Оно было представлено довольно широко. С десяток револьверов и пистолей, пара кремневых ружей, четыре капсюльных, с длинными стволами, не иначе как армейские образцы, которые сейчас снимаются с вооружения армии. Три двустволки. Две капсюльные, на манер той, что была у старшего сына Бедрича, Алеша. Одна с переломными стволами. Калибр точно как у Сергеева трофея, хотя модель явно другая. Наконец, была тут и новинка, но оружие дорогое, потому и представлено в единственном экземпляре.
Это был точно такой же карабин, как и у Бедрича. Затвор, вначале показавшийся Сергею болтовым, на деле оказался с кривошипно-шатунным механизмом, как на биатлонных винтовках. Сергею говорили, что подобная конструкция подходит только под слабый малокалиберный патрон. Но вот местные пользовались этой новинкой, которая вроде как поступала на вооружение в кавалерийские части, и особых нареканий в отношении нее нет. Шестнадцать патронов помещаются в подствольный магазин, как у «винчестера» из тех самых вестернов.
По мере того как Бедрич покупал товары, друзья сносили их в повозку, запряженную мулом. Ее предоставляла фактория, чтобы на территорию лишний раз не заезжали большие повозки. Две такие бандуры тут еще как-то могли разъехаться, но три – это уже перебор.
Наконец, когда бытовые потребности были полностью удовлетворены, настала очередь боевых припасов. Впрочем, тут особо выбирать-то нечего. Были куплены свинец, порох, капсюля двух видов. Вот, пожалуй, и все, что нужно для основного арсенала. Пули каждый льет самостоятельно. А вот для карабина хозяина нужны были унитарные револьверные патроны.
Восемь гнедков?! То есть на целую крону, а это не так уж и мало, можно купить только двенадцать патронов. Круто. А что там с патронами для двустволки? Пять гнедков. Тоже неслабо, хотя и не так больно. Но ведь в обоих патронах бездымный порох, а в ружейном и свинца, и пороха, и латуни побольше, а вот поди ж ты. Револьверные патроны чуть не вдвое против ружейных обходятся.
Хороший карабин, ладный, по всему видать, но уж больно прожорлив. Именно поэтому Бедрич и взял второй тип капсюлей, они как раз подходили для унитарных патронов, которые он собирался крутить сам. На покупку заводских денег не напасешься, а так раза в два дешевле получается.
С тоской подумалось о патронах к их «мосинкам». Но все же этак отстраненно подумалось. В Опани не было в наличии даже завалящего слесаря, не говоря уж об оружейной мастерской. Кузнец на отшибе – верх промышленной пирамиды этого богом забытого местечка. Поэтому вопросом, во что может им обойтись снаряжение одного патрона, пока можно было не мучиться. Какой, собственно, смысл предаваться подобным размышлениям, если даже примерно не знаешь, что будет на выходе. Ясно только одно: будет очень дорого.
Можно, конечно, и отмахнуться от милитаристских наклонностей, но так в этих местах поступит только глупый человек. Взять хотя бы ту шестерку, с которой они зацепились в харчевне. Они вполне могут оказаться бандитами или просто отмороженными на всю голову, которые запросто отплатят сторицей за всего лишь косой взгляд. Чего уж говорить о разбитой об голову кружке. А могут пожаловать и пинки. Да, какой-нибудь фермер-валиец может вдруг решить поправить свои дела за счет хуторянина-рустинца. И ведь не по злобе сделает это, паразит, а из заботы о своих близких. Так что оружие в этих местах вовсе не блажь, а необходимость.
Но все одно, уж больно круто получается по ценам. Капсюльное оружие еще туда-сюда. Те армейские ружья можно купить за двадцать крон, примерно в этой же цене и двустволки. Кремневки за десять, как и капсюльные одноствольные пистолеты. А вот такой карабин стоит семьдесят крон, револьвер капсюльный – тридцать, под унитарный патрон – сорок пять. Это же бешеные деньги по местным меркам, и как только этот хуторянин осмелился расстаться с такой изрядной суммой. Вон ведь отсчитывал за две дюжины патронов, так чуть за сердце не хватался.
– Бедрич, а как так случилось, что ты с легкостью расстался с деньгами, на которые мог купить четыре вполне пристойные лошади? – когда они уже направлялись к повозке, поинтересовался Сергей.
– Ты о чем это?
– Я о твоем карабине. Да и револьвер у Алеша тоже на тридцатку тянет. Выходит, уже на пять лошадей.
– Ну где-то так и есть. Хотя если брать что попроще, то можно и десяток прикупить.
– Ну и как так получилось? Остальное оружие у вас простое и дешевое, а вот это…
– Можно сказать, трофей.
– Пришибли кого? – припомнив горячий нрав Бедрича, столь ярко проявившийся вчера, предположил Сергей.
– Делать нам нечего. По пути сюда сбились с дороги. Ну чего смотришь? Подсказали люди добрые, как можно сократить дорогу, вот и съехали с тракта. Недаром говорят, самый короткий путь тот, который знаешь. Вместо экономии еще два дня потеряли. А на того несчастного мы в поле и набрели, его уж зверье потратило изрядно. Похоронили честь по чести. А оружие это рядом было разбросано. Доброе оружие, особенно револьвер.
Кто бы сомневался. Разумеется, капсюльный револьвер, позволяющий делать шесть выстрелов и заряды к которому были дешевы, куда более предпочтительное оружие для крестьянина. Вот был бы такой же карабин, и счастью Бедрича не было бы предела. Впрочем, теперь у него гильз в достатке, патроны будет крутить сам, получается, кругом в выигрыше.
В Опани пробыли еще два дня. За это время пришельцы успели не только пополнить копилку своих знаний в отношении товарооборота и местных цен, но и выяснить еще кое-что. Например, в результате посещения школы им удалось посмотреть на карту полушарий Глобуса.
Ни Сергей, ни Алексей не были знатоками географии, но, объединив свои познания, смогли все же составить некое сравнение с оставленным ими миром. Материки в принципе находились на своих местах. Вот только отличий в конфигурации было предостаточно, хотя в чем-то имелась и похожесть.
Так, Евразия при всей своей похожести напрочь потеряла Чукотку. Там, где по идее должна находиться Монголия, раскинулось огромное то ли озеро, то ли море, но вроде как пресное. Курильские острова отсутствуют, Сахалин имеет иную форму, а Япония состоит из двух островов и вроде как по территории больше, чем в их мире. Разумеется, названия они давали по ассоциации со своим миром, не способные вот так сразу перестроиться.
Полуострова Индостан, Индокитай и Аравийский вроде и были на месте, но сильно изменились – первые два серьезно так раздулись, последний слегка усох.
Европа в чем-то сохранила свои очертания и узнаваема, но вообще-то тоже сильно изменилась. Итальянский «сапожок» пропал. На месте Черного и Каспийского морей одно большое море, не уступающее Средиземному. Кавказа вроде как нет и вовсе. Кстати, это море называется Срединное, и в горах на его побережье проживает множество народностей. Говорят, что такого обилия различных языков, как там, нигде в иных местах нет. Похоже, какой-то аналог Кавказа все же имелся, так как на Земле именно этот регион отличается многонациональностью.
