— Я Шими… Шимон Грин, — ответил Грин. Кот соскочил со стула, подошел к Грину, задрав хвост, обнюхал. Решив, что Грин ему по душе, кот потерся о его ноги, и коротко мявкнул.
— Тебе чего?
— Он будет с нами жить. Помнишь, мы говорили про сирот? — Марина отодвинула Грина, и вошла в комнату.
— А, понятно, — откинулся на подушки Коцюба. Лицо у него могло соперничать по белизне с простыней. — Ну, добро пожаловать, Шимон.
— Так, а ну-ка оставили больного в покое! — подошла женщина в белом халате, и накинулась на Марину. Она вытолкала Грина с Мариной за дверь.
— С медициной разве поспоришь, — вздохнула Марина. — Это Алина, наш врач.
Грин быстро освоился в Семье Коцюбы. Семья была не из больших, всего десять человек. Трое мужчин: Вайнштейн, Эли и сам Коцюба, и женщины — Марина, Алина, и Сарит. Были еще дети — дочь Марины Эден, ангелочек восьми лет от роду, Голан и Боаз, сыновья Сарит, и Мишка, сын Алины. Голану было четырнадцать лет, Мишке пятнадцать. Боазу всего четыре, Грин его в расчет не принимал.
Еще живя у Сергея, Грин слышал о Коцюбе самые невероятные слухи. Якобы, еще до наступления холодов, он и Вайнштейн сожгли чуть ли не сотню сарацин из огнемета. Впрочем, в это почти никто не верил. Гораздо более достоверной, хоть и невероятной, казалась история о том, как он спустился в технические туннели под Городом, чтобы отбить у людоедов Мишку. Когда ударили морозы, многие жители Города ушли под землю. В туннели, по которым были проложены городские коммуникации. В туннелях было теплее, чем на поверхности, но совершенно нечего есть. Спустя год осталась в живых едва ли десятая часть тех, кто ушел под землю. Без еды и элементарных удобств они быстро одичали, превратившись в людоедов. В то время Семья Коцюбы жила в самом сердце Города. Они и не подозревали, что буквально рядом с ними под землей живут стаи кровожадных людоедов. В один прекрасный день эти людоеды похитили Мишку, и утащили в туннели. Коцюба один спустился туда, блуждал там целые сутки, пока не нашел Мишку и не отбил его у людоедов. Грин никогда бы в такое не поверил, но Марина подтвердила: все так и было. Из-за этих людоедов Семья и перебралась в промзону.
Именно Коцюбе принадлежал план разгрома Фраймана — побывав в туннеле, он разведал обстановку, и вывел Профессора, одного из обитателей барака для чернорабочих. Коцюба придумал, как спровоцировать Фраймана, и заставить его послать войска для подавления Республики. Его план сработал: колонну удалось заманить в ловушку, и уничтожить, хоть и дорогой ценой. Коцюба лично командовал разгромом колонны, а потом и штурмом туннеля. Поговаривали, что он лично расстрелял нескольких пленных, захваченных в уличном бою. По этим рассказам у Грина сложилось впечатление о Коцюбе как о человеке жестоком, и беспощадном, к себе и другим.
Вайнштейн и Коцюба знали друг друга задолго до Катастрофы. Пока Грин не узнал Вайнштейна ближе, он никак не мог понять, что у них общего — один человек действия, спортсмен, другой — полусумасшедший пьяница. Внешний вид оказался обманчив. Вайнштейн был очень умен, ходячая энциклопедия, он знал все и обо всем, и был прекрасным аналитиком. Способность видеть суть вещей и спасла его, когда мир рухнул. Они с Коцюбой были соседями, и друзьями. Будто предчувствуя грядущую катастрофу, они стали готовиться заранее. В первые же дни Вайнштейн понял, чем все кончится, и они с Коцюбой стали готовиться. Тогда же к ним присоединилась Сарит с детьми, она жила в том же доме, и Эли с Мариной и Эден, жившие по соседству. Вместе они отбили нападение сарацинских погромщиков. До наступления холодов, успели утеплить дом, и запастись продуктами. Потом, просидев месяц в заваленном снегом городе, устроили вылазку в промзону, и нашли этот склад. Случайно наткнувшись на замерзающих и голодных Алину и Мишку, они взяли их к себе. Эли до катастрофы работал автомехаником. В том, что касалось механизмов, ему равных не было. Его золотые руки оживили не одну машину. Они были прекрасной командой, все трое.
Рассказывая о Семье Коцюбы, нельзя обойти вниманием женщин. Марина, твердостью характера и напором не уступала Коцюбе. Ее беспрекословно слушалась Сарит, и побаивалась Алина, тот еще орешек. Алина по профессии была операционной сестрой. Ее так все и звали — Сестра, это был ее позывной. Ее знали и уважали все в Республике. Многие были обязаны ей жизнью… как, впрочем, и детям-индиго. Сарит занималась хозяйством, и детьми. Уют в доме был ее заслугой. Может быть, занавесочки на окнах и не имели никакого отношения к выживанию, но без них дом стал бы сараем. Трое мужчин, три женщины, и у каждого своя функция — Семья была идеально работающим механизмом. Только благодаря этому они смогли пережить страшную зиму.
Большинство Семей были такие — какая-то больше, какая-то меньше. Слово Республика звучало очень громко, но на деле, всей Республики было от силы шестьсот человек, около тридцати Семей, разбросанных по промзоне, Городкам и окраинам Города. Там, где когда-то жили сотни тысяч, осталась жалкая горстка выживших. Были еще людоеды в Городе, но их за людей никто не считал. Если бы не Летун, бывший до катастрофы офицером ВВС, объединивший эти разрозненные группки в единое целое, они бы так и остались разобщенными. Именно он всю долгую зиму налаживал связи между выжившими. Неисправимый оптимист, он сделал Республику чем-то реальным. Когда сошел снег, и вопрос встал ребром: или Республика, или Фрайман, Летун кинул клич, и простые люди из разных Семей пришли с оружием, чтобы биться за свое право жить так, как они пожелают, без указки сверху.
Буквально на второй день своей жизни в Семье, Грин увидел легендарного Летуна. Алина никого к Коцюбе не пускала, даже свои, домашние, возле двери в комнату, где тот лежал, ходили на цыпочках. О гостях и речи не было, единственный, кого пускали в дом, был Габи, индиго. Грин видел его в туннеле, когда тот лечил раненых. Он же занимался и лечением Коцюбы. Тем не менее, Летун как-то просочился. Грин ожидал увидеть эмигранта, как Вайнштейн или Коцюба, а оказалось, что Летун — смуглый «восточный» мужчина, черноволосый и черноглазый. При виде Летуна все тут же заулыбались, Вайнштейн встал, и пожал ему руку. Было видно, что Летуна любят. С видом заговорщика он достал из папки какой-то листок, и вошел к Коцюбе.
— Поздравляю! Вчера мы провели выборы. Временный Комитет реорганизован в постоянный. Меня избрали председателем, ты — второй в списке! Нас избрали на год. Читай, — услышал Грин. Дверь Летун не закрыл, и разговор слышали все в гостиной.
— А кто такой этот Ли? — спросил Коцюба.
— Ли сменил Чена, — ответил Летун, — наш человек.
