одинокая линия от каменного орудия. И пиктограмма — без круга. Стилизованный такой язычек пламени. Место оператора? А почему снаружи? Веселенький бункер, должно быть. А надо ли мне тогда внутрь? Скорее, это просто механизм, разряжающий ловушку. Колебался я долго. Взвешивал за и против. Но все-таки решился, оценив местоположение ниши в потенциальной мертвой зоне ближнего орудия. Если эта хрень рассчитана на многоразовое использование, то по определению, стены коридора затронуть не должно. Логично? Логично. Опять же пиктограмма — пламя, значит, орудия — видимо, какой-то огнемет. А, достал уже! Нажимай, раз решил! И я нажал.
Мигнув, сетка с пола во мгновение ока втянулась в жерла. Два потока яркого-красного пламени рванули от орудий, столкнулись в центре ловушки, обжигающей волной воздуха хлестнув по стенам коридора… и потянули назад обратной тягой! Если бы я стоял не в нише активатора, меня просто затащило бы в огонь с потоком воздуха. Это я понял уже после — пять ударов сердца, четко отдающихся в ушах, и огонь потух. На сетчатке глаз плясали яркие пятна, и я не сразу понял, что вижу, как на стенах коридора налились зеленью яркие толстые линии, спускающиеся на пол и ведущие к центру активатора огнеметов, как начинает наливаться свечением пол в центре зала. Зато, осознав, подхватил рюкзак и бросился мимо орудия вдоль стены — и вперед.
Б…ть. Б…ть! Б…ть!!! Сказать, что я был впечатлен демонстрацией — значит, ничего не сказать. Меня трясло, я раз сто пообещал себе засунуть руки в за… и не нажимать все подряд! Звезда — видимо, знак опасности. А если бы это был не указатель?! Местные-то наверняка в курсе. Тут я притормозил. Сполз по стене коридора, достал трубку «медузы». Не хватает в таком состоянии впереться в очередной сюрприз. И самобичевания хватит. Успокоиться. Вдох. Местные. Символы, на уровне плеча от пола. И выдох. Понятные пиктограммы. Вдох. Кроме звезды, но тут можно было и догадаться. Выдох… Люди. Местные. Общество. Только сейчас я осознал, на сколько меня тяготил этот вопрос. Что ж, попробуем вписаться, если попавшие вместе со мной дали от ворот поворот. И, пожалуй, это первая цель. Сразу после «выжить» и «найти еду». Кстати о еде…
У меня плохое обоняние — было с детства, и стало еще хуже от ежедневного «поедания носом» пыли в промышленных количествах (а иногда — и в промышленных помещениях). Но, несколько дней под пустынным жарким солнцем (днем и в тени хорошо прогревало) — и, вуаля: нос заработал. Пахло… ммм… ЕДОЙ пахло! Причем не какой-то там вообще едой, а жарящимися в масле… кабачками? По крайне мере — запах был очень похож. Поколебавшись, я аккуратно двинулся вперед — все-таки, если кто-то жарит кабачки, вряд ли он жарит пришедших неким странным образом через тоннель в гряде путников. По крайне мере, путниками не пахло. Пока не пахло.
Голода как такового на третий день питания «тушоночным чаем» я не испытывал — вот пить хотелось постоянно, напился нормально только в подземелье. Возможно, сейчас мне все еще «аукались» последствия пинков — где-то я читал, что при гематомах на внутренних органах пищеварения аппетит пропадает надолго, может быть — виноват сухой воздух пустыни, что заставлял организм усиленно расщеплять жиры — при этом образуется метаболическая вода. Но зато запах разбудил во мне воспоминания — август, дача родителей, и с двух-трех сторон пахнет жареными кабачками: единственные овощи, что вырастали у всех. Сила воспоминания оказалась такой, что вперед я двинулся смело и быстрым шагом, только внимательно оглядывая пол и стены на предмет знаков и возможных активаторов ловушек — раз я их вижу. Но, ничего не попадалось — тоннель плавно изгибался, запах становился все сильнее, свет — ярче и более желтым… Желтым? Солнце? Тоннель плавно довернул и я убедился — впереди был выход, просто ровный прямоугольник во всю ширину и высоту рукотворного каменного коридора, куда от желтого песка, покрывавшего открытое пространство впереди отражались лучи светила. И люди. Самые обычные люди! Господи! Неужели у меня появился шанс не сдохнуть?!
