И тема все еще не была до конца обсуждена.
— Наших коммандос в отпуске здесь могут заметить, — вступил Джусик, явно уловив суть.
— Возможно, — кивнул Скирата. — А не будет ли хорошо дать такой отпуск и честным обычным клон-солдатам — многим? Поднимает боевой дух.
— И заверит общественность в том, что солдаты в доспехах есть в столице.
— Интересно, как убедить Сенат в том, что это хорошая идея?
Вклинился Зей:
— Вы встречали Мара Ругейана, главу отдела по связям с общественностью в Сенате? Просто интересно.
Скирата кивнул.
— Думаю, что у меня с ним были контакты.
— Отлично, — сказал Зей. — Знаю, что вы оба поладите.
И разговор, которого никогда не было, закончился.
Скирата встал, собираясь уйти, и Вэу мягким движением столкнул стрилла на пол. Зверь недовольно заворчал, но устроился у ног хозяина, глядя на Скирату золотистыми глазами с красным ободком. Ладонь Кэла все еще была сложена «чашей» у бока; Ордо знал, что он частенько так начинал бой.
— Кэл, я слышал, что Атин возвращается, — сказал Вэу.
Скирата вышел из комнаты, опустив голову; Ордо держался за ним. Джусик шел следом.
— Держись подальше, — тихо сказал Скирата. — Я их встречаю прямо с «Бесстрашного». Это касается и «Дельты». И ты над ними больше не главный, помнишь? Сиди тихо в казарме и жди, пока я тебе не покажу место.
Ордо сдержанная вежливость Вэу не обманула. Семь лет назад сержант представлялся ему властной фигурой в черной мандалорианской броне, со стриллом у ног. Зверя звали Лорд Мирдалан. У Ордо, как и у всех «Нолей», была отличная память; иногда ему хотелось не иметь такой. Но она давала ему ясность понимания, и он знал источник своего страха и волнения. Лорд Мирдалан — Мирд — прыгнул на него по приказу Вэу.
Ордо выхватил маленький бластер, который ему доверил Скирата, и пристрелил бы зверя, если бы Кэл'буир не заорал "Стой!" и он бы не замер, направив оружие между глаз Мирда. Вэу, как помнил клон, рассмеялся; он сказал, что Ордо — ге'верд, "почти воин". И Скирата пинком отшвырнул Мирда, сказав, что не было никаких "почти".
Ордо внимательно следил за стриллом. Зверь плелся впереди, шумно обнюхивая щели и оставляя позади запах и капли слюны.
— Если эта тварь пойдет с тобой на дело, — сказал Скирата, — лучше держи ее при себе или найди, куда прибить шкуру стрилла.
Он вскинул руку, сделав движение кистью быстрее, чем Ордо успел среагировать. Трехгранный кинжал пронесся над Мирдом, и вонзился в полированное дерево пола в шаге перед ним. Нож завибрировал, и замер.
Мирд взвизгнул, отскочив в сторону. Ордо шагнул между Вэу и Скиратой, готовый защитить Кэл'буира в новом противостоянии с омерзительным ему человеком.
Но Скирата просто повернулся, взглянув на Вэу так, что было понятно — он не шутил. Тот ответил взглядом; лицо его неожиданно стало лицом убийцы.
— Это не вина стрилла, — сказал Скирата. Он прошел чуть вперед и выдернул нож из пола. Стрилл подался в сторону от него, приподняв губу и обнажая клыки.
— Но я вас обоих предупредил. Нам нужно сделать эту работу, и только по этой причине я вам обоим кишки не выпустил. Ясно?
— Я понял — заметил Вэу. — Хорошо бы понять и тебе, до того как мне придется тебя убивать.
Ордо это совсем не понравилось. Он выдвинул из перчатки вибролезвие — лучшее оружие в ближнем бою, нежели бластеры.
Скирата махнул ладонью — "спокойно".
— Будь полезным, Вэлон, — он жестом позвал Джусика и Ордо за собой. — И я надеюсь, что Атин тоже так думает, потому что теперь я на его пути стоять не буду.
— И что такое "слишком далеко", Кэл? Ты можешь ответить? Как далеко ты зашел? — окликнул его Вэу. — Я сделал из мальчика воина. Без меня, он бы до этого дня не дожил.
"С его помощью, — подумал Ордо, — Атин чуть было и "не дожил".
— А почему ты не сказал Зею, что в ВАР может быть утечка? — спросил Ордо.
— Потому, — отозвался Скирата, — что я не могу признать, что знаю о ней. Информатор вообще может не знать, что он дает сведения. Пока только ударная команда будет знать, что мы ищем.
— Как насчет Обрима? Он союзник.
— Надеюсь. Но в итоге, кому мы можем доверять?
— Себе, Кэл'буир.
— Так что лучше убедимся, что знаем, кто нам прикрывает спину. Картили ад майг хуаткама.
Хороший совет на всю жизнь. Ордо знал, кто будет прикрывать его.
* * *
РШК «Бесстрашный», прибывающий в сектор Корусканта, 369 дней после Геонозиса
— Мне стоит это записать, — заметил коммандер Гетт. Он потянулся к поясу, на который было навешено множество вещичек и вынул небольшой рекордер. — Такое нечасто случается.
Этейн и командир штурмового корабля стояли на галерее, идущей вдоль верхней переборки ангара и наблюдали необычайное зрелище, разворачивавшееся внизу. Она о таком слышала, но никогда не видела. "Дха Верда" — мандалорианская ритуальная боевая песня.
Бойцы из Сорок первого элитного и некоторые из команды корабля — порядка полусотни в целом, без шлемов — разучивали ее под некоторым руководством Фая и Скорча. Сев, легко заметный по кроваво-красным полосам на шлеме, сидел рядом на ящике с боеприпасами, чистил снайперское снаряжение и выглядел так, будто совсем не интересуется происходящим.
Конечно, так оно не было. Этейн чувствовала это, при том, что даже еще не приспособилась к присутствию Сева в Силе.
"Дха Верда" выглядела пугающе. Генерал Бардан Джусик, юноша, едва достававший до плеча клона-коммандо, говорил, что ему нравится, что он черпал в ней мужество, когда разучивал ее со своими людьми. Наследие Кэла Скираты; Джусик объяснил, что сержант-ветеран хотел, чтобы его парни знали свое наследие и учил их мандалорианским обрядам, языку и культуре.
Тонг-са-ранг-бро-ка! Дже-тии-се-ка-'рта!
Коммандос чеканили ритм за ритмом, стуча кулаками сперва по своей броне, а затем выстукивая весь ритм на пластинах стоящего рядом. Точный расчет времени поражал: неправильно рассчитав, солдат мог сломать соседу челюсть.
Да-Уэйр-да-Вэйр-да-аден-трату!
Кор-у-сан-то-кан-досии-аду!
Дуум-мо-тир-'тра-нау-трашинйа!
Гра-'туа-куун-хетт-су-дралши'а!
Неотразимо, древне и завораживающе.
Песня взвилась от пола ангара одним мощным, общим голосом. Этейн различила слова «Корусанта» и «джетиисе»: Корускант, джедаи. Этого не могло быть в оригинале мандалорианской песни. Даже их наследие изменялось, чтобы служить для ситуации, в которой они оказались. Этейн припомнила, что в песне говорилось о воинах тени и о предателях, падающих на колени перед ними.
