Например, поверхность четырех и третью мерная, далее три с половиной измерения, а затем два с четвертью пока не становилось одномерным. Это обеспечивало куда более надежную защиту при условии скатывания материи. И вместе с тем не мешало вести огонь.
Таких ультра-крейсеров, правда, всего пятьдесят, первая партия, но они способны сокрушить многие тысячи. Их назвали просто: «Гордые». Они исполняют роль основного неуязвимого тарана, за ними движутся остальные суда. Многомерное дробное поле позволяет очень быстро приблизиться к врагу, и крепко всадить ракетами, сминая звездолеты сотнями. Если бы не это потерь было намного больше. Когда-нибудь найдут противоядия и против полупространства с множеством дробных измерений, но пока время терпит. Кто опережает противника в научных разработках, имеет подавляющее преимущество.
Император понимал это и продолжал командовать. В частности неплохо столкнуть между собой различных сильных мира сего созвездии ада, одно из название этого муравейника. А для этого лучше все использовать специальные почти беззащитные, но мощнейшими излучателями суда. Вот их «Гордые и прикроют», мощь излучения несоизмерима, растет при приближении. Волны способны полностью изменить конгруэнтность электронной матрицы.
Девушки шепчут: давай веди нас император. Среди ловушек, есть открытие, сделанное самим императором биоплазменный вирус.
— Мы воткнем его в самое сердце вражеской обороны. — Заявил Вечнославный. — Наша гвардия поддержит прорыв.
Построения вражеских звездолетов все уплотнялись. Вот ударный клин как остро оточенный топор прорвался во вражеские ряды. Началась несусветная давка. Часть кораблей вышла из строя и стала лупить, куда не попадя, причиняя жуткие разрушения своим же звездолетам. Многочисленные разрывы и разрушения окутали все пространство. Девушки-военачальники, чтобы не терять присутствие духа, полнозвучным хором, пропели:
— Мы раздуваем вселенский пожар! Мощный наносим подонкам удар!
Правда, от воздействия больше страдали огромные орды Алмазного Созвездия.
Ди-ди-ти проскрежетал, механическими, со вставными лазерами, зубами:
— А теперь произвести залп, из новейших орудий. Не медля пли!
Гравио-термокварковые ракеты частично зацепили своих, но несколько кораблей Великой России было скручено пространственным жгутом. Казалось в вакууме, пробило дыру. Правда «Гордые» не получили не одной царапины. Они даже выпустили в ответ скатывающую пространство волну, накрывающую большую площадь и весьма эффективную против мелких кораблей.
Император заметил:
— Мы сделали мухобойку куда шире!
Противник продолжал выбрасывать мощнейшие заряды, не обращая внимания на собственные потери. Матричным диверсантам некуда было отходить, и они нырнули в гущу свалки. Потери в адовом размене с обеих сторон уже шли на сотни тысяч кораблей, естественно не в пользу Алмазного Созвездия. Построения еще больше смешались, Елена и Александр обрушились на гросс-крейсер, с двадцати пяти тысячным, не считая роботов экипажем. Только такая мощная, хотя и компактная ракета как «Брадобрей»(Тот кто придумал подобное название, обладал своеобразным чувством юмора), при точном могла сокрушить подобную махину. Здесь отважная пара прибегла к обману, умело имитируя корявый и одновременно пискливый голос титульной нации Алмазного Созвездия….
Неожиданный резкий окрик прервал, мучительно приятные воспоминания.
— Елена Соколовская!
Девушка обернулась, тряхнув огненно-золотистым факелом волос, сверкнув глазами, которые обжигали как лед и морозили неистовым пламенем:
— Что «вакуумноголовый»! — Рявкнула воительница. — Мозги в коллапсе!
Увы, видение былой славы Величайшей из всех империй пропало, воительница ощутила себя выброшенным из уютного гнезда на лютый мороз птенцом. Атлетическая, почти до уродства накаченная фигура Сервижеса, в нелепо надутом с загнутыми шипами по бокам комбинезоне с пылающей эмблемой синкретического животного — гибрида персика и алого краба с десятью клешнями на груди, виднелась в проеме люка. Пандус уже втянулся в корпус звездолета, шла предстартовая подготовка. В глазах бывшего российского офицера поселилась, скорбь, которую не могла стереть, игривая шутка внешне беспечной и веселой девушки. Грусть и еще что-то. Чувство вины, тоска, память об утраченном. Этот комплект теперь внутри каждого из нас — тех, кто проиграл «аннигиляционную чехарду». Ее даже войной нельзя назвать, хотя… Последствия хуже любого за всю человеческую историю конфликта! У победы сто отцов, а поражение всегда сирота — так говорил, кажется, Суворов.
— Клеевого фарта! — сказал он и чуть слышно шепнул. — Чернодырка в короне.
Воительница хотя и расслышала, лишь по-детски сделала нос в ответ. У русского человека можно отнять все, кроме надежды! Легче залить ледяной каток в аду, чем выдавить слезинку у солдата! Соколовская взлетела словно ласточка, антиграв раздирал пространство. За ее широкой спиной тихонько, словно маленькие мышки запищали термокварковые двигатели потрепанного жизнью, древнего «лазутчика», не лишенная мелодичности музыка, плавно перешла в протяжный, теряющий силу глас примадонны и, наконец, спрятался за гранью слышимости. Корабль хранивший в себе частицу прежней, в течении столетий Непобедимой Российской империи — стартовал. Девушка представила, как он пробивает атмосферу, оставляя за кормой, по ту сторону дюз, и ее красотку, и Фенингион, и выжженную хоронейскую пустыню. Девушка думала о нем, когда «брела» по гравио-вакуумному шоссе. Как ее выбрасывало из стороны в сторону, а пространство кипело от гиперплазменных градин. Когда Соколовская влетела в наземное каплеобразное такси, он, вероятно, уже нырял в кинезпрост…
Представительство миграционной службы расположилось на Фиалковых Уровнях. Там решались судьбы гостей со звезд, которые были настолько глупы, что решили осесть на Тилезии. Сумасброды, а может наоборот слишком умные, вроде собачек Бау, у них три головы, из-за чего идет наложение биоплазмы. И конфликты сложенных интеллектов, когда одно и тоже существо не может поделить синтетические консервы.
Человек-шмель, представляющий департамент расовой чистоты, сидел в аморфном кресле, принимавшем требуемые очертания. Для посетителей он держал жидкометаллическое ложе, отливающее фиолетовым цветом.
— Разденься! — Гавкнуло членистоногое.
Девушка презрительно скривилась, словно оскорбившись. Ей пускай печально прославленному, но все-таки казалось совсем недавно, почти всемогущему полководцу, предлагают унизиться как грошовой шлюхе.
