– Я рад… – горько выдохнул пойманный за руку генный и посмотрел на собеседника с улыбкой. – Хорошо, что у ириски появился защитник, который не хочет ее «отделать во всех позах».
Красный рассвет поглотил поляну из синих цветов и осветил две замершие фигуры. Туман вновь наполнялся жаром, а двое не могли просто встать и забыть об этом дне. Может они сегодня и не спали, но решили очень важные вопросы. Один из них точно захотел попробовать прожить эти дни, как эмоциональные люди.
Пробираясь сквозь синие кустарники на свет вышла тощая фигурка. Она стояла, осматриваясь и притопывая ножкой. Она была белым пятном на синем фоне и выглядела, как белая трость. Капитан усмехнулся, смотря на растрепанную девчонку с повязанной курткой на поясе. Сверху у нее была серая футболка, что парашютом окутывала фигуру.
– Ребята! – Крикнула девушка, разглядев беженцев в свете красного светила. – На шлюпке есть витамины, которые подавляют выброс тестостерона! Если мы сможем вытащить их, то вам не придется мучиться. Сафар и Зарон уже плетут канат. – Она помахала рукой и развернулась, чтобы уйти, зная, что пилот и капитан отправятся к болоту.
– Она думает обо всех, кроме себя, но что-то в ней меняется. – Пробормотал Шон, отряхивая штаны.
– В окружение людей она расслабилась и забыла, что рядом с генными чувств лучше не проявлять. – Капитан подтянул штаны и посмотрел на красную точку. – Мы видимо покинули нашу вселенную, что находится в млечном пути, поэтому видим темное небо без звезд.
– И как домой?
– Разберемся сначала с нашими телами.
Да, генным силы не занимать. Сделав нечто вроде троса, они отыскали крышку люка в грязи и принялись творить «добро». Моя ленивая тушка сидит в кустах и наблюдает за поднятием местного Титаника. На глаза попадаться не хочется и в чисто мужском занятии, принимать участие не собираюсь. Кел доказал мне, что он буйвол вот пусть и пыжится, а я цветочки пособираю. Вру, конечно, про цветы и просто затаилась в кустарнике.
Зарон только услышав мою бредовую идею, готов был сам землю рыть лишь бы достать вещи с электричеством. Сафар просто так из песка какие-то горы строил, вот пусть вяжет канаты. Шона и Кела долго искала, но эти ребята так затихарились, что если бы не мой любопытный нос, который хотел встретить здешний рассвет, то фиг бы я их нашла.
Делать мину «ничего не было» и «я все простила» становилось все тяжелее. Теперь у меня есть личные мотивы засадить клинок капитану между ребер. Тихо, ненависть. Сейчас мы неизвестно где, и неизвестно что здесь обитает. Вокруг своей маленькой фигурки нужно «забор» из генных выстраивать, чтобы выжить. Удивляет только одно, почему нас до сих пор не почуяла дикая живность? Или от мальчиков так разит хищниками, что вся фауна попряталась?
Ой, Шон поднял голову и ищет меня. Нужно уходить из «опасной» зоны, не то найдут и приставят шипастые лианы собирать. Хватит с меня и первого дня в этом мире. Остальное с ленивой и спящей совестью перекладываю на мужчин. Подняв попу к верху, поползла к берегу. Где-то там оставалась рыба. Парни не едят сейчас, питаясь своим фотосинтезом, я же… ага, прожорливая тварюшка.
Душно и жарко, зато сытно и лениво было на розовом песочке. Я смотрела на далекую красную точку и вспоминала свои первые дни в спец-городке.
Город для людей был раем после интерната. Это закрытая территория с охраной из элитного отряда модификатов. Туда входят лишь по допускам, которые одобрены всеми главами семейств. Аж 21 печать должна стоять на пластмассе, чтобы генного пустили под огромный купол. Несмотря на строгий контроль, к нам ломились все Главы, чтобы увидеть, как мы живем. Городок ведь предоставлен полностью людям. Лишь строительство и коммуникации лежат на плечах Глав семейств.
А у нас все резко отличалось от мира за куполом. По нашим аллеям росли огромные деревья, цвели цветы на полях. Квартиры сразу выдавали новоприбывшей паре, так же буклеты, куда можно поступить, и где работать. Школы были при обязательном колледже, где преподавал единый компьютер. Какую информацию хочешь получить, ту и получишь. А в школах учителями были старшие жители города. Платить за обучение не надо, и каждый месяц тебе начисляют стипендию, плюс деньги от ежемесячной сдачи крови. Это притом, что платить ни за что не надо – кормили «своих свинок» из кармана правителей, а свет и вода – это обязательные атрибуты каждого «хлева», иначе «скот» умрет. Деньги можно было тратить на одежду и обучающие программы, что хранил в своей памяти компьютер. Лекарства тоже можно было получить, обратившись в здешнюю больницу. Человеческий врач имел доступ ко всем новым мед. аппаратам. Постояв в анализаторе, выписывалась карта на определенные виды лекарств, а через час в город приезжал врач от генных и ставил печать, если диагноз подтверждался.
Живи – не хочу, только не забывай, что ты свинка, оставленная для разведения.
Именно в том раю я перестала шарахаться от теней и сжимать кулаки. Новоприбывшим всегда улыбались, помогали, ведь и жители города были когда-то в аду. Наверное, поэтому человек захотел создать свой рай и просто протянул руку такому же обозленному зверьку.
Если Олег и Катя легко приняли новую сторону мира, то мы с Андреем имели одно чувство на двоих и все выискивали, где же подвох и откуда будет «удар». Мы с ним держались особняком и пугали своим отчуждением окружающих, находя спокойствие, только рядом друг с другом. Наши пары они… начали жить, а мы существовали.
Я помню, как мы с ним вместе пошли в колледж и даже сели за одну парту. Как впервые увидела сенсорную панель так близко, и как счастлив был Андрей, узнав, что я по тестам медик. Мы вместе тратили деньги лишь на учебу и весь первый месяц, как и в интернате, держались рядом, боясь открыть спину. Только Андрея увидела старая знакомая, как оказалось позже, он рос именно в этом городке до семи лет.
А потом появилась Катя. Не та дрожащая девочка с вечно заплаканными глазами, а девушка Катя. В белом платье и яркой обводкой вокруг глаз. Она сказала, что работает в ресторане, и протянула руку в мою сторону. Помню, как Андрей перестал дышать, стоя с ней рядом, и как он мне тихо признался, что никогда не видел в ней девушку.
С тех пор я все чаще ощущала холод за спиной и видела улыбки вокруг. В ресторане надо было улыбаться и относиться ко всем дружелюбно. Я и не думала, что смогу перешагнуть чувство страха и боли. Я помню день, когда по-настоящему была счастлива. Тогда мы четверо еще были вместе и проводили свой первый Новый год, даря друг другу подарки.
Катя в тот вечер все время посвящала своей паре и выглядела великолепно, а я даже косметикой не умела пользоваться, ведь даже не покупала ничего такого. Вечером, после салюта Андрей впервые ушел ночевать в квартиру Кати, а Олег вернулся по крышу нашего дома. Потом и вещи Андрея исчезли с моих глаз, и со мной остался Олег.
