— Выключи свет…братик, — глотая слезы, просит она. Синие кровоподтеки медленно растекаются на ее скулах.
— Нет.
— Пожалуйста…ты не должен видеть меня такой, — она закрывает руками синяки на лице.
— Должен, сестра. Это уже мое доказательство. Твоя любовь сильнее боли, — мои пальцы расстегнули ширинку на ее джинсах. — Моя же сильнее красоты.
Когда я вошел в Сакуру, низ ее тела дернуло и свело. Стиснув зубы, сестра надсадно захрипела. Шло по сухому, а затем вдруг ее нутро отозвалось на вторжение. Я проник неожиданно глубоко, заскользил по мягкому. Потаенный зев Сакуры влажно захлюпал, и ее бедра потянулись мне навстречу. Изо рта сестры вырвался протяжный стон.
Мы с Сакурой задвигались в одном ритме как единое целое. Звенящий вокруг жар словно сплавил наши тела.
— Я не смогла, братик… — выдохнула она. — Я вся мокрая…я все же кончила…А-а-ах…и вот снова…
Я ощущал, как зудит в ночи ее кожа. Ее слезы и пот оседали солью на моих губах.
— Все хорошо, сестра. Это и есть оно.
— Ммм… — громко простонала она, закрыв глаза. — Что, братик?
— Твое доказательство любви, — сказал я, тяжело дыша. — Ты превозмогла боль, ты оказалась сильнее.
— Братик…а-ах!
Только рассветные лучи раскрасили небо, я разбудил Сакуру и велел ей собираться.
— Куда в такую рань? — щурила сонные глаза девушка. Лицо ее распухло и позеленело от синяков. — Воскресенье же!
— Ты получила силу. Плата за нее — ежедневные тренировки. Через пять минут жду тебя внизу. Не забудь взять спортивную форму.
— Мой братик — изверг, — захныкала Сакура и все же выскользнула из-под теплого одеяла. Подобрав одежду — ночью я раздел ее, — сестра нагишом пошла в свою комнату.
За тяжелую ночь ее характеристики выросли:
Суккуб
Уровень Обвинитель
Состояние адского котла 47 единиц ци
Прибавив пятьдесят единиц ци, сестра перевалила на следующий уровень. У меня же ушла единица. Ну и пускай, пользы все равно больше.
Теперь Сакура сможет усилить свои боевые техники в разы. Хотя есть и обратная сторона: единиц ци в ее адском котле стало меньше, а значит, время действия техник сократилось до получаса. Так дела будут обстоять, по крайней мере, до следующей нашей совместной ночи. Обычному Обвинителю пришлось бы туго: уже на этом уровне Отдача ци никакая. Трахался бы он до тошноты, чтобы прибавить хотя бы единицу. При условии, что жертва бы не мучилась, конечно, в ином случае эффективность «выходок» совсем другая.
Но Сакуре повезло с волшебным братиком. Он ей наполнит адский котел до краев. И никого хлестать плеткой до смерти не понадобится. За все спасибо майя-янтре. Спрятанный под одежду Сакуры кулон с амулетом снижал для окружающих ее уровень до Искусителя.
В «Контакт» мы поехали на такси. У Сакуры была машина, но в любом случае назад домой добирались бы на общественном транспорте. После тренировки сестра не сможет сесть за руль.
В клуб мы вошли через черный вход и сразу спустились в спортзал. Коджи уже ждал возле ринга, переодетый в спортивное и сонный как ленивец. Представив их друг другу, я указал сестре на дверь:
— Там раздевалка, — и сам пошел переодеваться в другую комнату. Нечего лишний раз соблазняться формами сестры.
Через десять минут она предстала перед нашими глазами в мини-шортах и короткой майке. Розовые волосы стянуты в конский хвост. Проведя пальцем вдоль голого бедра, заставила Коджи судорожно сглотнуть. Не обращая внимания, я повел обоих разминаться. Пробежали по залу пять кругов, попрыгали на скакалке, сделали растяжку. С непривычки у Сакуры дрожали ноги, но она собирала их в кучу и делала все упражнения. При засилье боевых искусств у аристократов сестру не могли не обучать основам. Но было это давно, а тело забывает быстро. Время напомнить.
— Спарринг, — махнул я на ринг. — Надевайте оба «чешую».
Коджи беспрекословно перепрыгнул через канаты и применил боевую технику. Вымуштровал его все-таки знатно. Сакура же замешкалась.
— Ну и чего стоим? — улыбнулся я. — Это всего лишь тренировка. Коджи покажет пару движений.
— Ладно, братик, — вздохнула она и полезла на ринг. Только ее нога коснулась мягкого настила, я приказал:
— Нападайте.
Коджи рванулся вперед. Сакура согнулась от удара под дых, в следующий миг ее достиг еще один под колено. Как сломанный манекен, она рухнула. Прижав сестру к полу, Коджи заломил ей руки и поднял на меня ждущий взгляд.
— Ай! — шипела сестра, целуя пол. — Отпусти! Братик, скажи ему…
— Вроде бы кому-то было сказано надеть «чешую», — в моем голосе лязгнул металл. — Почему ты не послушалась? Коджи, дерни ее руку выше. На три сантиметра.
Он не рассчитал и задрал на пять. Сразу ор боли наполнил зал. Из глаз сестры текли слезы, пока инкуб выворачивал ей руку.
— А-а-а, Хенси, мне больно! Не хочу больше всего этого… пойдем домой… Пожалуйста! — ее лицо покрылось слоем из черных пластинок. — Видишь, братик, я надела «чешую»? Пойдем теперь домой…
— Врежь ей в лицо, Коджи.
Крепкий как камень кулак хлестнул ее по губам, сминая черную кожу. Чешуя лязгнула о чешую. Голова сестры ударилась в пол и там осталась лежать — черная чешуя в ореоле выбившихся из хвоста розовых волос. Слюна серебряной паутиной повисла над раскрытым ртом.
Всего лишь применив «усиление», она бы защитила себя. Не будь меня здесь, так бы и произошло. Но всегда ее опорой было плечо отца или брата. Она не понимает, зачем ей сражаться, когда всего одно мое слово может прекратить ее муки. Она ждет помощь от братика.
Я встал на настил по ту сторону канатов.
— Считаю до пяти. Коджи, только скажу «пять» — сломай ей позвоночник. Вломи этой суке по хребту со всей силы. При слове «пять». Ни раньше ни позже. Понял, Коджи?
— Понял, Хенси, — кивнул инкуб, активируя «усиление».
— А потом можешь ее и трахнуть, — разрешил я.
Сакура неверящими глазами смотрела на меня. Взгляд обиженного ребенка. Что ж, с этого и начинается взросление — с обиды на взрослых. С горечи и ненависти. С понимания, что семья — не крепость, не убежище, а только круг занятых своими делами людей. Пяти секунд вполне достаточно, чтобы вырасти. Либо стать калекой.
— Раз.
— Братик…почему…
— Два.
— Почему ты так поступаешь со мной?!
Глаза ее дергались, выдавая внутреннюю боль.
«Как же так? Ведь только сегодня ночью ты говорил, что любишь меня!»
Я ответил мимикой лица. Моя сухая ухмылка сказала ей: Я соврал.
— Три.
Она поникла лицом, сдерживая рыдание. Разбитое сердце успело выдать два быстрых удара, прежде чем до него донеслось:
— Четыре.
Последний заслон надежды рухнул с этим словом. За следующим ее ждала лишь смерть.
Она запрокинула голову и заорала:
— Ублюдок!
И врезала затылком Коджи в челюсть. Инкуба отбросило назад на настил. Мышцы сестры напрялись, взбодренные резким «усилением». Она вскочила, черная и опасная. Сквозь мокрую от пота майку просвечивались темные соски. Розовая грива разметалась по плечам.
Инкуб поднявшись на четвереньках смотрел ей в спину.
— Хватит, Коджи, — моя ухмылка стала шире. — Я сам ее трахну.
— Да попробуй, сволочь! — Сакура рванулась ко мне.
Боевая техника «Усиление» успешно использована. Ваши физические характеристики повышены на пятьдесят процентов.
Мощные руки со свистом рассекли воздух, где я только что стоял. Прыгнув с настила, применил ряд техник:
Боевая техника «Чешуя черного дракона» успешно использована. Ваше тело покрыто защитным слоем.
Духовная техника «Шестое чувство» использована. У вас обострено предчувствие опасности.
