Казалось бы, я должен был согласиться с майором, и задержаться для обеда на хребте.
Но место аварии космолета манило меня непонятным, однако, очень мощным магнитом. И чем ближе мы оказывались к месту, тем сильнее была тяга. Скорее всего, я чувствовал, что отсюда лежит путь к моим бойцам. Так подсказывало мне умение анализировать свои ощущения. Наверное, и майор Медведь чувствовал, где начинается дорога к офицерам его группы. И потому приказывать не стал, хотя право на приказ имел, и согласился на спуск. Оба мы, грубо говоря, рвались в бой. То есть, готовы были, говоря честно, на себя огонь вызвать, предполагая, что именно здесь нас попытаются захватить, лишь бы предпринять реальную попытку спасти своих парней. И оба желали, чтобы это произошло как можно быстрее. И оба были уверены, наши люди не сомневаются, что мы скоро появимся, и спасем.
Хотя вызов огня на себя был чисто умозрительным и с моей стороны, и со стороны Медведя. И пока ничто не предвещало, что наши ожидания оправдаются. Правда, у меня в голове появилась и созрела еще одна причина того же характера. Как у нас в армии принято вытаскивать с поля боя покалеченную технику, так же, возможно, принято и у инопланетян. И было ожидание того, что они попытаются унести с места крушения космолета все, что можно унести. Значит, вернутся сюда. Я не мог знать, насколько сложно выполнить такую задачу технически. Даже если предположить высокий научно-технический уровень знаний пауков, это, наверное, не дело нескольких минут. Пока, по крайней мере, не было заметно, чтобы кто-то вел в ущелье хотя бы подготовительные работы. При взгляде сверху мне показалось, что все там, внизу, сохранилось в том же порядке, в каком было, когда мы сутки назад ущелье покинули.
Я, в самом деле, испытывал некоторое волнение, которого и опасался Медведь, на первой трети спуска, то есть, там, где я шел вместе со взводом до того, как улететь на воздушном мотоцикле. Я легко, без всяких поисков указал место, где я отрезал от куска обшивки космолета лоскуток металла. Кусок обшивки лежал на прежнем месте, и майор взял его в руки, не забыв, естественно, надеть перчатки.
Осматривал долго и внимательно, ощупывал, испытывал на гибкость и пластичность, разве только, не попробовал «на зуб»[17].
– Интересный металл, – заметил майор. – Мне кажется, он даже легче титана. И очень пластичный. Только вот слишком уж мягкий. Но это тоже на мой взгляд не специалиста. Его любая ракета «воздух-воздух» или «земля-воздух» возьмет без проблем[18]. Сразу в решето превратит.
– У космолета какая-то странная полупрозрачная динамическая защита стояла. Что-то типа плазмы в неизвестной нашим ученым ипостаси. Так генерал Вильмонт сказал.
– Да. Мне говорили это. И требуется найти источник такой защиты. Предположительно, космолет сам ее выкачивал при необходимости. Это какая же скорость соображения нужна, чтобы в короткое мгновение выставить подобную защиту в место, где она работает.
– Компьютер может мыслить быстро. – сделал я вывод.
Мы продолжили спуск. Ниже по склону я вместе с взводом раньше не спускался. Я улетел, а бойцов вел старший сержант Коля Камнеломов, и соединились мы только внизу. Спуск имел много сложных участков. Не случайно взвод спускался долго. И сразу не было видно самых рискованных мест. Спускаешься, и выходишь на обрыв, который держится на склоне, по сути дела, на честном слове камней, и только несколько деревьев, перед обрывом растущих, скрепляют почву своими корнями. И приходится возвращаться, выбирать другой маршрут. При этом всегда есть возможность не просто рассыпать камни обрыва своей тяжестью, но и просто посмотреть в ненужный момент в сторону, отвлечься на что-то, и шагнуть за кусты, где под ногой уже не найдется опоры.
Там не менее, мы с майором Медведем умели ходить не хуже, чем бойцы моего взвода. И преодолели каким-то образом коварный спуск, умудрившись ни разу не разбиться. Внизу майор сразу подошел в заполненной водой яме, и попытался заглянуть в глубину. И, хотя вода была чистая и прозрачная, рассмотреть что-то внизу было проблематично. Вода казалась расфокусированным увеличительным стеклом.
– Хоть ныряй, чтобы что-то выудить. – посетовал Медведь.
– Я не уверен, товарищ майор, что вода позволит вам вынырнуть. Во-первых, она ледниковая, и, самое большое, на что годится, это умывание и питье. Но для питья я бы предпочел воду брать метров хотя бы на полста выше по течению. Мы не знаем уровня радиации ни в воздухе, ни в воде.
Медведь взял у меня из рук «планшетник», и заглянул в монитор.
– Кроме того, возможно, именно вода обладает свойствами беспроводного зарядного устройства. Аккумулятор подзарядился на сто процентов. А мы здесь еще минуты не пробыли. Какой заряд был раньше?
– Не могу знать. Внимания при спуске не обратил. На хребте было чуть больше двадцати процентов. Я даже думал, не поставить ли запасной. Потом вспомнил, что это место дает зарядку всем аккумуляторам, и менять не стал. Думал – проверить. Один раз – это могло оказаться случайностью.
– Мне интересно, как долго источник энергии будет действовать.
– Наука говорит, что вечных двигателей не бывает.
– Вечных двигателей не бывает у земной науки. А что бывает, чего не бывает у инопланетной, ни мы не знаем, ни земная наука. Мы вообще не знаем, что у них за двигатели, и на каком топливе они работают, сколько могут летать и с какой скоростью.
– Мультиметр. – вспомнил я. – Нужно снять электрические параметры воды.
Я видел, как Медведь забрал прибор из рюкзака старшего лейтенанта Лисина, и переложил его в свой рюкзак. И хотел напомнить, было, Медведю об этом, но он и не думал отказываться. Сразу вытащил мультиметр, и, как раньше делал старший лейтенант, срезал две ветки, к которым присоединил контакты, хотя держать их над водой и над кристаллическим следом – это вещи совершенно разные. Над кристаллами было довольно жарко, над водой, наоборот, прохладно и, казалось, безопасно. Тем не менее, майор предпринял дополнительные меры безопасности, и упрекать его в излишней осторожности было неразумно. Один контакт Медведь воткнул в землю у берега, второй опустил в воду.
– Восемнадцать вольт, – сообщил майор. – Как на старом автомобильном аккумуляторе.
– А ток?
Он переключил прибор, и измерил.
– Два ампера. Как на зарядном устройстве для телефона.
Он вытащил из кармашка рюкзака три маленьких телефонных аккумулятора. Проверил, довольно кивнул.
– Это мне специально дали в дорогу. Были полностью разряжены. Сейчас – заряжены.
– Возможно, вода заряжает. – предположил я. – Захвачу я с собой пробу еще и этой воды, и вытащил из своего рюкзака емкость.
