– Признаю, – кивнул старик. – От тебя действительно есть польза.
– Вот! Скажи, ты против того, чтобы я и дальше помогал вам?
– Нет – глупо быть против.
– Вот! А теперь просто скажи вслух: «Ххот, если нам где-нибудь подвернется возможность срубить деньжат, я не стану возражать, если тебе перепадет немного золотишка. И если много перепадет – тоже не стану». Скажи мне это, и я буду спокоен и предан полностью! Скажи!
– Хорошо, говорю. Ххот, если по пути нам подвернутся бесхозные деньги, ты можешь сделать их своими. И мне безразлично, сколько их будет, – пусть даже целая гора золота.
– Гора – это хорошо, но ты как-то уклончиво пообещал, и вообще скажи прямо: там, куда мы идем, действительно можно разжиться золотишком?
– Наше дело не принесет никакого дохода… не вижу я в нем прибыли… Но вообще-то, Ххот, этот остров богат золотом. Оно есть везде – в каждом ручье и реке. Где больше, где меньше, но пусто не бывает. Так что куда ни пойди, оно будет везде. Стань золотодобытчиком – за день работы в холодной воде по пояс, может, пару крупинок и намоешь.
– Опять уклоняешься! Ты самый хитрый старик в мире! Амид, скажи хоть ты ему! Ты ведь тоже за ним увязался не просто так?
Офицер не стал отмалчиваться:
– Я – солдат, я просто выполняю свой долг.
– Э! Кому ты так сильно задолжал?! Это ведь просто старик – ты не давал присяги помогать таким старикам непонятным. Ты не обязан с него пылинки сдувать!
– У него Посох Наместника Вечного – исконная реликвия Династии. Кому попало его бы никогда не дали – этот старик очень важный человек. Мой долг – помочь сохранить эту реликвию. И я его выполню: куда бы ни шел этот человек, я буду рядом с ним.
– Вы – настоящий солдат, – с чувством произнес мальчик, закашлявшись на последнем слоге.
– Я так и знал! – выдохнул омр. – Похоже, парнишка переиграл с холодом!
– Я смогу продолжить путь, за меня не волнуйтесь.
– Да кому ты нужен – уж ты точно не стоишь столько, сколько стоит этот посох. Скажи, старик, а за помощь в спасении реликвии награда полагается?
– Этот посох – не реликвия, простая палка.
– Опять ты за свое! Врать-то не умеешь – даже самый вшивый солдат Коалиции знает, что за палку ты в руках таскаешь! Ох и любишь ты темнить! Если этот посох не реликвия, то я – танцовщица из борделя! Скажи хотя бы, куда дальше надо идти?!
– Вообще-то мы идем на север Наксуса. Хотите – идите с нами.
– Мне в любом случае с вами по пути, – устало улыбнулся Амидис.
– Мне тоже по пути – я без золота в Раввеланус не вернусь: иначе надо мной там даже дети смеяться будут. Стыдно признать, но невезуч я на деньги – никогда много в мои руки не попадало. А что попадало, то быстро улетучивалось – на девок лагерных, на вино, бессовестно разбавленное торгашами обозными, или воровали прямо из карманов, как хлебну лишнего. После Скрандии хотел я родных навестить, да передумал: все ребята как ребята, при подарках, один я нищеброд голозадый… Вот вбил себе в голову мысль, что вернусь богачом, и выбить теперь не могу… Нашим-то это и не надо особо: вернусь домой без медяка – посмеются немного и быстро перестанут. Примут все равно ведь хорошо – свой я там. Эх… не к добру я такой умный: у дурака бы глупая идея в голове не задержалась, а умная туда бы вообще дорогу никогда не нашла. Дураком жить гораздо проще… Старик, даже если ты не врешь и золота я с тобой никогда не увижу, это не страшно – я ведь будто за тенью дархата гоняюсь. И не очень важно, поймаю или нет, – главное, не прекращать погони. Жизнь у меня такая… интересная… Но все равно помни: если где-то запахнет богатством, я буду самый первый на раздаче! Если уж гоняться за тенью, то надо делать это серьезно, пусть даже погоня в другой мир заведет!
Старик на последних словах покосился на мальчика, встретив на удивление веселый ответный взгляд.
Но Ххот этого не заметил.
* * *
Танк остановился, в квадратное окно между средним и кормовым отсеком просунулась голова капитана Эттиса:
– Господин советник, мы добрались до места. Если ваши солдаты не подведут, скоро начнется бой – всех темнобожников из леса прямиком на нас выгонят. Вам бы лучше переждать это в деревне – она метрах в трехстах позади осталась.
– Вы же говорили, что ваш танк абсолютно неуязвим, – недовольно заметил Граций.
– Да, это так. Но находиться в нем во время боя не слишком приятно. Это ведь огромная коробка, сделанная из железных листов. Несмотря на все ухищрения, выстрелы из пушек могут мертвого заставить заголосить от боли, будь он внутри: мы сразу уши прикрываем при виде противника. И не всегда помогает – танкисты частенько глохнут.
– Ничего страшного – я перенес с вами тяжелый марш, переживу и бой. Это полезный опыт – хочется самому увидеть, чего стоит ваша знаменитая машина в деле.
– Здесь вы ничего не увидите: верхний люк открывать в бою нельзя – у вас есть только смотровая щель возле пулеметчика. Через нее мало что разглядишь, и только позади, – а ведь главное дело по курсу обычно.
– Можно ли мне пересесть на место с обзором получше?
– Только возле меня – под главной башней. Там не слишком удобно, да и грохот немилосердный, но обзор замечательный.
– Ну… если я вас не стесню…
– Да какое, господин советник! Это ведь всего лишь недобитки императорские. Разведчик говорил, что их немного в том лесу скрывается, уж никак не больше сотни. Он видел всего нескольких и шалаш. Задымили они, правда, всю округу, но это из-за погоды – сыро очень. Не волнуйтесь – будь их даже тысяча, бой выйдет коротким.
– Я даже не думал волноваться, но посмотреть должен.
– Придется вам выбраться на броню, а оттуда уже забираться в верхний люк – между отсеками ход только возле боеукладки правой, но мы его сейчас завалили дополнительным боекомплектом. Уж простите, там надо осторожнее: не поскользнитесь.
Пулеметчик любезно открыл квадратный люк наверху, опустив подпорку для ноги. Советник, ухватившись за мокрые поручни, приваренные к броне, неловко выбрался наружу – прямиком под нудный моросящий дождь. Вжал голову в плечи, поспешно огляделся. Танк стоял среди зеленеющих огородов, на краю узкого луга, истоптанного скотиной. Позади серели просевшие крыши нищей деревни, слева журчала быстрая река, справа и спереди поднимался лес. И лес, честно признать, невеселый – огромные мрачные ели на опушке покрыты бородами матерого мха, понизу все поросло густыми дебрями ядовито-зеленого папоротника. Деревья впечатляли – под таким хвойным великаном даже в ливень сможет укрыться приличная шайка темнобожников. Странно, почему крестьяне их не вырубили… Видимо, власти запрещали трогать.
Как бы гвард-капитан Эттис не оказался прав в своих предположениях о тысяче врагов… уж слишком удобное укрытие – целая армия может там засесть.
