— Но он же тебе приказал.
— Все равно.
— Можешь об этом не говорить никому, и никто не узнает.
— Если захотят, то узнают. И зачем врать в игре? Разве в реале вранья мало?
Рос не нашел что ответить на этот необычный вопрос, просто кивнул.
— Уровень сбит, одеться не смогу. Разве что некоторые колечки и браслетик. И сапожки еще, они на три уровня меньше просят. Кому я буду нужна полуголая?
— Флайтингу крутая амуниция необязательна.
— Глупости. У нас собственная защита такая маленькая, что без нормальных вещей в удар падаем. Кому нужен такой флайтинг? Наша задача — наоборот, последними умирать, держа других. Ладно, выкручусь как-нибудь. А вот сидеть тут месяц… Ни монеты здесь не заработаю, только опыт потеряю. Даже если ничего не делать, от голода еще уровень спущу, пока срок выйдет. А за аккаунт платить придется. Вон почти все побросали персов. Может, и правильно сделали. А мне как быть? Я так рассчитывала на этот месяц, ты даже не представляешь…
Мысленно вздохнув и вежливо обозвав себя непрактичным джентльменом, Рос начал заниматься благотворительностью. Хотя как сказать: при удаче Штучка — это возможность выбраться из тупика сложившейся ситуации, так что, по сути, никакой благотворительности, он меркантилен как никогда.
— Раз уж тебе не сидится как всем, так почему бы нам не сходить вниз и не добыть немного золота?
— Я даже найти этого золота не могу. Зато мобы меня там очень даже быстро находят, и они все высокого уровня, не справиться никак. Посмотри на ребят: тут мало кто выше сотого. Большим уровням в Раллии делать нечего.
— Сейчас у них там работы полно…
— Я про то, что было до войны. Или вторжения. Не знаю, как это правильнее назвать.
— Лечить без посоха сможешь?
— Да, но меньше здоровья будет восстанавливаться. Гораздо меньше.
— А с бафами у тебя как?
— Ну не очень. Дорогих нет. Нубские раскачала хорошо, их у меня много.
— Делаем так. Спускаемся, я добываю руду, ты сидишь рядом, ничего не делаешь. Как только появится моб, начинай меня лечить.
— И что дальше?
— Дальше моя забота.
— Извини, но не только твоя. Я уже три раза умерла, не хочется больше. Рассказывай все, если хочешь, чтобы я тебе помогала.
— Убивать я буду этого моба.
— Не сможешь. Я вижу твой уровень: всего лишь сорок четвертый. Ты очень мелкий, против них даже сотый ничего не сделает.
— Можешь сидеть дальше и плакать над своей несчастной судьбой. А можешь пойти за мной и заняться полезным делом. Сама выбирай, пока я в шахту не спустился.
На середине спуска девушка его догнала, пожаловавшись:
— Эти тупые твари обуви не дали, ноги камешками колет. Тебя называть Тарросом?
— Можно просто Росом.
Чего уж скрываться, если успел с головой выдать себя перед первым попавшимся гномом.
— Ну хорошо. Так ты что, тоже русский? Переводчик неактивен, да и коверкает он сильно, легко заметить, даже если ты купил опцию синхронизации с движениями губ. Так что ты на русском говоришь, причем очень чисто.
— Да, я русский.
— Странное совпадение. Как здесь оказался?
— Да так же, как и ты: денег хотел заработать.
— И как у меня, тоже ничего не получилось.
— Ну пока так.
— Послушай, Рос, не знаю, что у тебя там в голове, и потому сразу скажу: у меня есть парень. Он ждет меня и очень волнуется.
— И чего же он отпустил тебя одну к наемникам?
— Ну получилось так… — замялась девушка.
— Бывает. Зачем про него рассказала?
— Ну, чтобы ты… Ну это… Ну не приставал.
— Ты думаешь, что, если я вдруг в пещере темной внезапно очень сильно захочу женской ласки, твой парень, который сейчас неизвестно где, может помешать моим гнусным намерениям? Ну да, умру от смеха, представив, как он бесится где-то за тридевять земель.
— Ну посмейся-посмейся. Я тебе все сказала: не приставай.
— Даже если приплатят золотом, не стану, не надейся. И меньше слов, мы уже на месте. Давай, показывай свои волшебные бафы.
— Пати кинь.
Рос мысленно чертыхнулся и повесил на себя «Полог загадочности». Плохо — этот баф будет забирать много маны, что для практически голого перса может оказаться нешуточной проблемой. Хотя по идее задранный до небес интеллект должен компенсировать расходы.
Но не отказывать же девушке в любом случае.
А без «полога» нельзя: мгновенно поймет, что Рос очень уж непростой нуб.
Зайдя в пещеру, Штучка подняла руку. С ладони соскользнул крошечный, ярко светящийся шарик, завис в полутора метрах над ее головой.
— Что это? — спросил Рос.
— Как что? Освещение. Дальше будет темно, ничего не увидим. Все маги так делают, безобидное заклинание. Разве ты так не умеешь?
— Нет. Мне вообще не нужен свет.
— Везет. Со светляком все равно лучше. Он иногда помогает затаившихся врагов увидеть, скрытые предметы и тайники.
— Да? Это хорошо, может, и руду поможет увидеть.
— Ну не знаю. Не уверена. Мне почему-то не помог.
Молчать Штучка не умела, и Рос начал подозревать, что ее плач у точки перерождения был вызван, главным образом, полным отсутствием адекватных собеседников.
— А как ты заметил эту руду? Я ее увидела только тогда, когда ты стучать по ней начал.
— Я наблюдательный и вперед смотрю, а не по сторонам головой верчу.
— Случайно на нее наткнулся?
— Ага. У меня в сумке еще пять кусков. И на все наткнулся случайно, такие вот дела…
— Пять?! Честно?!
— Честное слово.
— Так ты шахтер? И у тебя прокачано что-то такое, чего у меня нет?
— А ты догадливая…
— Помочь тебе?
— Чем? Колотить ресурс может только один человек.
— А рядом золота нет?
— Вроде бы нет. А было бы — трогать не стоит. Посмотри, в каком состоянии шахта.
— Не поняла?
— Да ты просто шахт не видела. Это не шахта — это просто запущенная пещера. Очень опасное место. Когда рядом работает несколько человек, возрастает риск обвала. Такие игровые правила.
— А ничего страшного, что я рядом с тобой сейчас?
— Нет. Ты ведь ничего не делаешь.
— Ага. Я даже кирку из сумки не достала.
Рос продемонстрировал ей добытый кусок:
— Шестой.
Девушка улыбнулась, а затем резко погрустнела:
— Нам на двоих надо двадцать штук. Хотя можно не каждый день питаться. Неприятно, конечно, но не умрешь. Хоть опыт не будем терять.
— Ты главное — не забывай меня лечить, когда моб припрется.
— Может, не придет?
