Было еще кое–что, о чем Луган Вомфаду не сказал. Впрочем, он и сам об этом лишь подозревал, не имея никакой определенной информации на сей счет.
«Громовержец» был новейшей моделью. Его создавали несколько десятилетий и затем беспрестанно продолжали улучшать.
Существовали старые боевые станции, и их было вполне достаточно для того, чтобы держать под контролем все сателлитные миры нимриано–хеллаэнского потока. Старые модели уступали «Громовержцу» в огневой мощи на порядок, если не на два.
Возникал законный вопрос: для чего правительства нескольких хеллаэнских городов потратились на «Громовержца»? С кем они собрались воевать?
На этот счет имелись разные предположения. О своих предположениях Луган предпочитал помалкивать. Иногда неосторожное слово может дорого обойтись тому, кто его произнесет.
Городская администрация обсуждала возможность использования «Громовержца» минут пятнадцать. Как будто речь шла об обычной боевой станции.
Многие были против. Однако за их возражениями, равно как и за аргументами тех, кто был «за» Луган улавливал скрытый подтекст. Он был уверен, что в данном случае слова лишь маскируют смысл – смысл, понятный лишь тем, кто знал истинное предназначение «Громовержца».
– Но станция еще не закончена, – говорил кто–то из тех, кто был «против».
– Думается, это прекрасная возможность ее испытать, – возражал кто–то из тех, кто был «за».
И Луган понял, что не ошибся.
Возможности Древних сравнимы разве что с возможностями сильнейших Лордов Хеллаэна.
В сложившейся ситуации администрация Хоремона усмотрела возможность испытать станцию.
Вопроса о том, для чего маги — «классики» создавали эту станцию, Луган себе больше не задавал. Он вообще постарался забыть о только что обретенном знании. Даже думать об этом было опасно.
Вопрос поставили на голосование. Тех, которые были «за», оказалось больше – хотя и ненамного. В ближайшее время приказ о начале подготовки донесут до техперсонала «Громовержца» – и начнется отсчет.
Лугану хотелось надеяться, что Лорды не заметят того, что вскоре произойдет на периферии. А если и заметят – не обратят внимания: они ведь привыкли относиться к простым смертным как к насекомым.
* * *
…Вомфад вышел из зала и активировал кольцо. Ба! За прошедшие часы с ним хотело пообщаться полтора десятка высокорожденных. Практически все пытались связаться несколько раз. Поступали вызовы и от обычных магов – прежде всего, приближенных Вомфада.
Военный министр понял, что пока он находился в метрополии, на родине что–то произошло. У него не было никакого желания выяснять – что. В хорошие сюрпризы он не верил.
Вздохнув, он создал фантомное зеркало и вызвал Фольгорма. Эта пронырливая крыса всегда была в курсе событий.
Фольгорм ответил почти мгновенно.
* * *
Безвременная кончина Шерагана спутала все планы Дэвида Брендома. Все ходили на ушах, вооружались, вели какие–то срочные переговоры – и купленное кольцо так и оставалось неподаренным. Когда вокруг такое творится, тут уж не до романтики.
Он хотел поговорить с ней на утро третьего дня. Понял, что ждать бесполезно, – по словам Идэль, дальше будет еще хуже. Ходили слухи о неудачном нападении на Яльму – лучшую колдунью из всех ита–Берайни. Затем без вести пропала Галдсайра. Все эти события, безусловно, были связаны между собой.
Вомфад, Декмис и Фольгорм пока ничего не предпринимали. Чем они занимались – не было известно никому, кроме них самих. Идэль считала: готовят ответный удар. Ита–Берайни, очевидно, считали так же, поскольку усилили свою охрану и во дворце появлялись редко.
Итак, утром третьего дня Дэвиду удалось застать принцессу одну. Она возилась с какими–то бумагами в своем кабинете.
– Идэль, нам нужно поговорить.
– О чем? – Она бросила мимолетный взгляд на своего любовника.
– О нас. – Дэвид нащупал в кармане коробочку с кольцом.
– Не сейчас. У меня встреча с Майдларом. Мне нужно кое–что подготовить.
– Встреча во дворце?
– Да.
– Я с тобой.
– Нет, – ответила Идэль голосом, не терпящим возражений. – Ты останешься здесь. Со мной отправятся Сойдор и Ллок. Будешь возражать – посажу под арест. Я не шучу. Поговорим вечером.
Угроза только подстегнула желание Дэвида оспорить принятое решение, но тут в кабинет вошли дворяне, которые должны были сопровождать Идэль, и в их присутствии выяснять отношения Дэвид не счел разумным. С упреком посмотрел на Идэль (она, углубившись в свои бумаги, этого даже не заметила) и вышел из кабинета.
С тех пор как погиб Шераган, она наотрез отказывалась брать его с собой куда–либо. А вот если к ней в особняк кто–то приезжал – заранее придумывала Дэвиду какие–нибудь поручения. Она категорически не хотела, чтобы ее и Дэвида видели вместе.
Землянина это злило. Ему совершенно не нравилась та роль, которую ему отводила Идэль. Они ведь говорили об этом уже несколько раз. Но нет – она опять за свое.
С этим нужно что–то делать. И притом незамедлительно.
Он сжал коробочку так сильно, что когда злость прошла – сам же испугался: не раздавил ли? Нет, обошлось.
Сегодня вечером они обязательно поговорят. Без свидетелей. Ей не удастся отвертеться.
Майдлар принял ее в своих апартаментах во дворце. Он всегда напоминал Идэль старого грустного клоуна, вышедшего на покой. Когда она была маленькая, он иногда показывал ей разные фокусы: извлечение кролика из шляпы или трюки с картами. Майдлар утверждал, что делает это без всякой магии, засчет одной только ловкости рук. Это было необычно, и потому – интересно.
Лицо Майдлара было морщинистым и бугристым, особенно много морщинок собиралось вокруг глаз, когда он улыбался. А улыбался он – чуть–чуть – почти всегда.
– Готова к небольшому путешествию? – спросил он принцессу.
Идэль удивилась: такого пункта в регламенте их встречи не значилось.
– Куда?
– Ко мне в замок. Там и поговорим.
– Почему не здесь?
– Лучше – там, – добродушно ответил Майдлар, глядя ей в глаза.
«Что–то важное, – подумала принцесса. – А его апартаменты во дворце могут прослушиваться… Да почему – «могут“? Наверняка прослушиваются…»
– Хорошо. А… – Она посмотрела на своих дворян.
– Подождут здесь, – ответил Майдлар на ее молчаливый вопрос. – Мы ненадолго.
У него был такой добрый, мягкий голос, что даже вспыльчивые дворяне не обиделись на то, что выглядело как попытка распоряжаться ими в присутствии их же собственной госпожи.
