— Божественно вкусно.
— С моих собственных виноградников, — не без гордости заметил Грант. — Ты одна из немногих, кому довелось отведать его!
— Так что же я тогда так робею, раз уж удостоена такой привилегии? — Она решительно залпом осушила бокал до дна.
«Порция изрядная, — отметил про себя Грант. — Значит, мороки с ней будет меньше».
— Вот и правильно.
Скоро она попросит разрешения воспользоваться его туалетом, и пока ее не будет, он нальет ей третий бокал. А сейчас не надо горячиться.
— Так ты хотела узнать что-то про мои молодые годы?
На лице Иди Махоун появилось какое-то странное выражение, словно она впала в транс.
— Иди... Что с тобой?
— Мистер Грант...
— Дэниел, — поправил ее Грант. — Я же просил тебя называть меня просто по имени.
Она успокоилась и закрыла глаза.
«Странно, — подумал Грант. — Может, я ошибся, и достаточно двух бокалов?» Он подсел ближе.
— Знаешь, что я сейчас думаю, Иди... Мы с тобой просто два человека на краю вселенной... Мужчина и женщина, у которых есть свои потребности... И мы могли бы их удовлетворить самым естественным образом, как это делают все мужчины и женщины...
Иди Махоун глубоко и прерывисто вздохнула, всхлипнула, и из глаз ее вдруг покатились одна за другой слезинки.
— Ах, Дэниел... — Она задрожала всем телом и положила голову ему на плечо, в то же время руками уперлась ему в грудь, как бы защищаясь. — Я не знаю, что мне делать.
— Мм... Иди, что случилось?
— Я совершила ужасную ошибку. Мне не надо было лететь. Просто, когда набирали людей в экспедицию, мне показалось, что так будет лучше. Тогда мне хотелось улететь, и чем дальше, тем лучше — за сотни световых от него.
— От кого от него?
— Чак!
— Чак? А, понял — дружок. Обычная история.
Грант начал поглаживать ее по спине, чтобы успокоить. Вскоре он почувствовал, как ее мышцы начали расслабляться.
— Расскажи мне о нем.
— Что тут рассказывать? Полюбила парня из нашего взвода, а он теперь спит с этой мымрой, нашим лейтенантом. Я ей не соперница. Единственное, что оставалось делать, — убраться куда-нибудь подальше. Я прошла все тесты, поскольку у меня немалый боевой опыт, и вот я здесь. Но когда я проснулась... И увидела ту жуткую картину, что нам показали на занятиях... Мне довелось побывать в таком же гнезде однажды. — Грант почувствовал, как ее передернуло. — Эти существа... Они хуже дьяволов.
— Да-да, дорогая. Я очень хорошо понимаю, что ты чувствуешь. — Грант осторожно расстегнул верхнюю пуговицу на ее форменной рубашке цвета хаки.
— Вы добрый в душе человек и умеете сочувствовать... Я могу сказать это... даже в книге. Вот и еще пуговка расстегнута.
— Ты необычайная женщина, Иди. Ты заслужива; ешь куда большего, чем имеешь. А сейчас тебе надорасслабиться...
Еще одна пуговка.
Он увидел выпуклости ее обнаженной груди, поддерживаемой телесного цвета лифчиком. Здесь, в холодном и пустом пространстве, это подействовало на него куда сильнее, чем самые изощренные эротические зрелища, которые он только видел.
Дэниел осторожно запустил руку под рубашку. Ах, какая мягкая, теплая, упругая грудь!
Она ничего не сказала, как будто и не заметила его вторжения, с головой погрузившись в свои грустные мысли.
Возможно, ей действительно сейчас ничего этого не нужно. А может быть, она покорно ждет его дальнейших действий, как наивный барашек у ворот бойни. Стоит ли пользоваться ее подавленным душевным состоянием?
«К черту сомнения», — решил Грант, вспомнив свой жизненный принцип: грабь, пока есть что грабить.
— Мне кажется, Иди, чтобы успокоиться, тебе нужно принять горячий внутренний массаж. Ты сразу почувствуешь себя лучше. Давай я помогу тебе освободиться от этой жалкой униформы. И тогда мы...
Стук в дверь.
Иди Махоун подпрыгнула от неожиданности, глаза ее расширились.
— Кто это? — спросила она, освобождаясь от объятий Гранта.
— Никого. Сейчас я избавлюсь от визитеров.
Иди с быстротой молнии поправила лифчик и застегнула рубашку.
— Грант! — раздался до боли знакомый голос. — Я знаю, что вы у себя. Да откройте же, черт возьми! У вас почему-то не работает радиотелефон.
— Полковник Козловски! — прошептала Иди. Она приложила палец к губам и быстро прошмыгнула в его ванную.
Бум-бум.
— Грант, мне надо с вами поговорить.
Гранту ничего не оставалось, как тяжело вздохнуть и поправить мятые брюки, насколько это возможно.
«Успокойся, Дэниел, — думал он. — С этой стервой особенно церемониться не стоит».
Он подошел к двери и нажал кнопку гидравлического привода. Дверь мягко открылась, и в каюту вихрем ворвалась полковник Козловски.
— Ну, знаете ли, уединяться, когда до высадки осталось всего три дня... Не ожидала от вас такого!
— Я проводил беседу. В порядке знакомства с личным составом, — ответил Грант, пятясь назад под напором Козловски.
Она бросила на Гранта удивленный взгляд.
— С солдатами?
— С рядовой Иди Махоун. Она сейчас в ванной комнате. У нее появились некоторые вопросы относительно цели нашей экспедиции.
Козловски вскинула брови.
— Ах вот как?
Иди Махоун вышла из ванной. Выглядела она совершенно спокойно.
— Благодарю вас, мистер Грант. Вы настоящий джентльмен. Но сейчас мне пора идти...
— Махоун, почему вы не занимаетесь подготовкой...
— У меня сейчас свободное время, сэр, и я могу распоряжаться им по своему усмотрению. Разрешите идти?
— Разрешаю, — ответила Козловски тоном крайнего неодобрения и даже не взглянула вслед Махоун, когда та вышла, олицетворяя собой оскорбленное достоинство.
Грант был готов взорваться от злости. Сильнейшая сексуальная неудовлетворенность наложилась в нем на возмущение бесцеремонным вторжением в его частную жизнь, которое позволяет себе эта женщина — над ее головой злым ореолом прямо-таки витает дух конфронтации.
Случись такое там, на Земле, он показал бы ей свой крутой нрав. Уж он сказал бы ей пару теплых фраз, даже дюжину. Знаменитый характер Дэниела Гранта испытали на себе все — и служащие, и корреспонденты, и даже президенты. Ему все равно, из кого делать отбивную.
Дэниел чувствовал, как клокочущая злость выходит через поры его тела. Малейшая искра — и взрыв произойдет.
Однако что-то сдерживало его, какой-то огонек в ее глазах. Дэниел не мог не заметить, что под ее форменной одежонкой скрывается, в общем, довольно привлекательная фигурка. И если не обращать внимания, на коротко остриженные волосы и нарочитое отсутствие косметики на лице, а также на эти ужасные шрамы, которые она носит как ордена... Короче, если убавить свет, да один глаз прищурить, а второй вовсе закрыть, то эта стерва вполне может сойти за женщину.
