Тихо шелестя шинами, джип въехал на окраину Одессы. На жидкокристаллическом мониторе навигатора высветилась картинка города с большой высоты. К сожалению, на ней улицы ещё не имели названий, но куда следовало двигаться – уже можно было сориентироваться. Олег помнил Яшины рассказы о том районе города, где жили его родители. Князев, чутьем старого разведчика, повел машину в нужную сторону. В это позднее, ночное время не было желания разыскивать по городу проводника.
Он почти бесшумно катился по спящим улицам города, высматривая Сиреневый переулок. Заметив ночной магазинчик, Олег уточнил у сонной продавщицы, где именно ему нужно сворачивать с основной улицы в нужный проулок. Тот действительно оказался заросшим сиренью, от чего воздух казался пьяняще сладким. Подкатив к калитке, на которой красовался приметный белый жестяный голубь с конвертом в клюве, Олег заглушил мотор и вышел из машины.
«Господи! – подумал он. – Какая красота!»
Огромное ночное небо над головой с крупными, как в планетарии, звездами. Легкий предутренний ветерок, напоенный запахами моря, степной полыни, вызывал щемящее чувство счастья, которое бывает лишь в редкие мгновения слияния души с природой. Сколько раз ему приходилось ночевать под открытым небом, на разных широтах, и всегда, когда возникала вот такая благостная предутренняя тишь, сердце сладостно щемило от внезапного понимания истинной и вечной красоты.
«Будить граждан по поводу нашего прибытия не будем», – решил Олег.
Опустив спинку водительского кресла, закрыл глаза и с удовольствием вытянул уставшие ноги.
Когда утренние солнечные лучи прогрели сквозь стекло кабину машины, климат контроль автоматически включил кондиционер. Он погнал по салону волну прохладного воздуха, отчего Олег проснулся. Потянувшись, зевнул и, зябко передернув плечами, вылез из машины. На него пахнуло утренним теплом еще не раскалившегося дня. Птичий гомон несся со всех сторон, как бы будя сонный город к новому трудовому дню. Где-то загремело ведро и чей-то недовольный бас начал выговаривать хозяйке за то, что всё валяется где попало. В ответ он тут же получил пулемётную серию возмущенных женских выкриков по поводу залитых с вечера «шаров» и тех чертей, что где-то его носили.
«Вроде бы и ругаются, а слушать приятно! – подумал Олег. – Наверное, потому, что переругиваются без злости!»
Постояв немного у калитки с почтовым голубком, о котором ему когда-то рассказывал друг Яша, он вошел во дворик, выложенный тротуарной плиткой. Над головой, переплетаясь по согнутым прутьям арматуры, вились стебли зеленого винограда, давая днем спасительную прохладу и защиту от белого, ослепительного солнца.
– Хозяева! – негромко позвал Олег, подходя к открытой двери веранды. – Есть кто в доме? Отзовись, кто живой!
Потоптавшись у двери, решился и переступил через порог. На чистенькой веранде с крашеным деревянным полом, посередине которой стоял круглый стол под белой скатеркой, никого не было.
– Хозяева! – еще раз позвал Олег. Не получив ответа, заглянул в дверь, ведущую с веранды в дом. В большой комнате стоял массивный стол на пузатых ножках, какие бывают лишь в старых домах, где когда-то жили большие рабочие семьи. Большой кожаный диван, видимо, ровесник стола, сервант с обычным набором хрусталя, и в углу современный телевизор с большим плоским экраном.
Дальше идти он не решался, считая, что и так уже достаточно вторгся в частные владения. «Еще неизвестно, как меня тут встретят и кто. Хорошо, если Яшка, а если напутал чего? Объясняйся потом: я не я, и хата не моя!»
В этот момент он почувствовал, что сзади кто-то есть.
– А ну, стоять-бояться! – выкрикнул звонкий женский голос. Обернувшись, он увидел загорелую блондинку, решительно сжимавшую в маленьком кулачке увесистый молоток. – Ты чего в чужой дом залез? Вот сейчас как дам по голове! – Она держала поднятый над головой молоток, как бы решая, куда лучше ударить этого высокого голубоглазого блондина. Эта решительная фраза развеселила Олега. Он сложил на груди мощные руки и, улыбаясь, стал ожидать продолжения событий.
Сообразив, что ее экспромт не получился, она немного опустила молоток. Вытянув левую руку в сторону двери, она скомандовала:
– А ну! Выходи из дома, а то брата позову! Он тебе ноги повыдергает! – она пыталась сохранить воинственный вид.
Глядя на ее маленькую босую ножку, Олег вдруг вспомнил, что у Яши на больших пальцах ног были такие же плоские, круглые ногти.
– А ты позови, красавица, братца своего, Яшеньку! Там поглядим, кто кому чего повыдергает!
Сообразив, что незнакомец явно знаком с ее братом, женщина опустила руку и, все еще сердясь, спросила:
– Вы к нему по делу или как?
Олег улыбнулся.
– Именно что – или как!
– Ой, шо вы мне голову дурите! Это ваш драндулет под нашей калиткой стоит? – заговорила она по-одесски. – Так вы, наверное, отдыхающий, место ищете? – она встряхнула копной золотистых волос и, виновато улыбаясь, положила молоток на стол. Глядя в ее огромные сине-зелёные глаза и слушая дурашливо-одесский жаргон, Олег уже откровенно веселился:
– Да, именно – отдыхающий! Ищу не только место, но и своего старого боевого друга, у которого должна быть потрясающе красивая сестра!
– Ой! Так вы же, наверное, Олег? Князев? – она от удивления прикрыла рот ладошкой. – Погодите, я сейчас! – она метнулась куда-то вглубь дома и через минуту вернулась с фотокарточкой в руках. Точно такая же имелась у Олега, где они вдвоем с Черноморцем в камуфляжной форме стоят, обнявшись за плечи. Переведя взгляд с фотокарточки на Олега, она просветлела лицом и вдруг, неожиданно ойкнув, обвила руками его шею и поцеловала в щеку. Такой внезапной атаки он не ожидал и на время опешил, ощущая прижавшееся к нему ее горячее, упругое тело. Чисто рефлекторно обняв ее за тонкую талию, он молчал, ощущая себя полным болваном. Вдыхая запах ее волос, ему казалось, что так пахнет свежескошенная трава в конце лета. Наконец она разжала руки и, отступив на шаг, взглянула на него по-новому, ласково и удивленно.
– Так вот вы какой?
– Какой? – переспросил ее Олег, улыбаясь.
– Колючий! – рассмеялась она, сверкнув белоснежными, крупными зубами.
– Да, побриться бы не мешало! – он, провел ладонью по подбородку. – Значит, если я не ошибаюсь, то передо мной сама Анна Семеновна!
– Ну, для Семеновны я еще молода, а вот то, что меня зовут Аня, это точно! Ой! Да вы присаживайтесь! – сказала она, придвигая к нему стул. – Я так рада, что вы приехали к нам! Яша мне много рассказывал о вас, и о том, как вы ему жизнь спасли. Я вам так благодарна! Вы себе не представляете! Если бы Яша погиб, то я бы не выжила одна, без родителей. Он мне заменил и мать, и отца. Так что вы спасли не одну, а две жизни!
