Артем Каменистый - Практикантка. Дилогия

На месте привала все осталось почти по-прежнему – четверо крепких мужчин и пять темно-зеленых рюкзаков. Но даже издалека она сразу поняла – здесь все кончено. Командир лежал возле самой канавы, его голову скрывал слюдяной отвал, двое поисковиков изломанными куклами развалились возле своих камней, третий был чуть подальше в такой позе, будто его туда отбросило. Никто не шевелился.

Нервно поводя карабином, девушка направилась вверх по склону, огибая стоянку по крутой дуге, стараясь не пропустить взглядом ни одного уголка, где мог бы затаиться неизвестный враг. Внезапно она замерла, оружие дрогнуло, руки на миг ослабли. На снежном языке, выползающем из канавы, виднелся отчетливый след. С такого расстояния трудно разглядеть подробности, но было ясно – его не мог оставить никто из оперативников. Для этого необходимо хорошо разбежаться, прыгнуть примерно на четыре метра, оттолкнуться ногой от снежной подушки и улететь еще дальше – на дно рва. Поисковикам это было ни к чему. Противник все еще оставался там, по крайней мере практикантка на это надеялась.

Действовать нужно быстро: враг может уползти по дну канавы, а она тянется почти на сотню метров, дно практически не просматривается. Девушка рванула застежку вытянутого подсумка, горячую ладонь приятно остудил прохладный металл ребристой «лимонки». Усики чеки были согнуты в стороны, но она рванула кольцо с такой яростной силой, что даже этого не заметила, плавно разжала пальцы. Стальная скоба отлетела в сторону, жалобно звякнула на камнях; выждав одну секунду, практикантка ловко швырнула спецгранату в цель, быстро припала на колено, опасаясь пострадать от осколков.

Близкий взрыв довольно болезненно ударил по ушам, выбросил из канавы кубометр снега, перемешав его со слюдой. Где-то рядом басовито прогудел увесистый осколок, среди скальных останцев загуляло эхо. Вскочив, девушка бросилась вперед, непрерывно стреляя в облако дыма и пыли. В голове четко работал счетчик боеприпасов, она прекратила стрельбу в десяти метрах от канавы, одним слитным движением выщелкнула пустую обойму, вставила новую. Карабин взводить не пришлось: последний патрон оставался в стволе.

Встав над канавой, она не сдержала досадного вскрика. Здесь ее никто не ждал. След уходил дальше, в ту сторону, где противоположный конец выработки скрывался в зарослях стланика. Враг не стал продолжать схватку; перебив оперативников из засады, он немедленно ушел, не связываясь с настороженной практиканткой. Что ему одна-единственная девушка при таких аппетитах? В этой дикой местности делать больше нечего: забрав четыре жизни, он выиграл себе несколько лишних часов существования. Убивая дальше, противник может дойти до густонаселенных мест или объектов повышенной опасности и тогда…

А ведь начиналось все довольно неплохо.

– Ветрова Алина по вашему приказанию прибыла!

Девушка статуей застыла в дверях. Она с горечью поняла, что прибыла самой последней. Задержка произошла по вине приемщицы, но всякие оправдания здесь бессмысленны. Вытянувшись по стойке смирно, Лина немигающим взглядом уставилась поверх макушки Мюллера.

Никто не мог сказать, почему эта грозная женщина носит такую странную мужскую кличку, хотя нельзя не признать – прозвище ей здорово подходило. О настоятельнице вообще мало что было известно достоверно. Великой тайной являлось все: от возраста до имени. К ней всегда обращались обезличенно или, очень редко, по должности. Сколько Лина себя помнила, Мюллер всегда была неизменной: крупная мужеподобная женщина с короткой стрижкой, грубым голосом, в неизменном брючном костюме темно-синего цвета. Самая избитая сплетня, обыгрывая все эти факты, уверяла, что настоятельница является плохо замаскированным мужчиной, кое-кто заикался даже о гермафродитизме. Некоторые недалекие воспитанницы опускались до того, что пробовали строить глазки, что приводило к очень негативным последствиям.

Сама Лина иногда думала, что их грозная наставница – вообще не человек. Невозможно было поверить, что подобное существо могло зародиться и вырасти естественным путем. Ленка, регулярно посещающая своих родителей, часто пересказывала подругам содержание различных гражданских фильмов ужасов. Некоторые просто до боли напоминали настоящую биографию настоятельницы: рождение в секретной лаборатории, содержание в бронированной клетке, затем кровавый бунт против создателей. Правда, режиссеры никогда не отправляли своих монстров на пенсию – истязать детей в стенах специфического учебного заведения. Немудрено, вряд ли подобный конец сильно понравится нормальным зрителям.

Почувствовав на себе холодный взгляд, более подходящий тропической анаконде, чем человеку, Лина внутренне поежилась, с трудом сохранив при этом бесстрастное лицо. Сокрушенно покачав головой, Мюллер язвительно произнесла:

– Ветрова! Как приятно, что ты все-таки надумала посетить наш маленький девичник. Если я когда-нибудь надумаю умирать, то обязательно пошлю тебя за смертью. У меня будут весьма неплохие шансы получить вечную жизнь!

Девушка усомнилась, что смерть настолько неосторожна, что рискнет приблизиться к настоятельнице, и поспешно отчеканила:

– Виновата! Обещаю, это больше не повторится!

– Если бы я верила вашим лживым обещаниям, здесь бы давно дымилась радиоактивная пустыня! Встать в строй!

– Есть!

Лина поспешно пристроилась рядом с двумя подругами, тихо радуясь, что благодаря своему невысокому росту ей не надо расталкивать их в стороны. Вытянувшись в струну, она замерла, сливаясь с окаменевшими старшими воспитанницами. Посверлив ее тяжелым взглядом, Мюллер, сложив руки за спиной, заявила:

– Раз уж вы все соизволили наконец явиться, то можно приступать к делу. Сразу огорчу плохим известием: наше руководство приняло окончательное решение. Оно посчитало, что вам больше нечего нежиться в стенах нашего курортного заведения. Что ж, лично я этому рада! Избавившись от трех никчемных дармоедок, мы сэкономим немало продовольствия. К моему великому удивлению, дегенераты, в силу чудовищного недоразумения командующие отделом распределения, не стали направлять вас сразу на панель, где вам самое место. Вместо того чтобы использовать шалав по прямому назначению и получить для Ордена хоть немного денег, они решили по-своему. Впрочем, может, это и верно, с такими отвратительными рожами, как у вас, придется в поте лица вкалывать круглые сутки, чтобы заработать на буханку черного хлеба. Не так ли?