Ближе к полудню в небе появился корректировщик Hs-126, и на французские танки обрушился ливень из снарядов. Получившие по мордасам танкисты из 25-го полка продолжили путь на запад, в обход французской позиции, оставив разбираться с B1bis несколько танков и разведывательный батальон. Большую часть ПТП дивизии и артиллерия также были стянуты к упорным потомкам Хлодвига со товарищи, равно как и авиационная поддержка в лице пикировщиков Ju-87. Впрочем, и у противотанкистов эффективно бороться против французов могли лишь 88-мм зенитные «ахт-ахт», так что до подхода 31-го полка из 7-ой и 15-го из 5-ой танковых дивизий сдвинуть оборонявшихся с позиций так и не удалось. Не удалось это и позднее. Спустя час с начала перестрелки 31-ый тп потерял танк командира полка, лично возглавившего очередную попытку приблизиться к французской линии и выбить обороняющиеся Renault, а у большинства Pz-IV банально кончились боеприпасы: грузовики снабжения еще находились на восточном берегу Мааса. Ситуация становилась критической для немцев - сами того не зная, отбив атаку 31-го тп, французы открыли путь в тыл танкам Роммеля. Увы, развить этот успех было некому, а сам 28-ой батальон был практически обездвижен.
Один за другим, B1bis застывали на месте с опустевшими баками, а 88-мм FlaK немцев принимались расстреливать обездвиженные машины с километровой дистанции. У французов также подходили к концу боеприпасы, экипажи оставляли танки и, подорвав их, или пробирались в тыл, или оставались на поле боя, продолжая воевать с пистолетами в руках. Лишь к шести часам вечера пришел приказ отступать к Шастру и Бомону - пришел с офицером-связным, так как радиоантенны на всех танках были давно сбиты, а аккумуляторы посажены постоянным вращением электропривода башен при молчащих моторах. Те из танков, что сохранили способность двигаться, начали отползать к Ставу и Шастру, те же, что были этой возможности лишены, продолжили бой до полного исчерпания снарядов, а затем подорваны своими же экипажами. На конец дня 15-го мая 28-ой батальон сохранил только 8 машин (включая танк командира батальона) из 31. Вот только с собой, в райские кущи для стальных машин, подбитые танки прихватили куда как больше подобной им немецкой техники.
Но, несмотря на то, что в некоторых местах противник, как при Орет, оказывал более чем достойное сопротивление, Вермахт продолжал стремительное движение на запад. До капитуляции Франции оставалось менее месяца.
Турция, участок фронта между горой Готрак и озером Эбер
17 мая 1940 г., 22 часа 15 минут
- Это танк? - удивился генерал-полковник Гот, разглядывая монструозную пятибашенную конструкцию на передовых позициях.
- Да, герр генерал. - ответил сопровождавший его штандартенфюрер Ланс. Вид у СС-овца был крайне неважнецкий: форма покрылась пылью и грязью, левая рука висела на перевязи, а бинт на ней был намотан прямо поверх формы и был не менее грязен, однако, несмотря на тяжелый дневной и вечерний бой, когда противоборствующие стороны пять раз меняли роли с атакующих на обороняющихся и обратно, невзирая на ранение и нечеловеческую усталость, он счел своим прямым долгом сопровождать прибывшего на передовую командующего. - Это советский Т-35, русские передали эти машины туркам в связи со вступлением в строй новых тяжелых машин КВ и БХ. Насколько я знаю, бригада, где раньше стояли на вооружении эти пятиглавые драконы, полностью переукомплектована техникой и сейчас воюет во Франции.
- Пятиглавые драконы? - усмехнулся генерал. - И что, хороши эти Zmei Goriyniytchi?
- Когда их удается заставить работать - вполне, хотя и крайне тихоходны. - ответил Ланс. - Но сделать это почти невозможно, поэтому используем, в основном, как стационарные огневые точки. Те, что добрались сюда, разумеется, а не встали на вечный прикол по пути к нам.
- Так разукомплектуйте недобиравшиеся на запчасти, и заставьте работать те, что тут. - посоветовал Гот.
Ланс невесело засмеялся.
- Неужели вы полагаете, герр генерал, что мы не пытались? - спросил он.
- Полагаю, что пытались. Возникли проблемы с извлечением узлов?
- Нет. - штандартенфюрер снова невесело засмеялся. - С установкой. Советские агрегаты не унифицированы. Запчасти одних танков не подходят к другим.
- Странно. - заметил генерал-полковник. - Русским удалось дотащить их до Номон-Хана.
- Если бы я не знал, что они это сделали, я бы сказал, что это в принципе невозможно. - покачал головой Ланс.
Вообще-то командир батальона танков Т-35, майор, тогда еще, Бохайский, наверняка бы согласился с штандартенфюрером. Он и сам, на вопрос о том, как умудрился добраться до Халхин-Гола своим ходом, не потеряв ни одного этого сорокапятитонного чудовища, всегда отвечал коротко и по существу: «чудом». Чудом, которое сотворили экипажи танков, без устали и ежедневно отлаживавшие и перебиравшие капризные боевые машины, что туркам делать просто в голову не пришло. Не то, чтоб они не занимались их техобслуживанием, просто делалось это из расчета на обычную технику, а не на былую гордость харьковских танкостроителей.
Гот перевел взгляд на поле боя, заваленное телами в лучших традициях войн времен Наполеона I и освещенное множеством осветительных ракет, запущенных с обеих сторон, на остовы уничтоженной техникой, и вздохнул.
- Сколько там? - он движением подбородка указал Лансу направление, куда следует глядеть.
- Потери уточняются, герр генерал. - ответил штандартенфюрер. - Но, по моим прикидкам, до двух с половиной-трех полков, если брать и наших, и вражеских убитых.
- Наверняка там есть и раненные. - заметил Герман Гот.
- Тяжелые - вне всяких сомнений. - ответил Ланс.
Генерал на минуту задумался.
- Связь с вражеским командованием есть? - наконец спросил он.
Штандартенфюрер едва не поперхнулся.
- Мы прослушиваем некоторые их частоты, герр генерал. - ответил он. - Но связь… Зачем?
- Иногда с врагом надо разговаривать, а не сражаться. - вздохнул Гот. - Соедините меня с их командиром. Известно его имя?
- Так точно, мы же брали «языков» и пленных. Колонель Фурже.
Турция, участок фронта между горой Готрак и озером Эбер
17 мая 1940 г., 22 часа 47 минут
Командующий франко-британскими силами на этом участке фронта, усталый и злой, слушал эфир и отказывался что-либо понимать.
- Что это может означать, господа? - вопросил он у радистов.
- Генерал-полковник Гот вызывает колонеля Фурже. Генерал-полковник Гот вызывает колонеля Фурже. Ответьте, прием. - вновь донеслось из наушников.
- Не могу знать, сэр! - отрапортовал кэптен Лоуренс, командир радистов.
