я смотрел на него по-другому, не как на живое существо, а как на... Имитацию. Разумен ли он вообще? Возможно, если судить по поведению. Но как не сойти с ума, имея память о сотнях тысяч жизней? Как осознавать всё это и принимать решения, имея такую помойку из душ вместо структурированной памяти? Возможно он знает всё то же, что и я. Но не поймет, как это применять, даже если отыщет инструкцию.
Я постучал ногтем по столу. Однако, зачем эта встреча? Он мог помогать из тени, рано или поздно я бы всё равно убил принца. Зачем же пытаться договориться о том, что и так будет происходить?
Но, допустим...
— Хорошо. Я всё равно собирался его убить. Убью его, а потом убью тебя, если не вернешь дар. Ты можешь мне помогать.
Демон облегченно выдохнул.
— Мне нужно больше энергии, чтобы продержаться... В последнее время ты совсем не поглощаешь её, смертный! Если так продолжится... ты останешься без моей поддержки!
Вот оно! Так и знал, что есть причина!
Довольно улыбаюсь, но тут же стираю улыбку с лица и вглядываюсь в демона. Почему он появился сейчас? В последний раз я высосал магию буквально на днях, когда отправил в бездну непонятное колдовство инквизитора. Он должен был наоборот пополнить силы, вот только демон очень плох.
А это значит, что та штука была абсолютно не «калорийная», раз демон приполз на поклон. Вывод? Я смогу добить его, если захочу. Вопрос лишь в том, нужно ли? Что ценнее, способность отправлять мечи в полет или вспоминать?
— Докажи, что полезен и я подумаю над тем, чтобы чаще перенаправлять к тебе магию. — Подытожил я и поднялся на ноги.
Оборачиваюсь и вглядываюсь во тьму. За моим креслом проступает белое марево. Делаю шаг вперед, короткое падение и...
Я дергаюсь всем телом в кровати, разбудив Миру.
— Мм-р? — Вопросительно мурчит она.
— Спи.
Провожу рукой по хвосту. Меня одолевали сомнения, правильно ли я интерпретировал всё? Не обдурил ли меня демон?
— Ты снова уезжаешь? — Прижимается ко мне она.
— Да... — Отвечаю, чуть замявшись,— Возьмешь меня с собой в город?
— Хорошо. — На автомате соглашаюсь я.
Всё еще думая о том, чьим же было незанятое третье место за треугольным столом.
— Граф Гастон прибыл, Ваше Сиятельство. — Поклонился адъютант.
— Отлично... Отлично! — Шорт бросился к широкому, витражному окну, из которого была видна улица.
Разодетый франт слез с козлоподобной химеры и промокнул лоб платком. Многочисленные, воздушные кружева мешали понять его телосложение, а кучерявый парик угольного цвета — не давал определить цвет волос. Скрывал ли таким образом Граф что-то или просто был эксцентричным — никто точно не знал.
Слухи ходили разные. Начиная с предположений, что в нем подняла голову примесь харданской крови, заканчивая тем, что такая одежда скрывает неестественные уродства, вызванные демонопоклоничеством.
Впрочем, в последнее верили лишь невежественные крестьяне, ведь мало какой лорд так же тесно сотрудничал с Церковью, как Граф Гастон. Он был набожным настолько, что епископ лично передал на хранение его роду одну из малых реликвий Теократии... Собственно, ради присутствия этой реликвии на поле боя Шорту и пришлось основательно раскошелится.
Не деньгами, нет. Произведениями искусства: картинами, статуями, древними артефактами, из тех, что представляли историческую ценность. И разумеется обещанием, что всё понравившееся Графу из замка Кондоров — достанется именно ему.
Разумеется, Граф прибыл не один. На улице стальным монолитом расположилась его любимая игрушка, Легион. Сотня отборных тяжелых пехотинцев, вооруженных до зубов. Башенные щиты в рост человека, алебарды, увесистые дротики и тяжелые стрелкометы.
Каждый из воинов был как минимум адептом и мог одной рукой управляться с алебардой так, как некоторые не могли и двумя.
Пускай большинство окрестных лордов крутили пальцем у виска, утверждая, что куда рациональней было бы их пересадить на коней — Гастон твердо стоял на своем, раз за разом доказывая в бою, что его подход имеет право на жизнь.
Единственное, что могло остановить медленную поступь стальной лавины — это магия, ведь даже всадники на химерах предпочитали найти цели попроще, а рыцари на конях не могли и надеяться пробить строй тех, кто массой не больно-то им и уступал.
Неудивительно, что Гастон делал щедрые подарки Теократии, надеясь получить то, что сделает его игрушку совершенным оружием войны.
И он добился своего.
Покрытый золотом алтарь тащили слуги, формально не входившие в состав легиона. Облаченные в белые одежды, они следили за полем боя и готовы были в нужный момент открыть шкатулку, внутри которой находилась реликвия.
Открытая миру, она поглощала всю находящуюся вне тел магию, разрушая любые магические конструкты. Огненные шары и штормы рассеивались в воздухе, не долетая до войска Гастона. Ледяные сосульки, промораживающие людей насквозь — обращались легким дождиком и бессильно орошали доспехи Легиона.
Но были и минусы. Доспехи воинов Гастона настолько тяжелы, что двигаться в них без поддержки магии крайне сложно. А реликвия, к сожалению, не видела разницы между колдовством дружественным и враждебным...
Только этот факт, а также немногочисленность войск останавливали Графа от того, чтобы претендовать на титул Маркиза.
— Бонжур, господа. — Произнес Граф, войдя в ратушу.
В нос Маркизам тут же ударил невероятно концентрированный аромат духов. Столь резкий, что невозможно было определить, что это? Лаванда? Гвоздика? Роза? Все сливалось в невыносимую горечь, что оседала на губах.
Шорт закашлялся, а вот Ласло сумел сохранить невозмутимость и тепло поприветствовал гостя.
— Что вы, что вы. Не стоит благодарности... Это я должен благодарить вас за ту коллекцию вина, что вы решили передать. После такого жеста я просто не мог проигнорировать ваше приглашение. — Широко улыбнулся Гастон.
— Вы действительно останетесь тут до самого солнцестояния? — Недоверчиво спросил Шорт. Граф сам по себе был боевой единицей мало чем уступающей своему Легиону. Это невероятная удача, что он решил лично ввести в бой свои войска! Большинство вассалов, чуя слабость Шорта, находили отговорки и извивались, как только могли. Отправляли наследников вместо себя, а то и вовсе младших сыновей...
— Конечно, друг мой. Я всегда лично веду в бой своих мальчиков. Как я мог бы оставить их... учитывая ту неприятность, что произошла с вашими рыцарями. — С намеком произнес Гастон.
Шорт фальшиво улыбнулся, решив игнорировать укол.
— В таком случае я распоряжусь выделить вам
