(Плешивый): Я тоже такое слышал. Послушайте, Хорус спятил, он, знаете ли,.. одержим!
[Общий смех]
(Наркоман, повизгивая от смеха): Одержим?!
Севериан больше не мог этого выносить и тяжело обрушился на пол.
(Молотобоец): Силы Трона!
Молотобоец и наркоман в шоке отпрыгнули от насоса, плешивый же развернулся и что есть духу бросился наутёк. Севериан выбросил руку, и из его ладони вылетел кусочек кирпича размером не больше гальки. Он подбил плешивого, точно пулька из рогатки. Удар развернул его кругом, и он рухнул на пол. На его затылке вспухла шишка размером с яйцо; из уголка его рта стекала кровавая слюна.
(Молотобоец, судорожно дыша): Ты... ты его убил?
(Севериан): Нет.
Севериан извлёк зазубренный нож, который был примотан к его бедру.
(Севериан): Хотя он и заслуживает смерти за непочтение к Воителю.
(Наркоман): Ты тот самый, верно? Ты тот, кого они все ищут!
Севериан оставил его без внимания.
(Севериан): Вы точно невежественные дети! Вы не знаете о лорде Хорусе ничего — ни о выигранных им битвах, ни о крови, что он пролил за своего отца! Мой Легион две сотни лет ведёт войну от края и до края небес, покоряя Галактику во имя человечества, и вот такую благодарность мы получаем? Да мне следовало бы убить вас всех! Вам надлежало бы ставить Воителю статуи и возводить святилища в честь его деяний! Хорус добыл вам Галактику, не Император!
Наркоман рухнул на колени, заливаясь слезами и хватая руками ботинки Севериана. Лунный Волк с отвращением отпихнул его ногой, заставив вскрикнуть от боли. Молотобоец с усилием сглотнул и поднял глаза на Севериана.
(Молотобоец, заикаясь от страха): Хо-Хорус предатель... Так сказал Император!
Севериан отвёл кулак назад, его рука вибрировала от напряжения. Один слабенький тычок, и череп человека раскрошится на сотню обломков.
(Севериан): Воитель — возлюбленный сын Императора! Эти вещи, которые ты говоришь, — они не могут быть правдой! Я бы об этом знал!
Молотобоец упал на колени, переплетя пальцы перед собой, словно в молитве. Севериану стало тошно от его ужаса. Это чувство было слишком незнакомым для Лунного Волка, и оно лишь добавило ему желания убить этого человека.
(Севериан): Ты — то, ради чего мы сражались!
Он наклонился вниз и приставил кончик ножа к груди человека.
(Севериан): Ваш род не заслуживает того, чтобы унаследовать Галактику! Ваша жизнь не стоит и капли крови Легиона!
(Молотобоец): О, умоляю... Не убивайте, не убивайте меня!
Севериан зачехлил свой нож и поглядел на человека глазами бога, уставившегося на своё неудавшееся творение. Он с омерзением отвернулся прочь, уже ни в чём не уверенный, уносимый без руля и ветрил на незнакомых волнах.
* * *
Когда Севериан покинул многоквартирный дом, дневной свет угасал к вечеру. Он двигался по узким улочкам, охваченным разрухой, сторонясь магистралей и главных артерий Города Просителей, где каждый перекрёсток будет укомплектован солдатами, размещёнными по его углам и на крышах домов. Волк-одиночка, тишина принадлежала ему, и тени были его логовом.
В этих узких проулках мало кто был снаружи — разве что случайный разбойник, да пропащая душа, и они благоразумно не заступали ему дорогу. Он не убивал на своём пути. Труп был следом, а испуганный человек держал рот на замке. Драконовский подход солдат, прочёсывающих улицы, играл на руку Севериану. Молва быстро разнесла весть о жестокой поисковой тактике Чёрных Стражей, и теперь никто не сознавался ни в чём. У них не было ни единой подсказки, куда он направляется.
Вилла военного каменщика Императора гляделась блестящей побрякушкой, лежащей на вершине гранитного утёса над Храмом Горя. В своё время маршрут Севериана увёл его от преследователей петляющим путём и вернул обратно, в окрестности той отправной точки, откуда он приготовился было карабкаться вверх по скале к месту, где военный каменщик держал свой летательный аппарат, способный достичь орбиты. Как и многие другие из его генетически-выведенной породы, Вадок Сингх предпочитал обозревать свои стройки с возвышенных позиций. И это отсюда Севериан начнёт путешествие обратно, к своему Легиону, чтобы доказать ложность обвинений, выдвинутых против его примарха, или призвать его к ответу за его преступления.
Севериан остановился у места беспорядочного схождения узких улочек. Слева донёсся топот ботинок, и он вжался в стену.
(Голос по воксу): ~ Направляемся к кварталу Семь-Два-Альфа... ~
Приглушённые голоса отражались от стен, приобретая занятный металлический тембр. Севериан различил пятерых говоривших. Боевое отделение, и это означало, что поблизости, скорее всего, было ещё одно. Севериан припал к земле, как бегун, дожидающийся стартового пистолета, и закрыл глаза, давая своему слуху восполнить недостаток сенсорной информации. Вон там, позади него, идут через здание за его спиной. Двигаются осторожно — значит, знают, что он находится неподалёку.
(Голос по воксу): ~ Запрашиваю немедленную поддержку... ~
Сверху капнуло, и Севериан поднял глаза. Он увидел юную девушку, которая свесилась c решётки из строительных лесов. На ней была простая зелёная сорочка, и к её груди был приколот красный цветок. Она увидела его и помахала рукой. Севериан смотрел на трепетание мышц вокруг её рта и осознавал, что она сейчас его окликнет. Его рука сомкнулась на камне с острыми краями. Он мог бы пробить им её череп насквозь, прежде чем она успеет заговорить, направив бросок под таким углом, что она упадёт назад в своё жилище. Вместо этого он поднял палец к губам и отрицательно потряс головой. Он увидел панику в её глазах, когда она ретировалась внутрь здания, и неверяще покачал головой. Воины Легионов были живыми воплощениями битвы, но с каких это пор они начали вселять страх в человеческих существ? Он помнил людские массы на экспедиционных космодромах, приветствовавшие марширующие воинства космодесантников, когда те отбывали к своей ратной жизни. Толпа смеялась и выкрикивала им слова одобрения, но те дни ушли. Теперь они были кровожадными убийцами, свирепым оружием, которое могло обернуться и пустить кровь своим создателями с той же лёгкостью, что и их врагам.
Промежутки между зданиями были завешаны влажными простынями. Точно боевые флаги, добытые Легионом на заре его дней... Возвращение пояса астероидов, захват внешних планет и первый рывок вовне, в пустыню космоса... Сколько ещё победных знамён повесили к этому дню в Музее Завоеваний на борту "Духа Мщения"? Что за слава обошла Севериана стороной, пока он гнил на Терре, — немногим больше, чем номинальный символ тех войн, в которых ему никогда не сразиться?
