на окружающие меня тени, завершил зачистку в четыре мощных рубящий удара сверху вниз.
Затем постоял с закрытыми глазами ещё секунд десять, и только после того как отключил ауру Ускорения, рискнул поднять веки. Мир, сделав два полных вращения перед глазами, сперва качнулся, словно маятник, в обратную сторону, а затем всё же, будто нехотя, пришёл в норму. Я стоял ровно в центре склепа, окружённый зловонным болезнетворным туманом, настолько плотным, что с трудом мог разглядеть свои же ступни. Тем не менее, окружающие меня тени были спокойны, а значит их никто не тревожил движением.
Почти минуту приходил в себя, как внезапный порыв ветра развеял споровый туман, и я увидел любопытного Аклака, который высунулся из коридора и совершал ладонями какие-то явно магические пасы. Видимо, налетевший столь внезапно ветер, который прижал к полу болезнетворный туман, был делом его рук. Перехватив любопытный взгляд мага Воздуха, я поднял копьё вверх, улыбнулся и широким жестом обвёл склеп, в котором не осталось ни одного зомби, скелета или неупокоенной души.
Сделав несколько шагов к выходу, я, выученным у Сузи бытовым заклинанием, попытался очистить свой гамбезон от налипшей на него грязи, болезнетворной слизи и прочих ошметков мертвых тел. Увы, сказать, что это у меня не получилось, значит сильно преуменьшить. Хорошо, что перед входом в данж не забыл снять свою котту, а то загубил бы такую красоту.
Затем подобрал выпущенные Катасахом стрелы и направился к выходу из склепа. Перед самым коридором, буквально в паре шагов от него, меня встретил Аклак. Маг вошёл в помещение, предварительно окружив себя воздушным пузырем. Жестами он попросил остановиться и прикрыть лицо руками, и когда я это сделал, то буквально сразу почувствовал, как мое тело окутывает горячий, даже обжигающий воздух. Три раза маг повторял эту процедуру, которую я воспринял, как аналог обеззараживания. Ну, по крайней мере, мой гамбезон и правда стал значительно чище, избавившись от пятен слизи и прочей гадости. Внимательно осмотрев меня, маг обошел по кругу, а затем дважды применил свою магию, находясь за моей спиной. И только после этого, удовлетворенно кивнув, он разрешил мне выйти в коридор.
Пройдя за магом, обратил внимание, что взгляды проходчиков на меня сильно изменились. Патрик, Сигерик и Бурн смотрели восторженно, остальные же пребывали в глубокой задумчивости, словно до сих пор переваривали то, что увидели в моём исполнении. И только во взгляде Катасаха я разглядел что-то вроде непонятной настороженности.
Приняв поздравления, а также пояснив молодому шерифу некоторые моменты боя, я присел, прислонившись к стене, для короткого отдыха. Катасах быстро отогнал от меня Патрика и Сигерика, которые донимали своими расспросами, велев не мешать мне восстанавливать силы. После зачистки первого склепа, смотря за работой местных проходчиков, я был уверен, что смог бы и в одиночку зачистить всю Усыпальницу. Но практика показала, что это впечатление оказалось ложным. Если обычные склепы я бы ещё осилил соло, то три большие усыпальницы, в которых к уже знакомым мне противникам добавятся служители бога Чумы со своей магией, скорее всего, оказались бы мне не по зубам. Отогнав от меня остальных проходчиков, Катасах присел рядом и молча принялся копаться в своём мешке с зельями. Как мне показалось, он не столько что-то искал, сколько хотел меня о чём-то спросить, но не решался этого сделать.
– Уважаемый, Катасах, - обратился я к нему, - спасибо, что помогли с лучниками.
От этих слов выглядящий старше своих лет проходчик только отмахнулся, что было и понятно, он просто выполнял свою работу. После непродолжительного молчания Катасах, не глядя на меня, тихо произнёс:
– Ом Рэйвен, почему вы не сказали, что состоите в ордене Паладинов?
– Может потому, что я там не состою? - Вопросом на вопрос ответил я.
– Но я же отчётливо видел, как вы применили Проявление Света. – Видимо, он имел в виду “Фонарик” в моём исполнении.
– Данная магия не является прерогативой исключительно членов Ордена, - разведя руками, сказал я. - Этот дар может получить любой, кто отмечен Антаресом.
С одной стороны, его понимаю, когда идешь с кем-то зачищать подземелье, то будет лучше, если ты будешь знать все возможности того, кто будет сражаться с тобой плечом к плечу. С другой же, никто не обязан раскрывать все свои секреты, потому как есть клановые, родовые и другие уникальные техники и способности, о которых не принято рассказывать посторонним.
– Ом Рэйвен, - с небольшой долей грусти в голосе обратился ко мне Катасах, - учитывая ваше Достижение “Чистой Ладони пяти пустых пальцев” и то, как вы сражались, вы же, наверное, могли и в одиночку зачистить эту Усыпальницу… Зачем вам мы?
– Не думаю… - Пожимаю плечами. - Даже в этом бою я выложился по полной, да и то не обошлось без вашей помощи. А впереди ещё много таких же склепов и три больших зала. Так что – нет. Один я такой поход не потяну. Возможно, после двух или лучше трёх походов в это подземелье, когда я выучил бы все повадки местных монстров, время, за которое каждый из них восстаёт из могилы, вот тогда… Но нет, даже в этом случае я бы не стал так рисковать.
Точнее, если бы прижало, как в случае с заданием квестеров, из-за которого мне пришлось проходить данж на острове Гнурь, то я бы рискнул пройти данное подземелье в одиночку. Но это в любом случае было бы довольно рискованным предприятием, и удалось бы мне это или нет, можно сравнить с подбрасыванием монетки, то есть пятьдесят на пятьдесят. Да, за одиночную зачистку я бы получил намного более весомое Достижение. Но и его бы не хватило для того, чтобы накопить энергии роста Ядра для перехода на следующий Виток Спирали Возвышения. Так что в своём ответе я был вполне честен.
Не знаю, устроили мои слова Катасаха или нет, но на этом он закончил задавать вопросы, а предложил присоединиться к остальной группе, что мы и сделали, благо для этого надо было всего лишь пройти пару десятков шагов и выйти в главный коридор данжа.
Собравшись вместе, мы подробно обсудили зачистку второго склепа и в итоге немного скорректировали мой план. Это изменение заключалось в том, что первую “Воздушную стену” Аклак поставит не в глубине коридора, а как привыкла делать их группа, перегородив ею вход в склеп. Затем я врываюсь и тут же
