Переодевшись, сбросив с себя измятую кирасу, Лорд Карен наконец предстал перед королем.
Иоанн, бледный, лежал на кровати, утопая в огромных подушках:
– Карен?
– Да, ваше величество?
– Я умираю. Если бы ты знал, как нехорошо мне было ночью. Какая это была ужасная ночь!
– Да, ваше величество.
– Нет, мой друг, ты ничего не знаешь. Какое счастье, что ты не испытал подобного.
– Вы правы, ваше величество, но ночь позади. Солнце встало, и у меня для вас прекрасные новости.
– Какие новости? – застонал Иоанн. – У меня болит голова, а ты пристаешь с новостями!
– Однако Хамрак…
– Что ты ко мне привязался со своим Хамраком? Отстань!
Лорд понял, что король ослаблен после припадка и не в настроении. Мудрый полководец, откланявшись, вышел.
***
Отдыхать было некогда: необходимо было осмотреть позиции после ночного сражения. Покинув королевский шатер, лорд Карен поскакал к берегу, где бой проходил особенно ожесточенно и люди понесли наибольшие потери. Однако Карен не интересовался убитыми: ему важно было воодушевить и сплотить живых.
– Ваша милость! – до лорда донеслись крики людей.
Он резко осадил коня, взглянул на бегущих к нему.
– Ваша милость! Пришли пентакреонцы!
Лорд Карен недоверчиво покосился на измученных, но счастливых людей. Злоба, накопившаяся в нем, требовала выхода:
– Идиоты, как они могли придти? Они же предали нас!
– Истинно! Двадцать пентакреонцев вернулись! – запыхавшиеся люди остановились, радостно улыбаясь.
– Так что же вы стоите? Ведите их сюда!
Солдаты, следовавшие позади, разомкнулись, высвобождая группу людей в желто-синих туниках. Они были уставшими, но старались выглядеть бодро, дабы не показать свою слабость. Затравленно косясь на воинов Иоанна, словно боясь, что те обманут их и убьют, они приблизились к ожидавшему полководцу.
Лорд Карен выпрямился в седле, и его быстрые, чуть прищуренные глаза на остром, хитром лице уставились на подошедших:
– Кто у вас за главного?
– Я, – вперед выступил худой, ничем не выделяющийся человек.
– Значит, вспомнили родину и вернулись?
– Да, милорд. У нас больше нет сил смотреть как враг терзает нашу страну, как гибнут наши братья.
Лорд улыбнулся:
– Любовь к отечеству сильнее, чем узы ордена?
– Да.
– А как же клятвы, данные вами гроссмейстеру?
– Клятвы, данные по принуждению, а не по велению сердца, – ложны.
– Что ж, лучше поздно, чем никогда, – Карен взмахнул рукой. – Накормите их. Отдыхайте. После, когда понадобитесь, я вас вызову.
***
Оставшиеся в войске Хамрака пентакреонцы вместе с гхалхалтарами, тащились по дороге. Они пробивались из замка с корпусом Гамара.
Теперь, после боя, бывший комендант крепости и гроссмейстер ехали рядом. Сэр Данвельд опасался, что скоро тоже станет бывшим гроссмейстером – орден разваливался. Во время прорыва часть пентакреонцев бежала, перейдя на сторону людей. На этот раз их было уже двадцать. Они ушли во главе с Люданом – почетным рыцарем ордена. Сэр Данвельд понимал: он – гроссмейстер и на нем лежит ответственность за пентакреонцев. Хамрак спросит с него. Бессмертный пока добр, но надолго ли?
– Прорыв хорош! Льуди потьеряли в нескольхо раз больше, чем мы. – Гамар улыбнулся. – А ведь сейчас у нас каждый войин на счету.
– Знаю, знаю, – нахмурившись, буркнул сэр Данвельд.
Его мысли были далеко отсюда, с пентакреонцами, которые покинули орден. Они пожертвовали своим положением, чтобы защищать его, Данвельда, землю, а он будет убивать их. За что? За что ему такая мука?
***
К вечеру Иоанн оправился, придя в свое обычное расположение духа. Он сидел за столом, разглядывая красивые миниатюры из книжки.
Вошел лорд Карен на этот раз с твердым намерением все рассказать королю, ибо тот, засев в шатре, ещё ничего не знал ни о ночном прорыве, ни о последовавшем за ним событиях.
– Ваше величество, у меня для вас новости.
Иоанн поднял голову:
– Плохие?
– Нет, – лорд улыбнулся, – самые хорошие. Хамрак не выдержал нашей осады. Он бежал.
– То есть как?
– Бежал, ваше величество.
– Кинул войско?
Лорд Карен попал впросак – это было бы слишком хорошо.
– Нет, ваше величество. Произошло бегство всех гхалхалтаров.
Иоанн задумался, вдруг в его глазах вспыхнул огонь мысли:
– Он прорвал осаду? Почему вы мне раньше не сказали? Потери! Каковы потери?
Лорд Карен не ожидал вопроса, но быстро нашелся:
– Не волнуйтесь, потери наши, хоть и велики, но не сравнимы с уроном, понесенным Хамраком. Он повержен.
– Прекрасно.
– Кроме того, в рядах противника началось разложение: его солдаты дезертируют и добровольно становятся под наши знамена.
– Хорошо.
– Они приносят нам важные сведения о расположении остатков армии неприятеля и о её плачевном состоянии.
– Достаточно, – Иоанн нетерпеливо махнул рукой.
– Замолкаю и жду ваших приказаний.
Король снова уставился в книжку:
– Разбирайтесь сами. Я сделал все, что мог. Добить неприятеля я предоставляю вам.
Лорд Карен задумался: на самом деле Хамрак не был побежден, более того после ночного прорыва его армия стала превосходить силу людской в два раза. В любом случае, лорду необходимо было избавиться от Иоанна, чтобы больше не лгать и ни от кого не зависеть. И это надо было сделать как можно быстрее, ибо гхлхалтары направлялись на беззащитный Жоговенский мыс, а король мешал без промедления сняться с лагеря и начать преследование.
– Ваше величество, я думаю, вы, мужественно перенося все тяготы похода, устали. Вам следует отдохнуть. Возвращайтесь в столицу.
Иоанн не оторвался от книжки.
Он уехал на следующий день, даже не поинтересовавшись, зачем, чтобы добить обескровленного противника, лорду Карену требуется вся армия.
***
Войско гхалхалтаров остановилось на ночлег. Развели костры, и бриз с моря развевал их ярко полыхающие полотна.
Халхидорог прохаживался среди своих воинов, наблюдая за ними. Они готовили ужин, пересмеивались, радуясь отдыху. Люди остались далеко позади, Хамрак выиграл по крайней мере день пути.
Халхидорог подошел к одному из костров, над которым висел, распространяя пресный запах вареных овощей, огромный котел.
– Плесните начальнику, – он кивнул на лежавшую рядом деревянную плошку.
– Сейчас, сейчас, – заторопились солдаты.
Один из них, зачерпнув черпаком несколько белесых плодов, вывалил их вместе с мутноватой жижей в плошку.
Халхидорог отошел в сторону и сел один. Море, шелестевшее в темноте, было спокойным, и тускло поблескивали покатые спины волн. Только на берегу кипела жизнь и горели, разбрасывая вокруг себя свет, костры. Все остальное растаяло в сине-черной мгле. А далеко-далеко за морем раскинулись богатые земли Южного континента, где мирно живут сейчас гхалхалтары, и твари, и люди.
