Он купил было себе титанического размера мороженое, с рукояткой, как у противотанковой гранаты, но толстый усатый продавец не взял с него денег, сказав, что угощает доблестного сержанта Директории. Энрико оценил жест торговца и даже полушутя козырнул ему в знак благодарности.
Неподалеку от мороженщика под визжащим на все голоса «чертовым колесом» рядами стояли сверкающие веселыми огоньками игровые автоматы. Далеко не на всех планетах они были разрешены, а потому азартных бойцов набилось вокруг предостаточно. Здесь же легко расставались с премиальными и его друзья-бандиты – сержанты Рафаэль и Хосе.
– Здорово, прожигатели жизни! – весело крикнул Энрико, от души хлопнув приятелей по крепким плечам, – Решили поддержать экономику бедной планеты?
– Скорее, чей-то пузатый карман, – отозвался Рафаэль, не отрываясь от игры, – Черт! Этот автомат однозначно неисправен! Проклятье! Если он сожрет еще хоть один кредит – я расстреляю его, как изменника и сепаратиста!
– Ба, Энрико, – принюхался Хосе, – Да от тебя за версту разит мецкальным зельем! А если на патруль наскочишь?
– Плевать! – отмахнулся Энрико, – Отосплюсь на гауптвахте. Ну, так как, братцы-головорезы, пойдем на танцы? Сегодня обещали горячую салсу! Как вам местные девчонки?
Лицо Хосе сделалось слащаво-приторным. Он смачно цокнул языком:
– Выше всех и всяческих похвал! Это просто рай какой-то! Хорошо, что мы присоединили эту планетку. Теперь я сюда буду каждый выходной в увольнения мотаться. Ну, или в отпуск…
– Если у нас будет столько же работы, как за последние полгода, отпусков нам еще долго не видать… – заявил Рафаэль.
И в ту же секунду автомат залился торжественными трелями, а в лоток с веселым звоном посыпались тяжелые серебряные монеты.
– А! Есть! Есть! – восторженно заорали друзья.
– О боже, мы богаты! – кривлялся Хосе, выхватывая из-под носа Рафаэля пригоршни монет, и обсыпался ими, изображая свихнувшегося золотоискателя.
… Нагрузившись охапками пивных банок, они шумно, горланя бодрые песни, бродили по праздничному парку, а от них испуганно шарахались во все стороны местные жители. Еще бы – черт его знает, чего можно ожидать от вражеских солдат, которые искренне считали, что по древнему обычаю захваченный город три дня безраздельно принадлежит им.
– А у меня идея! – воскликнул Хосе, – Давайте нагрузимся пивом и залезем на это «чертово колесо». И будем крутиться до тех пор, пока не кого-то не вынесут на руках…
– Первым вынесут меня, я уверен, – хмыкнул Энрико.
– Да уж точно, – рассмеялся Рафаэль. – Тебе не привыкать. Никогда не забуду, как тащил твою обгорелую тушку из той мясорубки на Тинанусе! А ты был тяжелый, как бревно и все делал вид, что без сознания…
Энрико схватил Рафаэля за плечо и от души чокнулся с ним пивом. Банки издали жестяной звук и обдали приятелей пеной.
– Я всегда помню, что обязан тебе жизнью брат! – проникновенно воскликнул Энрико. – Мы все с вами – братья по крови…
– А давайте возьмем штурмом этот цветастый бункер! – воскликнул Хосе, указывая на цирковой шатер. – Там, небось, наши стриптизерши скучают – ждут – не дождутся настоящих героев…
…Друзья в обнимку с грохотом вломились в раскрашенные брезентовые двери балагана.
Их встретил испуганный сторож в странном бардовом фраке и дурацком цилиндре.
– Сюда пока нельзя, господа! – сказал он, замахав руками. – Пожалуйста, приходите вечером. Вечером – милости просим, все будет к вашим услугам. А сейчас, я очень прошу, господа…
– Да я в танке горел! – пьяно прорычал Рафаэль, норовя разорвать на себе форменную куртку.
– Дружище, это наш майор в танке горел, – заплетающимся голосом заявил Хосе, – А ты только пулю в булку получил однажды от подлых сепаратов. Но ты все равно должен гордиться – ведь и это подвиг! Тебе даже медаль дали…
– Не могу же я хвастаться шрамом на заднице! Что же, штаны геройски перед всеми снимать?! – развел руками Рафаэль, отчего потерял равновесие и схватился за полотнище, заменяющее шатру створки ворот.
То не замедлило с треском порваться, и Рафаэль грохнулся оземь.
Друзья раскатисто расхохотались. Ржал и Рафаэль в тщетных попытках подняться на ноги. Банки с пивом рассыпались по полу. Само пиво с шипением разбежалось, лизнув пыльный полог шатра.
На шум из глубины шатра выскочило несколько служителей в нарядной цирковой форме. Энрико с удивлением понял, что это – дети. Или не совсем дети?…
«Наверное, лилипуты» – решил он.
Служители, не выражая особых эмоций, посмотрели на сторожа. Тот развел руками:
– Господа случайно зашли. Сейчас уйдут развлекаться дальше. Верно ведь, господа?…
Сторож говорил с надеждой в голосе. Служители стояли молча, видимо, ждали, чем дело кончится.
Откуда-то сбоку появились невысокий толстый человек с настороженным взглядом и худенькая девушка в легком платье.
…И тут с Энрико приключилось нечто, чего с ним еще не бывало за небольшую, но довольно насыщенную событиями жизнь.
От одного взгляда на эту девушку Энрико одновременно и протрезвел, и впал в ступор.
…Ее не избрали бы королевой на конкурсе красоты, хотя была она довольно смазливой и имела неплохую фигуру. Просто лицо ее и тело излучало не ту томную, ленивую силу эроса, которая обычно является определяющей для похотливого жюри, а какую-то таинственную и слегка дикую энергетику, что, скорее, может напугать своей темной непонятностью…
Что-то пугающее и одновременно притягательное было в этой девчонке, то, что включило в голове Энрико скрытую раньше от него самого программу. И стало это новое ощущение для молодого сержанта настоящим сюрпризом.
Он собрал в кулак волю и улыбнулся ей – лучезарно и обаятельно, той самой улыбкой, которой он сходу сбивал с ног самых капризных красоток:
– Прошу прощения, сеньорита! Одну секунду, господа! Еще раз простите за внезапное вторжение! Мои друзья просто перепутали дверь и сейчас с радостью десантируются на улицу…
Ловко, почти театральными движениями он схватил в охапку недоумевающих друзей и буквально вышвырнул их из полумрака циркового «фойе» под веселое светило Сахарной Головы.
– Ты чего творишь, салага! – сопротивлялся Рафаэль, пытаясь самостоятельно удержать равновесие.
– Старик, ты, что, сбрендил? – как одержимый хохотал Хосе, не забывая вовремя подхватывать шатающегося Рафаэля.
– Так надо, друзья! – громко прошептал Энрико, – Вы гуляйте, а я вернусь обратно. Мне надо кое с кем пообщаться…
– А-а! – радостно поднял указательный палец Хосе, – Я тоже заметил эту цирковую милашку! Она, наверное, страстная! Они, циркачки, говорят, такое могут…
