«Твой ментальный пассажир отсутствует.» – выдала ни с того, ни с сего программа.
* * *
Они ехали по бездорожью. Неторопливо перебирались с холма на холм, миновали неглубокие лощины. Солнце пригревало все сильнее. И Стайс невольно поддался обаянию весеннего дня. Головная боль прошла, чувство холода глубоко внутри грудной клетки растаяло. Он почувствовал себя хорошо, как раньше. Программа адаптации справилась с тем грубым действием, которое оказал на организм наркотик вкупе с алкоголем.
– Куда мы едем, Мосик? Какие планы у тебя?
– Да никаких, сынок. Какие планы у бродяг? Пожрать, поспать, срубить деньжат. А вот у тебя, зятек, в самом деле, роится что-то в голове. Давай, выкладывай, чего задумал.
– Скучно без мошенства! – признался Стайс. – Никого с утра не облапошили, никому не впарили простейшего апокалипсиса. У меня такое впечатление, словно мы два праздных путешественника с тугими кошельками. Как раз таких вот индюков и не хватает герцогам.
– А у меня такое впечатление, – поделился Мосик, – что мы еще немного и вляпаемся в аферу. Насчет индюков ты это верно. Метко подметил. Мосик остановился, скинул наземь свой мешок и спрыгнул с лошади.
– Давай, партнер, хоть пообедаем, раз уж позавтракать не удалось.
И с этими словами он достал из походного мешка двух кур, которых стащил не иначе, как в той корчме, где их так похвально обобрали. Но и это еще не все. Он достал еще и сало, яйца, каравай, колбасу и самогон.
– Когда успел ты все это стибрить?! – изумился Стайс. – Уж не во сне ли? Ведь ты же спал, когда я растолкал тебя.
– Одно другому не помеха. – уклончиво ответил Мосик. И признался:
– Я пошарил по чужим котомкам. Конечно, лучше обобрать корчмаря, а еще лучше – герцога. Но, я надеюсь, свидимся еще с голубчиками.
Стайс отказался пить, сославшись на без того больную голову.
– И то правда, – согласился Мосик, – молодых поить, только породу портить. Вон вспомни хоть Горчичку, хоть Дупло. Смолоду все баловались выпивкой. Ну, что нам еще послали воровские боги? С этими словами он вытащил из котомочки чужие кошельки.
– Люди они все были небогатые, – пояснил он, – много не имели. Поэтому и не потеряли много.
Стайс был смущен. Мосик бессовестно обворовал тех бедняков, что спали вместе с ним на сеновале.
Но тот, казалось, и не замечал, что приятель недоволен. Для него все это было нормой. Ведь он же вор! Он собирал из кошелечков мелочь и считал.
Мосик уже собрался было вонзить в курчонка зубы. Вторая тушка тоже соблазнительно вся истекала жиром, к которому Стайс уж начал привыкать. Мясо источало невероятно аппетитный дух. Поэтому, когда неподалеку, в кустарнике обнаружилось слабое шевеление, Мосик зарычал, не оборачиваясь.
– Приятного вам аппетита, путники. Не угостите ли объедочками?
– Свали, приятель, самим-то не хватает! – грубо ответил Мосик. – Ходит вас всяких тут, попрошаек. А потом у порядочных людей, глядишь, и вещи пропадают!
– Да нас ведь тут немного, Мосик. Десятка полтора, не больше. Мосик с жалким видом обернулся, держа в руках куренка.
Из зарослей неспешно выходили люди. Их было и в самом деле десятка полтора. Разношерстная вся публика. Одни в лохмотьях, другие разодеты щеголями. У всех оружие.
– Тарантул! Дружище! – воскликнул Мосик, явно обрадовавшись. – Ну ты и напугал меня! Я уж думал, мы разбойникам попались! Знакомься, мой партнер по бизнесу, будущий мой зять.
– А зятя как зовут? – спросил, прищурясь, дюжий молодец, держа с намеком руку на дубинке.
– А очень просто его зовут. Борзун. Парень недалекий, но ловкий. А ты, приятель, давно ли промышляешь на дороге? «Приятель» прекратил разглядывать Стайса Чевинка и обратился к Мосику:
– А откуда тебе известно, что мы тут промышляем? Мосик усмехнулся.
– Земля слухами полнится. О тебе, Тарантул, уже слагают басни. Я и подумал, что мимо не пройду, ты меня отыщешь. Мы как раз тут приглядываем, к кому прибиться. Видишь, приятель, какое дело. Фракционизм – болезнь эпохи. Все сбиваются в коллективы. А я один убогий индивидуалист. Время мелких одиночек миновало. Пора консолидироваться. У вас тут не было еще обмена опытом? Давай наладим дело. Соберем симпозиум, обсудим перспективы, проведем дискуссионный вечер. Необходимо ставить стратегию на научную основу. Пора осваивать новейшую методу, призвать опыт на службу практике, освоить управляемость процесса. Дифференцировать имеющийся опыт, дискредитировать возможных конкурентов. Стремиться достичь по региону максимальных показателей, наладить межтерриториальные контакты, свести к нулю весь негативный фактор.
– Хватит! Хватит! – вскричал поспешно Тарантул. – Ты мне людей сейчас перепугаешь! Не зря тебя прозвали Тарахтеллой. Милости прошу в нашу шайку, Мосик. Я рад тебе. А говорили, что ты пошел на поиски Ярса Стамайера. Я уж думал, пропал мужик!
– Какой оппортунист такое мог сказать?! – возмутился Мосик. – Я честный вор, а не какой-нибудь авантюрист! И зять мой приличный человек, хоть и недалекий.
Тарантул махнул своим людям, чтобы отошли, и сам уселся с двумя приятелями. Стайс молчал и слушал, как старые знакомцы под видом дружеской попойки стараются разведать побольше друг о друге. Мосик трещал сорокой, заливался соловьем. Но, кроме общих фраз, Тарантул из него не вытянул ни крошки. Зато сам раскололся, как полагается. Стайс узнал, что в шайке у них примерно полсотни головорезов, ребята все крутые. И не одно ворье, есть и погрубее парни. Устраивают засады на дорогах, обворовывают фермы, грабят и в городе, и в поле.
Стайс знал, что Мосику не по душе злодейство, и он при первом случае постарается избавиться от такого «коллектива». Пока же он предпочел помалкивать и предоставить Мосику самому решать, как именно им выбраться из новых приключений.
– Сынок, чего молчишь? – душевно обратился к нему Мосик. – Как полагаешь, прибыльное дело?
– Я, как вы, папаша, – надувшись, с важностью ответил Стайс. – Почту за честь присоединиться к столь прославленным молвою именам. К вашим, услугам, патрон.
– Парень хорошо воспитан. – с одобрением заметил атаман. – С достоинством, но без лишней спеси. С услужливостью, но без приниженности. Завидую тебе я, Мосик. Если ты своим дочуркам найдешь еще хоть пяток таких зятьков, то у тебя получится неплохое семейное предприятие.
– Вот и хорошо. А пока я желал бы, чтобы парень поучился делу в твоем воровском университете. Я сам-то начинал похуже. У меня-то не было наставника. С такими кадрами мы, глядишь, поднимем статус воровского профсоюза. Я даже думаю, что в будущем мы будем большинством в парламенте. Пора кончать с дилетанством и одиночными прохвостами, что портят впечатление в глазах народа о благородном ремесле воров! В Кураннике недавно был симпозиум. И я там выступал с докладом на тему скорейшей легализиции профессии мошенников. Необходимо сделать организованным дело впаривания апокалипсисов, развешивания по ушам лапши, промывания мозгов, обкручивания лохов. То, что ты видишь тут, Тарантул, скоро станет прошлым. Воры будут заседать в офисах, а не прятаться по оврагам и развалинам. Ремесло мошенника станет не только прибыльным, но и почетным. Я уважаю тебя, Тарантул, но должен тебе сказать, как другу, что твоя метода – это прошлый век. Напал, ограбил, скрылся. И сиди, дрожи, пока полиция вас не прищучит поодиночке. Прискорбно, когда опытный, но неорганизованный грабитель потешает публику на эшафоте, когда вполне мог бы делать это и в парламенте. Легализация, мой друг, – вот наше кредо!
