Зачем тратить столько сил на проверку какого-то капитана ВВС, который, скорее всего, и так ничего не знает. Пуля в голову – и вся проверка.
– Готов служить Народной Республике! – хотел отчеканить по форме Шэнь, но голос подвел, дрогнул.
Хэ вел «Лэйгун» уверенно. У него явно был не один час налета за плечами. И он не летал на «Лэйгуне», если хотел этого? Хотя, конечно, полковник человек занятой, выбрать время для развлечений людям его уровня трудно.
Самолет совершил несколько резких, рискованных маневров, заложил петлю Нестерова. Шэнь четко контролировал все действия полковника, но в коррекции управление не нуждалось – все элементы были выполнены безукоризненно. Для чего ему вообще нужен пилот? Чтобы найти виноватого, если с «Лэйгуном» что-нибудь случится в полете?
– Отличная машина! – снова восхитился Хэ. Управление он вернул капитану. – Я подремлю немного, разбудите меня, если я пропущу посадку.
– Есть! – ответил Шэнь. Как можно пропустить посадку истребителя, разгоняющегося в стратосфере до скорости, больше чем в десять раз превосходящей скорость звука?! Скорее всего, полковник просто поддерживал разговор.
Капитан прибавил тягу, закрылки поднялись, поворачивая машину носом к небу, крылья с тихим жужжанием изменили свою геометрию, превратив самолет в подобие ракеты, и «Лэйгун» устремился ввысь, в стратосферу, где воздух не такой плотный и не мешает двигаться с околокосмическими скоростями.
Маршрут орбитального истребителя предполагал две посадки для дозаправки. Первая – на исконной территории Поднебесной, на базе возле Готана – одной из немногих западных территорий, уцелевшей после Катастрофы. Для второй дозаправки приземлились на территории провинции Казахстан, возле нового Среднеазиатского моря.
Во время полета Шэнь несколько раз украдкой наблюдал за «вторым пилотом» – командир экипажа обязан знать о состоянии своих подопечных, поэтому камеры наблюдения и биометрия располагались во всех обитаемых зонах «Лэйгуна». Полковник Хэ не спал. Он разложил на коленях раллер и с очень сосредоточенным видом что-то набирал на клавиатуре. Все два с половиной часа полета.
На подлете к цели данные о параметрах посадки автоматически загрузились в «балалайку» Шэня. «Лэйгун» был настолько совершенной машиной, что, имея в распоряжении подобные «лоции», без труда мог приземлиться в автоматическом режиме. Собственно, это он и делал, капитан лишь следил за правильностью траектории приближения к точке. Выход на привычную глиссаду посадки в этот раз был не нужен – садиться они будут с помощью шахтного двигателя, способного удержать тушу орбитального истребителя в любом положении. Вертикальная посадка. Прелесть и расточительство – шахтный двигатель потреблял столько топлива, что, исключив посадку, можно пролететь еще около сотни километров.
Авианосец «Зенг Хе» казался небольшой вертолетной площадкой с высоты, на которой завис «Лэйгун». Получив данные с корабля и обработав траекторию спуска, самолет резко ухнул вниз – шахтный двигатель умел разгонять машину в обе стороны. Резко, но плавно, без толчков, «Лэйгун» затормозил в паре десятков метров над отведенной специально для него площадкой с особо прочным покрытием, на секунду завис и медленно опустился на палубу авианосца. Турбина тут же смолкла, Шэнь услышал, как закрылась шахта установленного в вертикальной плоскости двигателя и отщелкнулись замки блистера кабины.
Впереди плескалось море, а сзади, на пару сотен метров, вдаль уходили два ряда тяжелых боевых вертолетов. Палуба хорошо освещалась, но море выглядело темным пятном – здесь, у берегов Африки, небо на востоке только начинало светлеть. «Лэйгун» обогнал солнце.
«Сеанс связи окончен», – гласили появившиеся на глазном наноэкране иероглифы. «Лэйгун» переключился в режим ожидания.
В это же мгновение площадка, на которой стоял истребитель, немного подалась назад и втянулась внутрь корпуса авианосца.
Блистер кабины, переломившись пополам, открылся. Шэнь отключил психопривод и снял летный шлем с маской. Полковник Хэ сделал все это раньше – его субтильная фигура ловко спускалась по приставленной лесенке. Техники стояли в темноте ангара, метрах в пятнадцати от самолета, и терпеливо ждали, когда смогут заняться машиной так, чтобы это не помешало высокому гостю. Рядом с «Лэйгуном» стоял только высокий человек в морской форме с погонами адмирала. Шэнь не видел раньше его, но знал, что эскадрой командует адмирал Бодуань.
На Шэня Бодуань не обращал никакого внимания. Он широко улыбался и приветливо кивнул Хэ, прижав руки к груди.
– Здравствуйте, товарищ адмирал, – чуть радушней, чем того требовал протокол, сказал Хэ.
– Здравствуйте, товарищ…
– Полковник Хэ, – подсказал гость. При прошлой их встрече его звали иначе.
– Товарищ Хэ, – закончил приветствие Бодуань.
– Черт бы побрал эту Африку! – злобно прошипел заключенный по имени Садех. Он снова зацепился за обломок корня, который обрубил Куцев, и разодрал себе плечо. Рваный рукав обильно намок красным.
Как только сошли на берег, он постоянно ворчал и жаловался на жизнь. Собственно, было от чего.
Добрались ранним утром, когда на востоке только появилась полоска грядущего восхода. Пока возились с катером, посветлело.
На берегу, где по всем канонам должна была простираться полупустыня, похожая на ту, что они видели на Тюремном острове, их встретили буйные и совершенно непроходимые заросли мангры. Воздушные корни мангровых деревьев, сплетающиеся в конструкции, которые вполне могли бы конкурировать с противотанковыми ежами, торчали из черной, пахнущей прелым жижи на высоту человеческого роста. Пройти насквозь не представлялось возможным. Единственный вариант – прорубать просеку, вооружившись мачете.
Чем и занялись Куцев с Али. Другого варианта и не было – Мартин ранен и малоэффективен в рубке мангры, Мустафа… ну, капитан всегда остается капитаном. Даже в плену. И потом, мачете у них всего два.
Руки болели. Водянки на ладонях Куцев натер еще в шлюпке, когда орудовал веслами – в паре сотен метров от берега сдохла последняя батарея Ллейтона. Теперь водянок давно уже не было, их место заняли сочащиеся кровавым раны. А берег, столь желанный как бандитами, так и плененными моряками, встречал неприветливо.
Катер оставили у границы странного леса. Бросили якорь и крепко привязали конец к деревьям. Скорее всего, пара-тройка приливов оторвут его. В любом случае, толку от шлюпки теперь немного, да и возвращаться сюда они вряд ли станут.
