А если им это не удастся, ну, была ещё ядерная боеголовка. «Вопрос можно решить силой…» Имея необходимое, он создал бы кризис, который даже умеющая быстро мыслить Мак-Эведи не сможет избежать.
Так или иначе, эпоха Росомах начинала подходить к концу.
Зал Собраний Большого Совета
Страна Мечты
Пространство кланов
10 октября 2823 г.
Сара Мак-Эведи смотрела как ильхан поднимается с места и начинает собрание. На сиденье у внешней стены сидел её новый сахан, Франклин Халлис. Как обидно, что Франклин пришел, чтобы впервые, и, скорее всего, в последний раз увидеть собрание. Она помнила время, когда была горда сидеть за столом совета. Теперь это время прошло, испорчено людьми вокруг неё. Мак-Эведи желала надавить на Большой Совет, чтобы защитить свой клан. Даже если риск, связанный с этим, ставил под угрозу её людей. «Они уже под угрозой, просто не понимают этого».
— Я вижу, что место сахана Росомах сегодня занято, — сказал Николай, бросая подозрительный взгляд на Франклина. — Тому есть причина, хан Мак-Эведи?
Она поёрзала в кресле и почувствовала постоянную пульсирующую боль в груди от сломанных рёбер, всё ещё сковывающую каждое движение.
— Я рада представить вам и почтенным членам этого Совета нашего нового сахана — Франклина Халлиса.
Николай приподнял бровь, на мгновение его лицо стало напоминать лицо отца, Александра, но только на мгновение.
— Это удивляет меня. Я всегда присутствую на испытаниях за лидерство в клане. Меня не пригласили на него.
На Мак-Эведи упали остальные взгляды в зале, излучающие осуждение.
— Ильхан, за эту должность не было испытания. Остальные кандидаты, подходящие на неё не противостояли повышению звёздного полковника Халлиса.
Поднялся ропот, но только на мгновение.
— Мне сложно поверить в это, хан Мак-Эведи. Мы кланы. Амбиции и рост — часть того, чем мы являемся. Вы говорите мне, что никто из ваших людей не желал роли сахана, воот? Это бессмысленно.
— Отрицательно, ильхан. Я поговорила с кандидатами заблаговременно. Я сказала им, что Франклин — мой выбор на место сахана Робертсона. Они прислушались к моему решению и не стали спорить. Франклину никто не противостоял.
— Вы упросили их не спорить, — выкрикнул хан Призрачных Медведей Йоргенссон. — В этом поступке не хватает чести.
Лицо Сары напряглось. Она чувствовала это.
— Я не запугиваю моих воинов. Мои люди уважают меня. Пожалуй, если бы умение повести за собой в Призрачных Медведях было таким сильным, как у нас, вы бы поняли.
Йоргенссон часто говорил с едким оттенком сарказма, Сара знала это. Его преданное служение клану Призрачных Медведей было достойным уважения, но он часто ничего не видел за пределами своего клана. Его версия правды о событиях во время войн Пентагона была испорчена, как и у других ханов. Каждый клан записывал свою историю со своей точки зрения, часто ценой полной правды. «В предстоящие годы это будет нашей слабостью» — заключила она.
Хан Вдоводелов Керридж захихикал, этот звук раздражал Мак-Эведи.
— Я и не знал, что вы так популярны среди своих людей, хан Мак-Эведи. Видимо они больше верят в вас, чем в ильхана, этот Совет или традиции кланов.
Керридж сделал это. В двух предложениях он прочертил линию между Мак-Эведи и всеми остальными в зале.
«Я должна попробовать и отступить от края, это может спасти жизни». Прежде чем она сказала что-то, вмешался Николай:
— Я бы сказал, что любое подобное повышение до сахана не официально, пока я не рассмотрю его как ильхан. В дальнейшем, хан Мак-Эведи, если не будет боевого испытания, никто не может быть допущен на эту должность или на место за этим столом.
«Я никогда не думала, что это будет настолько большой проблемой. Я должна была догадаться, учитывая эго Николая». — Сара была ошеломлена. Она знала его долгое время, но впервые почувствовала, что он управляет теми, кто находится в комнате вокруг неё. Сара всегда считала Николая великим манипулятором, но сейчас она видела, что у него есть одна сторона, из которой равные ей могли извлечь выгоду.
— Ильхан, нет такого закона или толкования, о котором я осведомлена, который ограничивает нас так.
Николай сжал кулак и ударил по большому круглому столу.
— Это традиция. Традиция, я должен заметить, от которой не освобождены ваши Росомахи. Пока этот вопрос не решён в соответствии с нашими законами, — он бросил мимолётный взгляд на Франклина, — звёздный полковник Халлис, ваше присутствие лишнее на этом заседании.
Франклин поднялся медленно, глядя на Сару, затем на ильхана. Он подтянул свою униформу, словно пытаясь придержать чувство собственного достоинства. Мак-Эведи не могла найти слов, чтобы уменьшить позор. Словесный поединок с ильханом и Большим Советом забрал ещё одну жертву, в этот раз — Франклина. Никто в зале не заговорил, пока дверь не захлопнулась за Халлисом.
— Вы поставили нас всех в неловкое положение, — зашипела хан Нефритовых Соколов со своего места.
— У вас нет чувства уважения к ильхану, воот? — добавил хан Дымчатых Ягуаров Озис.
Остальные вступили в общий разговор. Сара отмалчивалась. Даже по малейшему поводу Большой Совет был против неё, готовый нанести удар. Она была одинока, очень одинока, в зале некогда полном товарищей и друзей. Керенский позволил звучать замечаниям и оскорблениям ещё несколько секунд, а затем жестом попросил тишины. Палата Большого Совета стихла.
— Мы должны начать выдвигать предложения по вызовам за содержимое арсенала Брайана, расположенного на Цирцее.
Его терпению приходил конец, Сара это знала. Он менял темы просто из скуки и досады. «Обычный Николай. Предсказуемый… и в то же время нет». — она не недооценивала ильхана. Он был гением, как его отец… как его брат. В то же время она взволновалась от парирования словесных атак.
«Я не могу просто сидеть». Она отодвинула стул назад.
— Ильхан… со всем заслуженным уважением, я не могу смириться с этими испытаниями. Претензии к моему клану были выдвинуты с крайним предубеждением. Я лучше покину собрание, чем буду так пачкать свою честь.
Николай сразу перешёл к делу.
— Собрание было созвано и собрано. До этого я позволял вам демонстрировать гнев до того, как это выходило за рамки допустимого, хан Мак Эведи, но не снова. Если вы уйдёте, ваши Росомахи не будут участвовать в выдвижении предложений на соревнования за содержимое этого арсенала. Не будет никаких испытаний отказа, если вы не будете участвовать в испытаниях владения, хан Мак-Эведи. Я ясно выражаюсь, воут? — он говорил как законник, политик, не как воин. «Я не запятнала свою честь, Николай, но видимо ты хочешь этого».
