— Не шибко вы мной дорожите, так бы кровосос и схарчил меня на ужин, — попрекнул Шнырь наёмников, когда его наконец отпустили и дали возможность подняться.
— Зона не курорт, сам должен понимать, — прозвучал сухой ответ. — Но имей в виду, если не оправдаешь ожиданий, то от яда сдохнуть не успеешь — отправим на корм местной фауне. Усёк? Тогда топай на другой конец платформы.
Так они втроём и дошли до другого края крановой опоры, где между ней и выпускными воротами станции раньше пронизывали пространство щупальцами множество «Электр», иногда сверкая на всю округу сполохами убийственной цепной разрядки. Однако после крайнего выброса (суеверные сталкеры, как и военные, избегали слова «последний») эти аномалии, похоже, мигрировали на новые места. Сейчас у бывшей сторожки ведомственной охраны стояли американские бронетранспортёр Страйкер, оснащённый специальными противокумулятивными решетками для защиты от РПГ, и ган-трак на базе пятитонного грузовика М939. Последний смотрелся как инвентарь из футуристичного фильма-апокалипсиса: обшитые листовой бронёй кабина и кузов, а также два пулемёта — Браунинг пятидесятого калибра, как курсовой над кабиной водителя, и М60 — у заднего борта, впечатляли. Шнырь уже видел эту технику, когда служил в составе украинского контингента в Ираке. И вот — она на родной земле. Приехали, как говорится. На броне БТР и в кузове грузовика сталкер насчитал восьмерых натовцев и наёмников, если приплюсовать двух рядом с ним и тех, кого не видно из-за брони, то получается солидная компания. Что же им надо? И когда американцы успели спеться с наёмниками? Без году неделя в Зоне, а уже шуруют!
Получив тычок в спину, следопыт спустился вниз и, не колеблясь, подошёл к наёмнику в традиционной полумаске, в котором по манере держаться безошибочно определил старшего группы. Под тёмно-синим с чёрными вставками обмундированием главаря угадывалась мощная и в тоже время пластичная в каждом своём движении фигура атлета. Он возвышался над сталкером на полголовы, и его глаза смотрели на Шныря сверху вниз пристально, но без эмоций.
— Буду краток, — начал он. — Нам известно, что ты из числа тех, кто хоронил Стрелка. Укажешь нам его могилу — у тебя появятся варианты, будешь врать или отмалчиваться — умрёшь лютой смертью, а мы выдернем другого, знающего это место и более сговорчивого. Решай, на раздумье у тебя минута, время пошло.
Шнырь нервно сглотнул, мысли метались в поисках выхода, но не находили его. Умирать категорически не хотелось.
— Время!
— Хорошо-хорошо! Уболтали, черти языкастые, укажу я место.
— Рассказывай прямо сейчас и в деталях.
— В здании управления станции, в бывшей диспетчерской, куда военные ракету засадили. Там крыша разрушена и пол разворочен, внутри глубокая, до земли, воронка — вот прямо в её центре и присыпали Стрелка. Стены диспетчерской устояли, так что там ему от всяких падальщиков покой.
— Сейчас проверим. Лезь в кузов, поедешь с нами.
За несколько минут они добрались до здания управления станции. Страйкер подогнали к стене так, чтобы залезть с брони на крышу, а уже оттуда и внутрь диспетчерской, по обрушенным балкам, попасть несложно. Двое наёмников, направленные на разведку, вскоре доложили, что нашли могилу. Пара натовцев отправилась к ним на помощь, прихватив чёрный пластиковый пакет.
Следопыт понял, что пора прояснить ситуацию.
— Это, мужики, а насчёт противоядия что? Время капает, а я своё слово сдержал.
— Сейчас выпишем тебе лекарство, — усмехнулся главарь. — Пристрелите его и закопайте на месте Стрелка.
— Постойте! Почему?!
— Ничего личного, просто так надёжнее.
Один американец что-то раздражённо прогнусавил.
— Слон, уважь амеров, они не хотят, чтобы им кузов пачкали, прикончи нашего гостя снаружи.
— Стойте! — следопыт, когда его ухватили за рукав, в останавливающем жесте вытянул вперёд руки с открытыми ладонями, прося паузу. — А если я выкуплю у вас свою жизнь?
— Да что у тебя, засранца, есть? — раздался грубый смех.
— Про артефакт «Мамины бусы» наверняка вы все слыхали. Только вот у многих ли из вас он есть? Скорее всего — вообще ни у кого. Тем, кто под пулями постоянно ходит, парочка таких никогда не помешает! Согласны? Так вот…
— Ага. И спрятаны они у тебя, конечно, на деревне у дедушки в Новокукуево. В самом лучшем случае — в Новошепеличах. Знаем эту сказку, не ты первый рассказываешь, — скептически оборвал старший наёмник.
Слон, двухметровый громила, с силой дёрнул Шныря за рукав, но тот уцепился за борт.
— Да нет же, нет! Смотрите! — затараторил следопыт, одной рукой всё ещё держась за борт, а второй расстёгивая поясной ремень и затем ширинку.
— Хочешь сказать, что они у тебя в трусах? — с недоверием протянул Слон.
— Ну да, самое надёжное место! Никому ведь неохота шарить в паху у сталкера, который неделю по свалкам да по болотам лазал и провонял весь!
Штаны наконец сдались, и Шнырь запустил обе руки в трусы, рискнув отцепиться от борта. Главарь, на то и главарь, что по жизни умнее и осторожнее подручных. То ли понял быстрее остальных, что происходит, то ли просто решил подстраховаться, но он не стал дожидаться разинув рот, как его подчинённые, что же достанет сталкер, а выхватил из набедренной кобуры «Глок» и дважды выстрелил в Шныря. Однако через мгновение стало понятно, что эта спешка оказалась всё равно запоздалой. Дело в том, что Шнырь по инерции успел извлечь из потайного кармана руки, и все увидели: на указательном пальце его левой болтается кольцо предохранительной чеки, а в правой, вместо обещанного выкупа, зажата Ф-1. С характерным звуком «дзеньк» отлетела спусковая скоба гранаты. Сталкер, не разжимая мёртвой ладони, осел у водительской кабины и медленно завалился вбок на гранатный ящик, перевернувшись животом вниз. Желающих рискнуть и попытаться за оставшиеся мгновения перевернуть мертвеца, разжать ему руку и выкинуть лимонку подальше — не нашлось. Рефлексы сделали своё дело — главарь метнулся через борт первым, за ним стремительно последовали остальные. Даром, что борта у ган-трака вдвое выше, чем у обычного грузовика. Когда замедляющий фитиль прогорел, звук взрыва, многократно усиленного практически мгновенной детонацией боезапаса, потряс окрестности, подняв в воздух тут же заистерившее вороньё, а заодно всполошив всех остальных обитателей этого нечистого места.
