Армии без транспорта.
В чем Рейнор нисколько не сомневался, так это в том, что Менгск не даст ему так просто уйти. Группировка Джима нуждалась в кораблях, причем как можно быстрей. Выход из положения был очевиден — безопасней всего проникнуть в доки, и реквизировать пришвартованные там корабли, нежели пытаться "позаимствовать" активные суда, сохраняющие лояльность к Менгску.
Само собой, что в итоге все оказалось не так уж и просто. Менгск предвидел такой ход. Какими бы эпитетами не награждал самозваного императора Джим, — Менгск, так или иначе, оставался превосходным стратегом. На перехват дезертиров Арктур I послал Дюка, доверив тому личный флагманский корабль, Гиперион.
Однако здесь император кое в чем просчитался.
Рейнор, понимая, что снова ему уже не заснуть, сел на кровати. Почесывая щетину на подбородке, мужчина улыбнулся, вспоминая, как все было. Дюк, несмотря на все свои недостатки, был вполне компетентным командующим корабля и, пожалуй, даже неплохим генералом. Но он привык сражаться лоб в лоб на открытых пространствах, против эскадр и истребителей. Старый вояка оказался не готов к боевым действиям в доках. Его люди не имели возможностей для полноценного маневра, из-за боязни попасть друг в друга или в какой-нибудь корабль.
Перед Рейнором такой дилеммы не стояло. Если корабль оказывался поврежденным, ренегаты просто приступали к похищению следующего.
В конце концов, Джим даже самого Дюка заманил в ловушку. При помощи докового оборудования и механизмов, Рейнор «заарканил» преследующий рейдеров Гиперион и зафиксировал корабль в неподвижном состоянии. Затем опальный командир со своими ребятами взял на абордаж императорский флагман.
Ухмыльнувшись, Рейнор встал с кровати, пересек апартаменты и вошел в изысканного интерьера ванную.
Запальчивость Дюка стоила ему Гипериона, и Доминион Терранов Менгска потерпел первое поражение, — еще до того, как было объявлено о его формировании.
Связав, и заткнув кляпом рот, Рейнор выдворил Дюка с Гипериона, и улетел прочь с дюжиной других судов, что вошли в состав его уже личного флота.
С тех пор, конечно, положение рейдеров Рейнора оставляло желать лучшего.
Улыбка пропала с лица Джима.
Мужчина толкнул полированную деревянную дверь и окинул взглядом комнату за ней. Мраморная раковина, фарфоровая плитка, изящные краны и светильники — обстановка больше соответствовала номеру «люкс» шикарного отеля, чем апартаментам капитана корабля. Но все это принадлежало Менгску, и, «великий» обставил все с приличествующем ему комфортом.
У Рейнора был соблазн разгромить здесь все, но на это ушло бы слишком много времени. Джим подумывал заселиться в помещение попроще, но его команда и слушать ничего не хотела — Рейнор капитан Гипериона, а значит, капитанская каюта — его законное место проживания. Так что лидер рейдеров смирился с роскошью и постарался сосредоточиться на других, более важных делах.
Впрочем, у него осталось уж не так и много дел, что требовали особого внимания. С момента захвата судов Рейнор стал «врагом государства номер один». Лицо Джима красовалось на объявлениях о розыске в каждой колонии, и каждый солдат Доминиона охотился за ним. Но Рейнор не сильно переживал об этом. Так как лучше других знал, на что способен Менгск. И чем он платит за доверие людей. Потому не имел никакого желания являться с повинной. Жизнь законопослушного гражданина ему не светила в любом случае.
Либо ты стоишь за своих людей, либо ты не стоишь того, чтобы за тобой шли. Рейнор честно верил в это. Предательство Менгска оправдывало его собственное дезертирство.
Вопрос, однако же, заключался в том, что делать дальше. В момент бегства Джим почти об этом не думал, так как планировал уйти один. Но люди, последовавшие за ним, все изменили. Они равнялись на него, зависели от него, терпеливо ожидали его приказов. Но Рейнор не знал, что именно приказывать.
Ну, да! Они украли корабли. Потом совершили несколько набегов на вражеские заставы и подпалили хвост нескольким патрулям. Но Джим понятия не имел, что делать дальше! Он не знал куда двигаться. Прошло уже шесть недель, а «лидер поневоле» все еще не имел ни малейшего представления о дальнейших перспективах.
Последние годы, находясь на службе у Конфедерации в качестве шерифа, Рейнор говорил себе, что он независим, самодостаточен. Это соответствовало истине, ну или пусть даже частично. Джим выжил, полагаясь только на собственные силы и действуя в соответствии с личными принципами. Формулировка полномочий шерифа была довольно расплывчата, и допускала широкие возможности для трактовки, что практически не ограничивала Рейнора в свободе действий. Требование к шерифу было всего лишь одно — защищать население Мар-Сары. После того как Джим присоединился к Менгску, его полномочия расширились — защищать людей от Конфедерации и пришельцев.
Но какая теперь у него задача?
Джим знал, что ушел в гневе. В гневе на Менгска, за то, что тот совершил. Из-за той, кого он предал.
В гневе из-за Керриган.
Джим все еще ощущал в себе отголоски той ярости, что охватила его, когда Менгск хладнокровно бросил девушку. Там. Оставил на растерзание зергам и кому бы то ни было еще, кто шарился по руинам планеты.
Черт, новая кожа на костяшках до сих пор была слишком чувствительной там, где кулак Рейнора ударился о челюсть Дюка, когда склочный генерал приказал бывшему шерифу не дергаться.
Внутри Рейнора все закипало, когда он вспоминал об этом.
Но, в любом случае, злись не злись, а толку от этого мало. После того как ярость немного поутихла, Рейнор понял, что совершенно не представляет, какой выбрать курс действий, чтобы не обмануть ожиданий людей. Они стали мятежниками, но против кого именно этот мятеж обращен? И почему?
Майк бунтовал своеобразно, но более эффективно, транслируя свои изобличительные репортажи с нелегальных станций. Опальный журналист рассказывал о том, чем на самом деле занимается Менгск ради усиления собственной власти. Он рассказывал людям правду, — как взаимосвязаны зерги, протоссы и пси-излучатели.
Зерги и протоссы. Черт, большую часть времени Рейнор казался себе бредящим сумасшедшим, говоря или даже думая об этом. Чужеродные расы сражаются друг с другом, разыгрывая акт некой древней вражды прямо в терранских колониях. И люди оказались между ними.
Безумие.
Тем не менее, абсолютно реальное. Джим был свидетелем чересчур многого, чтобы еще оставались какие-то сомнения.
Однако все еще существовала вероятность, что у него просто сдали нервы. Это, по крайней мере, объяснило бы его сны.
