уточню. Наверное. Но я не уверен, что в тот момент мне это будет интересно.
— Начало через три минуты, — уже спокойно произнесла диктор, — так что поднимайся на ноги и разомнись. Руку только свою измени, когда они будут возле тебя, когда вся троица подберётся, когда ты чётко увидишь белки и зрачки их глаз.
Посидев ещё с полминуты, я всё же встал и решил размяться, как того и хотела эта… девица. Эти три минуты тянулись долго, я не хотел, чтобы они закончились, не хотел лишать кого-то жизни, причём того, кто, по сути, был вынужден стать убийцей под давлением местной… власти. Но придётся.
Двери с противоположной стороны раскрылись, я тут же повернулся лицом в сторону входящих противников. На них было больно смотреть, очень больно. Они были в прямом смысле слова истощены, виднелись рёбра, на всех них были только штаны, в руках они еле удерживали свои клинки, которые система подметила, как фазированные. Двое из них были женщины, судя по строению костей и чуть более длинным волосам, чем у третьего. Ну и лица немного мягче, носы чуть меньше. От их грудей… мало что осталось, точнее, ничего почти не осталось. Ушли вместе со всем весом. Анорексия на лицо. Ладно, хоть повязки они все равно натянули на ту область, а то было бы как-то слишком.
Из динамиков ничего не было слышно. Явно диктор переключился на другую аудиторию, прямой эфир, наверное. Хотя, может быть, и нет, может, просто запись. Но всё равно… боя не избежать, так что я начал медленно идти в сторону троицы, а она чуть ускорилась, приближаясь ко мне.
— Чур, я проткну ему живот! — глаза одной горели, я даже с расстояния почти в сотню метров видел, а говорила она очень громко. — А потом выпущу кишки наружу! Да-да-да-да!
Она была безумна. Говорила единственная. Сначала не видел, а сейчас… она не умолкала ни на секунду. Продолжала что-то мямлить себе под нос. Тем временем мы становились всё ближе и ближе к друг другу. Они уже улыбались, были готовы к победе. Но… нет.
— О какой упитанный… — начала говорить вторая, щурясь, явно проблемы со зрением. — Этого урода хорошо кормили… хе-хе-хе-хе… прям, как свинью на убой… хе-хе-хе-кхе!
Она то ли подавилась, то ли у неё было какое-то заболевание, но… вместе с кашлем из глотки вырвалась кровь. Много крови. Она и так умирала. А теперь… пора ей было избавиться от мучений. Оставалось двадцать метров, они уже почти перешли на бег, их кликни немного «засветились», а от них я слышал некий… гул? Да, именно гул. Металл вибрировал. Дерьмово, система подсказывала, что они даже без сил могут спокойно разрубить меня таким оружием. Но…
Я улыбнулся, широко, оскалившись. В моих глазах горела жажда убийства. Они это заметили, слегка замедлились, заметались, почти полностью встали. И в этот миг я изменил свою руку. Надежда тут же погасла, та, которая покашляла, даже обронила свой клинок и начала двигаться назад, запнулась, упала на пятую точку…
Во всех их глазах был страх. Самый настоящий. И почему-то я этим наслаждался. Или меня заставляли наслаждаться. Та тварь, что говорит со мной… она не только говорит, она всегда со мной. И сейчас… я чувствовал именно её наслаждение, которое проецировалось и на меня. Плевать. Они всё равно подписали себе смертный приговор согласием убивать других заключённых.
— Время подыхать!
Нужно было потянуть время, но при этом это делать так… чтобы выглядело естественно. Для начала… можно просто посмотреть, что они могут, дать им ещё один призрачный шанс на то, что им удастся победить, поиграться с ними, заставить побегать за собой, вымотаться, а потом уже красиво добить.
Девушка, которая отползала назад, вскочила на ноги и рванула, сколько было у неё скорости и прыти, к закрытой двери, через которую она вошла и начала в неё долбиться. Двое других же остановились на несколько мгновений, явно нервничали, но не стали сдавать назад. Как только они пришли в себя, совладали со своими мыслями и чувствами, тут же пошли вперёд.
Я не стал больше двигаться на них, я сделал вид, что потерялся, что не ожидал того, что они не испугаются, мол, рассчитывал на сильный психологический эффект, а сейчас сам понял, что шансы не равны. В глазах этих двух тут же появился уверенность, они начали ступать не осторожно, наоборот, напористо, уверенно.
С близкого расстояния лёгкий гул только усилился, я даже видел, как лезвия немного вибрируют, улавливал эту вибрацию. Одно стало понятно, мне нельзя попадаться под удары этих мечей, они пройдут через мою плоть, как нож через масло.
Первым рванул мужик, занеся свой клинок над головой. Тактический помощник тут же предложил вариант действий, но атакующий, отскок с контратакой. Я решил только частично последовать совету помощника, просто отскочил, в этот же миг перед глазами на очень близком расстоянии прожужжал металл меча.
— Стой на месте и сдохни как мужик, падаль! — прорычал этот особо умный экземпляр заключённого, которого отправили на переработку, на что я усмехнулся.
— Уверен, что хочешь, чтобы я остановился на месте? — всё ещё ступая осторожно назад, я показал свою левую руку, из-за чего он опять немного замялся, но стоило мне поманить его пальцем, как он с рыком рванул в мою сторону.
Сильно подавленные эмоционально люди, у которых уже психика еле держится… их так легко провоцировать. У них нет никакой… базы, никакой внутренней силы, чтобы быть уверенными в завтрашнем дне. У меня она есть, я ещё не сдался, не отчаялся, как они, я морально готовился к тому, что мне придётся вырезать вообще всех в этом чёртовом тюремно-исследовательском комплексе.
Несколько отскоков назад, пара уклонений с шагом вбок, несколько едких фраз, и парень совершено вышел из колеи, он не контролировал свои руки, он просто махал клинком как сумасшедший. А мне только этого и надо было, я просто ждал, пока он выдохнется.
Сложность увеличилась, когда появилась его «напарница». Еле живая девушка, которая стала, как мельница, крутить клинком, даже зацепила меня один раз, так как я не ожидал её появления. А зря. Зря я её упустил из виду, поплатился за это нехилым ранением спины, из-за чего дыхание на пару мгновений перехватило. Но в следующий миг я уже вышел из клещей и стал носиться по арене более активно.
Тут же вспомнились тренировки с использованием виртуальной реальности, как я старался уничтожить виртуальных противников в своей камере. Я пытался держать эту парочку в один ряд, чтобы они не могли одновременно атаковать. В это же время третья соперница, которая пыталась кулаками выломать дверь, собралась с силами и бросилась на меня. Я только усмехнулся из-за этого. Она уже была максимально подавлена, с ней разобраться было проще простого. Она гарантированно совершит ошибку, которая будет стоить ей жизни.
Я ждал, когда она появится рядом с остальными, чтобы можно было атаковать более эффективно, более красочно. Но я продолжал танцевать, продолжал выматывать противника. У самого появился одышка, да, но я продолжал уходить от них, продолжал нервировать, указывать на их физические недостатки, на их медлительность, слабость…
Сработал таймер. Прошло три минуты, как я начал этот чёртов цирк. Сейчас предо мной был парень, я резко рванул в его сторону, толкнул плечом, из-за чего он налетел на ту, которая не поддалась панике. Оба рухнули, сил стоять на ногах не оказалось, а я в этот миг сблизился с той, которая пыталась убежать, перехватил её руку и очень широко улыбнулся, глядя ей ровно в глаза.
— Ты боишься смерти? — с удовольствием спросил я, видя ответ в её глазах.
Она боялась смерти, боялась её до жути, это читалось в её глазах, это отражалось в её мимике, это ощущалось в дрожи её тела. Я не стал долго ждать, я вывернул хрупкую руку, сломал предплечье, схватил клинок и вогнал его меж рёбер этой… неудачнице. Она вскрикнула, но в следующий миг её тело, словно мешок с дерьмом, начало падать, из-за чего фазированный клинок вышел в районе шеи, почти располовинив несчастную.
Двое оставшихся видели эту картину, их глаза округлились, они не ожидали такого. А зря. Они поддались провокации, устали, были не способны нормально
