Мальчик неуверенно посмотрел на своего учителя. Тот ласково улыбнулся и чуть заметно кивнул.
– Я не зверёныш, – глухо проворчал подросток, глянув на механика исподлобья. – Я хочу учиться. Но если будешь драться, убью, – дерзко пригрозил он.
От неожиданности механик растерялся, но вскоре его растерянность сменилась хохотом неверия.
– Ты напрасно смеёшься, – осадил его старик. – Один на один он легко справляется со средним мужчиной. Двое из того патруля на его счету.
Механик замолчал, удивлённо глядя на странную пару. Покачав головой, он проговорил:
– Этот зверёныш просто находка. Тебе повезло.
– Да, мне повезло. Его жажда жизни, духовная сила и выносливость таковы, что ставят его на порядок выше обычных людей.
– Что ж. Наверное, будущее за такими, как они, – задумчиво протянул механик.
– Я рад, что ты понимаешь это. Многих подобное будущее просто страшит, и они пытаются избежать его любыми путями, не гнушаясь даже убийством. Они не понимают, что зло уже вырвалось на свободу и задача рода людского не бежать от него, а научиться жить рядом с ним, не вытесняя его злобой, а примирившись, с умом и терпением.
– Это слишком мудро для них, – проворчал механик. – Куда проще прогнать, а то и просто убить. Они хотят сохранить чистоту крови, обрекая себя на медленное вымирание. В таких, как этот зверёныш, есть то, чего им недостаёт. Жизненная сила. Свежая кровь, в которой есть способность приспособиться к этому миру.
– Всё верно, – кивнул старик.
– Ну ладно. Разговором сыт не будешь. Пошли, помоетесь с дороги, и перекусим чем-нибудь, а дальше будет видно.
Проводив гостей в импровизированную ванну, он принялся хлопотать на кухне. По случаю появления ученика он решил устроить праздник и не поскупился на угощение. На столе было всё, даже мясные консервы, которые изредка приносили на рынок копатели из зон.
Это изобилие произвело огромное впечатление на гостей. Старик изумлённо покачал головой, а мальчишка от удивления открыл рот и тихо охнул. Довольный произведённым впечатлением, механик усмехнулся и, проведя мозолистой ладонью по мокрым волосам мальчика, проворчал:
– Нечего охать. Садись за стол, только не спеши, а то живот разболится. Ешь понемногу.
Согласно кивнув, парнишка уселся за стол и взглянул на учителя. Старик степенно сел и, сложив ладони особым образом, произнёс неожиданно глубоким, сильным голосом:
– Великие боги. Подающие жизнь и отнимающие её. Насылающие болезни и дарующие силу. Благословите этот дом, и стол, и трапезу нашу! Дайте нам силы и время для воспитания последователей и верующих в вас! – Он опустил руки и взглянул на хозяина. Одобрительно крякнув, механик кивнул головой и глухо проворчал:
– Спасибо, приятель. Давно я не слышал доброй молитвы перед едой и просьбы, благословения на чужой дом.
– Твоей добротой этот дом стал и нашим. По крайней мере, для моего ученика.
– Учитель, ты уходишь? Оставляешь меня? – неожиданно перестал жевать мальчишка.
– Не сейчас, сынок. Не скоро, но уйду. Уйду туда, куда уходят все. Ты знаешь об этом.
– Но вы не бросите меня одного?
– Теперь ты не один. У тебя есть новый учитель. Он научит тебя тому, чего не знаю я. Учись. Это никогда не будет лишним.
– Это верно, – кивнул головой механик.
– Но ведь вы ещё столькому должны меня обучить! Я не знаю даже половины того, что знаете вы.
– Ты опять торопишься с выводами. Подумай.
Мальчик замолчал, обдумывая услышанное. Старый учитель посмотрел на механика, и тот одобрительно кивнул ему головой. Механику всё больше нравился этот маленький зверёныш. Он был приучен думать, рассматривать проблему со всех сторон, не убегая от неё и не отмахиваясь, как это сделал бы на его месте любой другой.
Трапеза подошла к концу, когда механик поднялся и, хитро усмехнувшись, исчез на крохотной кухне. Вернулся он с большой оплетённой бутылью, в которой булькала странная, напоминающая по цвету кровь, жидкость.
– Отметим знакомство, учитель? – встряхнул он бутыль.
– С удовольствием. Эта штука располагает к беседе и позволяет выявить истину.
– А что это? – тут же проявился ученик.
– Переведи. Ин вино веритас, – приказал старик.
– Истина в вине, – чуть помедлив, ответил мальчик.
– Он знает мёртвый язык? – удивился механик.
– Как видишь, – отозвался старик, пряча довольную усмешку.
– Что ж, значит, тебе действительно повезло, – отозвался механик, внимательно глядя на мальчика.
– Нам обоим очень повезло, – поправил его старик и пригубил налитую кружку.
– Надеюсь, ты прав, – ответил механик и приложился к своей кружке.
Они просидели всю ночь, опустошив не одну бутыль. Многое было сказано при ученике, но ещё больше после того, как его отнесли в постель. Мальчишка так и уснул за столом, упрямо отказываясь идти спать.
Утро следующего дня принесло много удивительного для всех. Когда старый механик выбрался из койки и, кряхтя, направился сбросить утреннее, естественное напряжение, во дворе его встретил юный ученик, стоявший в невообразимой позе. Его ещё по-детски угловатая фигура чётким силуэтом выделялась на фоне встающего солнца.
Забыв обо всех желаниях, старик бесшумно проскользнул за угол и замер, внимательно наблюдая за приёмышем. Казалось, что мальчик не замечает ничего вокруг. Он двигался с завораживающей грацией и изяществом. В этих движениях не было угрозы, но любому мало-мальски думающему человеку становилось понятно, это не игра и этот ребёнок может быть опаснее гремучего скорпиона.
Дождавшись окончания представления, старик справил дело, по которому вышел, и, уже не таясь, направился к новому ученику.
– Ты сегодня рано.
– Я всегда так встаю. Люблю заниматься на восходе. Солнце дарит тепло и силу. В этот час оно ласковое, а не смертоносное.
– Это верно, – согласился старик, с удивлением глядя на подростка. – А что это было?
– Что именно?
– То, что ты делал?
– А, это. Просто упражнения, позволяющие привести в гармонию тело и душу. Я ещё плохо умею двигаться, а вот мастер – он просто скользит, словно парит над землёй.
– Я смотрю, ты очень привязан к нему.
– Он вырастил меня. Заботился с самого детства. Учил всему, что знает сам. Я люблю его.
– Не сомневаюсь, малыш, – кивнул механик, ненадолго задумавшись. – Когда будешь готов, приходи в мастерскую. Пора начинать.
Молча кивнув, парнишка снова встал в стойку.
Механик вернулся в комнату и, усевшись на койку, задумчиво уставился на фотографию, висящую на стене. С фотографии на него смотрела молодая женщина, державшая на руках мальчика. Они улыбались. Тогда они ещё могли улыбаться.
