никак?
— Неа, — Марченко улыбнулся и потер руки, — он как узнал, что тебя на Кавказ сослали, так устроил пирушку для офицеров. «Пусть уму наберётся стервец». Пошли, хехе.
Марченко вскочил с прытью курсанта и потащил Вадима за руку к двери генерал-губернатора. Секретарь хотел их остановить, когда разглядел КОГО ведет атаман, то Марченко только цыкнул и втолкнул Вадима в кабинет.
Владимир Андреевич разбирал бумаги, когда дверь распахнулась и там показался он. Предмет ненависти и головной боли. Такой же зудящий как заноза в седле.
— Ты! — у Перовского затряслись руки, — Явился стервец!
Он зашарил по столу в поисках чего-нибудь тяжелого.
— Здравствуйте, Владимир Андреевич! Ух, — Вадим нагнулся вправо, пропуская мимо себя тяжелый графин с французским коньяком.
— Ух, — из-за Вадима раздался болезненный возглас и звон разбитого хрусталя.
— Если вы заняты, о-о я могу зайти позже! — Вадим пригнулся, пропуская над собой граненый стакан, который судя по звуку разбился где-то на уровне лица Марченко. Тяжелый удар полковником об пол подтвердил попадание.
— Завтра загляну, — Вадим потянул на себя дверь.
— Стоять! — Владимир Андреевич крикнул, срываясь на фальцет, — раз уж сам пришел ко мне, то я тебя так упакую, отец не узнает. Почто мою Аню обидел?!
— Не обижал ее никто! — Вадим достал из кармана бархатную коробочку с кольцом, — я сам сделал, чтобы обручиться, но…
— Что, НО?!
— Не договорились, — Вадим пожал плечами и поймал прямо перед лицом поднявшегося Марченко пущенный стакан.
Полковник держался за разбитый нос и сильно ошалел от возможности снова получить в лицо. Он с трудом выговорил:
— Владимир Андреевич, не зверствуйте, послушайте, что уважаемый Вадим Борисович скажет.
— Садитесь, — выдавил генерал-губернатор, — выпить не предлагаю.
Он повел носом, пока Вадим и Марченко усаживались напротив.
— Полковник, вы что к обеду уже коньяком освежились? — Владимир Андреевич протянул атаману платок, — Утритесь.
— Спасибо, — пробурчал Марченко и закрыл кровоточащий нос. Под глазами у него проступили здоровенные синяки. Полковник тяжело дышал ртом. На мундире осталось темное пятно от коньяка.
— Что у вас?
— Владимир Андреевич, на вас после похода посыпалось много шишек, — начал Вадим, но осекся, видя раздражение генерал-губернатора, — Мы можем это исправить. Петербург простит все, если мы дойдем до Коканада.
Владимир Андреевич усмехнулся.
— На какие деньги, Вадим? Я года два только зарплаты буду собирать. А еще артиллерия, корм, — он загибал пальцы, — боеприпасы и ружья.
На последнем слове генерал-губернатор посмотрел на Марченко.
— Скажем так, есть группа заинтересованных финансово и не только в успешном походе.
— Не сомневаюсь, — Владимир Андреевич грустно улыбнулся.
— Я лично готов поставлять новейшее оружие, не пушки, их у вас должно хватать, а винтовки. Новые, скорострельные, с такими можно и город взять. Мои же друзья из Петербурга помогут с остальным, от вас нужно только разрешение и войска.
— Всего-то, — посмеялся Владимир Андреевич, — это, это не так просто.
— Я и не прошу вас подготовиться за день, нам тоже потребуется время. Есть карта?
Если Владимир Андреевич и удивился, то не сильно. Он достал из картотечного шкафа кожаный тубус. Гладкая карта пахла чернилами. Одна из немногих подробных копий степей южного Урала и дальше, почти до границ с Персией. Карту пополняли благодаря торговцам, исследователям и дипломатическим миссиям. Вдоль актуальной границы стояли точки, которые обозначали посты наблюдения, карандашом отмечались крепости, посты, дороги, племена.
— Эти точки, триангуляционные башни? — Вадим достал ручку из кармана и провел по границе.
— Какие башни? — уточнил Марченко сильно гнусавя.
— Триангуляционные. Такими британцы сейчас миряют Индию. Строятся башни, скажем вдоль берегов и замеряют расстояния между ними. Еще пара десятков лет и они обрисуют всю Индию.
— Всего-то. Что ты предлагаешь? — Владимир Андреевич натянул очки, чтобы разобраться.
— Как нам начать новый поход? — Вадим решил объяснить идею. — У вас денег нет, Николай не даст средства на новый. Пока не даст. Но, что если мы предложим государю организовать научный поход, чтобы измерить расстояния и срисовать на карту все, что можно? Тонкая цепь башен вдоль торговых дорог на юг. Пусть ученые измеряют расстояние и, например, записывают изменения в погоде.
— А кто их пустит просто так? — уточнил Марченко.
— Никто, поэтому рано или поздно, начнутся нападения, — улыбнулся Вадим, — и тогда, мы говорим государю: вот мирная просветительская цель, а эти дикари не могут жить спокойно. И сразу: но у нас уже есть отряд, с новым оружием, припасами и так далее.
Генерал-губернатор задумался.
— Что ты хочешь?
— Земли, — Вадим взял со стола карандаш и принялся выводить линии вдоль дорог к основным городам.
— Подожди, не сами дороги? — уточнил Владимир Андреевич.
— Я построю лучше.
Марченко и Перовский засмеялись.
— Черт больно, — полковник зажал нос, — А это что?
Он указал на южные земли почти у самой Персии.
— Дороги хорошо, но нужна и земля. Нараспашку. И конечно, мы будем ожидать рабочих. С этим нет проблем?
— Предварительно нет, но вы не одни заинтересованы в походе, возможно, придется поумерить аппетит.
— Возможно, а возможно и нет, — Вадим молча указал на Марченко и Перовского и карандашом на карте написал тридцать.
— Маловато, — заметил генерал-губернатор.
— Вам двадцать пять.
— Ааа, тогда пойдет, — Владимир Андреевич пожал Вадиму руку, — надеюсь, что ты выживешь на Кавказе.
— Постараюсь. Я пришлю человека для обсуждения условий.
— Хорошо, а теперь, полковник, оставьте нас наедине, — Владимир Андреевич как-то сладко улыбнулся, и эта улыбка не покинула старое лицо, пока за полковником не закрылась дверь.
— Я сквозь пальцы смотрел на ваши выходки, пропускал мимо ушей все слухи, молчал о твоих похождениях, и что в итоге?
— Жизнь в итоге. Жизнь, — Вадим стал серьезным, отбросив шутки, — Насилу мил не будешь.
Генерал-губернатор даже не сразу нашел, что сказать.
— А что, что это тогда все было? К кому Аня поехала в Петроград? С кем общалась все эти годы?! Ответь!
Вадим откинулся в кресле, которое протяжно заскрипело.
— Владимир Андреевич, я другой человек, не тот хулиганистый кадет, который убежал с Марченко в поход.
— Вижу. Теперь тебя нужно послать в ссылку, чтобы избавиться, — Владимир Андреевич по привычке провел рукой по пустому месту, где раньше стояла бутылка с коньяком, — свободен.
Вадим уходил со спокойным сердцем. Он сделал все что хотел в Оренбурге. Из города отправлялась карета Вадима и караван с шелком.
— А мастера где? — Вадим убрал шторку с окна.
— Вместе с тканями, — Ефим зевнул. Они уезжали ранним утром, — Два повара, пять строителей, три карабледела, металлург, врач и мастерицы.
Ефим читал с блокнота, оттянув веко по привычке, подаренные Вадимом очки он держал в руке.
— Мда, Максим писал уже, что им для училища не хватает учителей, пришлось звать из Пруссии.
— А что? Там народ толковый, —
