Парадоксально, но система была налажена, и маховик политики, раскручиваясь на неожиданно возникшей силе инерции успеха, стал притягивать к себе иностранцев. Первыми всполошились вышеупомянутые инвесторы и начали потихоньку готовить плацдарм для рудных копей; потом зашевелились пенитенциарные системы Штатов и Европы, и уже в середине 16-го года двенадцать наиболее развитых стран мира заключили договор с Россией об этапировании некоторых своих «смертников» в «Сателлит». Таким образом лунная тюрьма де-факто приобрела статус международной, хотя юридически все же продолжала принадлежать Российской Федерации.
Сами заключенные между тем были не в восторге от перспективы попасть в ряды лунников, потому как далеко не все выживали при перегрузках во время перелета. А согласно одной из новых статей в уголовно-процессуальном кодексе России, случайная смерть во время этапирования через пространство допускалась.
Условия содержания лунников были чрезвычайно суровыми. Скудная пища, прогулки под куполами по тридцать минут два раза в неделю. Никаких свиданий в силу понятных причин. А в стеклянном потолке над головой – Земля. Напоминание о настоящей жизни для этого почти загробного мира.
В пустоте…
Многие сходили с ума. Кстати, случаи умопомешательства наблюдались не только у заключенных, но и среди надзирателей. Рота охраны менялась каждые полгода, лунникам же дорога была заказана лишь в один конец. Целую вечность предстояло им смотреть на голубой полумесяц недостижимой Земли, плывший среди звезд…
Комплекс тюремных зданий располагался на видимой стороне Луны, в северном ее полушарии. Гигантские купола раскинулись у подножия лунных Альп – горного хребта, который разделял два огромных «моря»: Море дождей и Море холода. В семидесяти километрах к юго-западу находился космодром.
Узкая ленточка дороги извивалась между серо-стальными холмами Моря дождей. Раз в два месяца по ней проезжали специальные конвойные машины, несущие в своих герметичных чревах новый этап лунников. И через несколько часов, пустые, возвращались в спасительные купола космодрома. Там военные составляли рапорт, докладывали в ЦУП, откуда зеленый сигнал поступал в Главное управление исполнения наказаний, и дежурный ставил отметку об очередном этапировании приговоренных к высшей мере наказания во внеземную тюрьму «Сателлит». Без происшествий.
Эти грубые следы человеческой цивилизации в полнолуние мог, вооружившись биноклем с восьмикратным увеличением, рассмотреть даже любопытный ребенок с балкона высотного дома в центре Москвы. С Земли это выглядело совсем не страшно: несколько светлых крапинок на пепельной равнине.
Одиночество, рожденное в полутора секундах полета света от жизни…
Одиночество без происшествий…
Но пришло время, и этот перезревший лунный гнойник сжатого отчаяния лопнул. Спустя двадцать бесконечных лет…
Сигнал бедствия поступил по видеосвязи прямо из караульных помещений «Сателлита».
– Они… – только и успел крикнуть обезумевший офицер, захлопывая шлем скафандра.
По экрану что-то с треском размазалось, и изображение пропало. Динамики донесли лишь надрывный мужской голос: «Если решитесь на бомбардировку, знайте – у нас в заложниках весь персонал тюрьмы… весь живой персонал…»
Через минуту по приказу российского министра обороны на штурм двинулся отряд быстрого реагирования, базирующийся в комплексах космодрома. Через час связь с ними прервалась. Биодатчики всех тридцати двух скафандров перестали функционировать враз.
Из ангаров космодрома один за другим выкатывались иностранные шаттлы и уносились в космос, к нежно-бирюзовому полумесяцу тепла и безопасности, – инвесторы разумно не хотели рисковать своими учеными и техниками, ведущими разработки на горных карьерах лунных Альп.
Тем временем несколько десятков лунников, воспользовавшись машиной убитых спецназовцев, добрались до космодрома и устроили там резню. Они успели уничтожить несколько кораблей и строений, прежде чем остатки подразделений внутренних войск не перестреляли их.
В суматохе боя кто-то из лунников добрался до радионавигационного центра, и в эфире наступила тишина…
Логически можно было предположить, что теперь основные силы лунников постараются добраться до космодрома и захватить не успевшие стартовать шаттлы. Задержит их лишь отсутствие транспортных средств на территории «Сателлита» и ограниченное число скафандров. Но даже в самом худшем случае около тысячи преступников преодолеют семьдесят километров по Морю дождей за сутки или, может, чуть больше…
Тогда они заберутся в челноки, заставят наших пилотов взлететь, и… сам черт не догадается, что дальше придет на ум зверью, которое двадцать лет смотрело на родную планету со стороны.
Сбивать шаттлы со своими солдатами на борту? Нанести ракетный удар по гнезду бандитов – тюрьме – из космоса, закрывая воспаленные глаза и жертвуя невинным техперсоналом, людьми, у которых на Земле остались семьи? Лишить мудака Ямчина наград? Найти виноватых? Да, пожалуй, найти виноватых – это в первую очередь! Потому как паника охватила уже всю планету…
* * *
Ой-ё!.. Желудок провалился куда-то к мошонке и тотчас всплыл, застревая в гортани. Я не сразу понял, что это наступили недолгие секунды невесомости в промежутке, когда корабль уже закончил разгон, но еще не начал тормозить.
Значит – скоро прибудем.
В наушниках раздалось шипение, бульканье и сопение. Я посмотрел налево.
– Le ve'hicule automoteur «Lunokhod» [1]… – пробормотал бледный негр, заметив мой взгляд. – Тошнить… много тошнить…
– Отключите кто-нибудь говорильник этому французу! – раздраженно сказал угрюмый десантник по кличке Минотавр. Чернобородый, с узким лицом и изъеденным когда-то ветрянкой носом, он получил свое прозвище за неровности на лысом черепе похожие на рудименты рогов, и постоянную озлобленность на весь мир.
– Тошнить… Вчерашний ужин кончаться – опять тошнить… все равно тошнить… – дрожащим голосом изрек представитель ООН.
– Глубоко мыслит, зараза, – сказал молодой десантник Сергей, стараясь отдышаться после перегрузок.
Я глянул на него и усмехнулся: серо-зеленые глаза парня были по-идиотски скошены к переносице – они философски наблюдали за шариком сопли, парящим внутри шлема, в пяти сантиметрах от носа. Невесомость.
– Отключите, – еще раз для порядка буркнул Минотавр, – а то я расистом сейчас стану. Етит твою!..
«2g» – услужливо выдал компьютер…
Краем глаза я заметил, как шаровидная сопля вмиг размазалась по удивленной Серегиной морде. Отрицательное ускорение – начали тормозить…
