– Ты ведь уже немолод. Пора переходить на работу поспокойнее.
– Поспокойнее! – рассмеялся Фрэнк. – Да я лучше посижу в комнате с десятком гремучих змей.
– Я серьезно.
– Эллен, ты помнишь Жака?
Она помрачнела. Этих воспоминаний они старались избегать.
В лучах прожекторов красные крапинки мобиллиума слились в один сплошной блистающий ковер, играли отсветами на толстом лобовом стекле кабины. Фрэнк зажмурился.
– Содержание более восемнадцати процентов! И продолжает расти… – возбужденный голос Чака громко прозвучал в наушниках.
– Нагрузка на бур уже восемьдесят девять, – отозвался Фрэнк.
– Еще немного – и мы его сломаем.
– Ни в коем случае не останавливаться! – это Полански. – Вперед! Я приказываю!
– Мистер Бэрри, сбавьте чуток. – Гинз всегда называл всех мистер, до самого расчумазого парнишки. – От нагрева…
– Вперед! Бур на максимум!…
– Заткнитесь, Полански! Фрэнк, притормаживай. От нагрева свод может обрушиться.
– Вас понял.
Фрэнк убрал обороты бура, отпустил педаль. «Жак и Мэри. Они были нашими лучшими друзьями. Прекрасная пара. Двое детишек. Уютный дом, в котором всегда витали умопомрачительные ароматы. Удивительно, как Мэри умудрялась из скудного набора продуктов тогда еще крохотной колонии готовить такую вкуснятину. А потом Жак стал шефом службы переработки. Дружба закончилась тихо и незаметно. Прошло года два. Им становилось все труднее вместе. Мэри лишь смущенно улыбалась, когда Жак принимался разглагольствовать о великих планах компании. Ни о чем другом он больше не мог говорить. Фрэнк с ужасом видел, как добродушный, веселый Жак превращается в дерганого, обозленного неврастеника. Вскоре Мэри ушла от него. Улетела на Землю вместе с детьми. Это был последний театральный жест Жака, он оплатил перелет из фонда компании».
На дисплее высветилась надпись: «Переход на автоматическое управление». Ожил двигатель, со скрежетом начал вращение бур. «Вот чертов Полански! Как же ему хочется прогнуться!» – Фрэнк ударил по кнопке аварийного отключения питания. Никакого эффекта. Бур, вгрызаясь в перенасыщенный мобиллиумом лед, раскачивал харвестер с опасной амплитудой.
– Фрэнк, не рви так. Зарплату нам все равно не поднимут, – голос Чака звучал обеспокоенно.
Фрэнк лихорадочно дергал рычаг механического отключения привода. «ЗАЛОГ ПРОЦВЕТАНИЯ», значит… Спасибо, Фридрих!
Бур, не способный преодолеть плотный слой мобиллиума, замедлился.
Включились верхние гусеницы.
– Полански, идиот! Ты нас всех тут угробишь! – заорал Фрэнк.
Внезапно в мозгу возникло ощущение страха. Не его, Фрэнка, – страх шел извне. Может, не страх, но большая обеспокоенность. И она, обеспокоенность эта, все росла. С каждым оборотом бура. А потом ухнуло так, что у Фрэнка даже в наушниках уши заложило. Перед лобовым стеклом мелькнули брызги обломков легированной стали, пролетел толстенный кардан бура. В следующую секунду погасли прожекторы.
В общем так, в конце концов, Фрэнк и оказался на «Фри Сквер».
* * *
Скотч.
Никто не знал его настоящего имени. Никто даже не помнил, откуда он появился в Ганимеде-6. Просто вот появился парень, и все тут. Очень полезный парень. Чертовски нужный.
Собственно, со скотча его карьера и началась. Купить приличное спиртное по сходной цене в магазинах компании было невозможно. И тут появляется этот парень. Всего двадцать баксов за пинту прекрасного скотча. Разве это дорого?
Потом были сигареты, кофе. Свежие ананасы. Сотня замороженных индеек к Рождеству. А потом Скотча «свинтили». Если разобраться, не было на Ганимеде никакой государственной власти. Что-то там зрело в недрах ООН. То ли очередная резолюция, то ли еще что. А пока Ганимед был ничьим. Возникали колонии где попало. В основном, на выходах плотной породы. Вмороженных в миллиарднолетний лед или торчащих из скалисто-силикатной мантии.
Французский «Мистраль». Японская «Тойота-сити». И еще десятки других колоний. В том числе транснациональных корпораций, вроде «Спэйс Энерджи».
Ребята из службы безопасности профессионально скрутили руки за спиной Скотча и тихо повели его прочь с «Централ Плаза». Он так и не отдал сдачу растерянно озиравшемуся с банкой кофе в руках технику. Но оказалось, что со Скотчем не так-то просто справиться. В кабинете шефа СБ тот достал из кармана все бумажки, какие только можно себе представить.
– Вышвырните его вон из колонии! – брызгал слюной в видеофон Буше.
Самый главный тут босс. Выше здесь уже просто некуда. Если бы Буше захотел поменять местами день и ночь, в Ганимеде-6 так бы и было. Делов-то. Поменять программу гелиоизлучателей…
– Я не могу, босс. У меня нет юридических оснований. Все бумаги у него в порядке. Даже разрешение на торговлю, – возразил шеф СБ.
– Кем?! Кем выдано разрешение на торговлю в моей колонии!? Я сейчас просто свяжусь!..
– Выдано? – Эсбэшник надел очки и склонился над цветастой бумажкой. – Совет Объединенной Европы, – медленно прочитал он.
– У меня дядя в Европарламенте, – скромно потупился Скотч.
– Мне плевать!.. Хадсон, разверните монитор! Слышишь ты, гаденыш. Мне плевать, что там тебе выдали на Земле…
Скотч, спокойно улыбаясь, смотрел на беснующегося на экране босса.
– Вы, наверное, забыли, мистер Буше. Юридически эта территория, а равно и сама колония не принадлежат вашей компании, которая изначально была основана для ведения планетологических исследований Европейским Комитетом изучения Солнечной Системы. И я как раз командирован в данную лабораторию.
Буше задохнулся от негодования.
– Так какого черта ты не изучаешь эту долбаную планетку, а продаешь моим людям спиртное.
– Дело в том, что я как раз и командирован для обеспечения работников лаборатории всем необходимым. Излишки мне разрешено реализовывать непосредственно на месте. Извините, мистер Буше, но я немного не рассчитал потребности нашей лаборатории, – Скотч улыбнулся. – И вы не сможете запретить людям покупать у меня продукты впятеро дешевле, чем впариваете им вы.
– Хадсон! Отконвоируйте его в лабораторию. И чтоб он носа на улицу не высовывал.
– Буше, – голос Скотча вдруг стал ледяным, – если ваши люди еще раз применят ко мне силу, вашей компании придется судиться с Европейским правительством. Поверьте, в этом мало приятного.
– Он прав, босс.
– Дай ему пинка под зад, – Буше отключился.
– И еще, мистер Хадсон. Хочу вам заметить, что ваше ведомство также не имеет никакой власти на этой планете. Вы даже не можете запретить мне помочиться в фонтан на «Централ Плаза». Ясно? – Хадсон молчал, смущенный наличием дяди в Европарламенте.
