Кот ждал продолжения, махая хвостом, но не вырывался, только пару раз лизнул руку. Алена отошла к шкафчику, взяла упаковки с медикаментами, вернулась к столу. Наложила лейкопластырь на тампон, потом попросила придержать Серого. Кот не стал вырываться, даже когда медсестра прижала тампон к шву. Наш «доктор Айболит» знает дело, но не ветеринар, тампон держится плохо, остатки шерсти мешают. «Теперь попробуйте приподнять». Не очень получается, Алена обворачивает туловище, не жалея бинтов и пластыря. А что беречь, что с собой не возьмём, здесь пропадёт. Вот девушка пропускает бинт под лапами, заводит за спину, перекручивает на животе и завязывает, опять же, на спине. Не кот получился, а болонка в жилетке. Хотя нет, больше стал похож на рождественского поросёнка, повязанного салфеткой. Пара завершающих штрихов пластырем, и шедевр готов! «Все, отпускайте»!
Кот не сразу поверил в свободу, потом подёргал передними и задними лапами, помотал головой, словно отряхиваясь. При этом старался углядеть, что это у него на боку? Спрыгнул со столика, попытался начать лизать рану. Судя по поведению этой шустрой животинки, так повязка не продержится. Наш кот такой, силы много. И времени хватает, чтобы ерундой заниматься, надо отвлечь. А чем кота занять, чтобы не лизался, разумеется, покормить.
Еды, что сосед оставил, не богато. Еще по портфелю сильно приложился, когда влетал в окно. К удивлению, каши из кефира, йогуртов и паштетов не получилось. Похвалю неведомых родственников, что не поскупились и купили «молочку» в пластиковых баночках с крышками. Все уцелело, как и бутылка с водой. Колбаски паштетов не выдержали, лопнули, но в отдельном пакете, не страшно. Вот печенье искрошилось сильно. Меню на троих, ой, на четверых, скудное, но и такому рады. Еще и половина шоколадки со «Сникерсом» в придачу.
— Девчонки, давайте поедим, и Серого угостим заодно.
Честно поделились с котом, ведь раненый, в бою пострадал. Девчонкам досталось по мятой бутылочке йогурта и горстка печенькиных крошек. Кефир мне с котом, паштеты поровну, одна порванная колбаска дамам, вторая джентльменам. Девчонки уселись за сёстринский стол, сам пристроился на кушетке, вместе с котом.
Налил Серому в найденную на столе голубую медицинскую коробочку без крышки полбутылочки кефира. Кот топтался рядом, пытаясь заглянуть внутрь. Потом поставил импровизированную миску на пол, кот мягко спрыгнул на плитку. Послышались шуршание языка о пластик и довольное урчание. Пушистый товарищ быстро опустошил посуду, и, облизываясь, снова смотрел на меня. Получив долю паштета, стал кусать, смешно выворачивая мордочку. Ну, хоть кому-то приятно.
Через пару минут довольной кот прилег на кушетку, сам туда вскочил, из-за повязки вышло неуклюже. Но нам не дался, теперь лежит, умывается. Сам догрызаю печенье, запивая кефиром. Снова удивился, есть хотелось сильно, несмотря, ни на то, что произошло часом раньше, ни на то, что кругом полно мертвецов… Что происходит, в обычной жизни в такой ситуации кусок в горло не полез бы. «Здесь стресс виноват, да, одно объяснение, стресс», — успокаиваю себя. Заодно и портфель снова строен, как новобранец на плацу.
Мне, в отличие от кота, облизываться не надо, но он напомнил о том, что без дела сидеть не надо. Есть, чем заняться, прежде чем скажу девушкам о своих мыслях. Достаю из портфеля ежедневник с ручкой, и записываю то, что узнал от них, и из наблюдений за Серым.
— Что ты там записываешь, план нашего побега?
— Просто некоторые наблюдения и мысли, что за день накопились.
— Зачем, кому это надо?
— Выживем, там видно будет.
Глава 18. «План побега» 10.04.2008, ближе к вечеру. Больница, второй этаж.
— Игорь, спасибо за угощение, — девчонки ободрились, даже после такого лёгкого обеда.
— Чем богат, надеюсь, в следующий раз накормлю получше, — продолжил, захлопывая книжечку.
— Как раз хотели об этом поговорить, да на кота отвлеклись, — сказала Алена, — скажи, пожалуйста, что делал, если бы не встретились?
— Зависело от того, что на этаже окажется. С той стороны внизу мертвяки, у центрального входа в больницу тоже, во дворе сами видите, еще несколько поджидают.
— И вместе с нами отсиживался? Или один, если бы никого не нашёл?
— Само собой нет, пришлось бы выбираться обратно, вылавливать шланг, спускаться и через забор в военкомат. И зомбаков упрашивать, чтобы пропустили, — после скудного обеда даже ирония появилась.
— А почему? — это уже Алиса не выдержала.
— Потому, что без вас некому открыть дверь на этой стороне. Спасение оказалось в пробежке до открытой двери. А так… Посмотрел в щелку и обратно.
— Но теперь вместе?
— Милые девочки, можно так называть?
— Что девочки, не отрицаем, насчет «милых» тебе виднее.
— Вот и ладно. Скрывать ни к чему, план, какой возник, такой остаётся. Выбраться отсюда, найти транспорт и добраться до дома. Добавилась только необходимость развезти вас по домам, или оставить в безопасном месте. Еще вариант, домой ко мне, оттуда уже пробовать другие варианты.
— Игорь, почему так домой рвёшься, тебя ждут?
— Нет, ждать некому, но там оружие и продукты. И двери крепкие. Сами разве не хотите домой попасть?
Девчонки притихли, каждая со своими мыслями. Кажется, что лечение кота сильно сблизило, как будто общая забота сняла барьер отчуждения. Рядом с ними не ощущал себя чужим, как это случилось наверху… От этого еще тревожнее, понимаю, что бросить не смогу, и нет уверенности, что получится вырваться отсюда.
— Знаете, мне некуда бежать, родители в другой области, что с ними не знаю, — это Алиса начала, смотря на притихшего кота. — Парень пропал еще восьмого вечером, не дозвонилась ни разу. Думала, загулял, пока в больнице, раньше случалось такое. Теперь понимаю, под мертвяков попал… Квартиру снимали в Брагино, там нет ничего, о чем теперь жалеть стоит. Собачку хотели завести, не успели. Так что, как решите.
— Понятно, Алиса, — перевел взгляд на спутницу.
— Мне проще, не сказала сразу, «бывший» сына к родителям завез, сам к новой супруге уехал, по голосу, в нехорошем месте оказалась, попрощался, на всякий случай. Надеюсь, что так и сидят в квартире, никуда не высовываясь. Позвонить тоже успела, так и сказала, ждать, обязательно вернусь, — у Алены показались морщинки на лбу, выдавшие волнение.
— И правильно сказала, обещание надо держать, — приободрил девушку, а где родители живут?
— У Судостроительного, мама на пенсии, папа еще работает.
Молодец, Алена, похоже, думает о сыне все время, но, пока не вырвемся, старается не раскисать. Понятно, главное уйти отсюда целыми, эмоции потом. А сам чуть не застонал, у Вероники ведь тоже сынишка остался, в Москве, с нянькой. Как же она теперь, представляю, что чувствует… Но мне, тем более, не положено терять выдержку, надо брать себя в руки. Хотя бы не подавать вида.
— Ничего не обещаю, пока здесь, взаперти, сидим. Если получится выбраться, не брошу, чем смогу, помогу. С нормальным оружием многое можно сделать, если не глупить.
— Знаешь… Не против, если с собой возьмешь…
— Возьму, жаль, здесь под оружие ничего не приспособить, разве вот оставшуюся стойку под лекарства использовать.
— Не подойдет?
— Неоднозначное оружие, одну самодельную пику уже наверху оставил, в голове зомбака, кости черепа крепкие даже у мертвяков. Надо понадёжнее, вроде топора или багра. Массивное, за раз череп пробивающее, как говорится, «что в лоб, что по лбу»!
— Да, у аспиранта с такой стойкой пробиться не вышло…
— Нам так рисковать нельзя. По двое-трое встречались, и то думал, конец с самодельной «пикой». Одна надежда на скорость, — произнеся это слово, первый раз не почувствовал укола в сердце.
— И когда хочешь устроить побег? На уже согласны.
— Как можно быстрее, затягивать нельзя.
— Верно, Игорь, сегодня солнце облаками затянуло, через час, не больше, стемнеет.
— Девчонки, через час, может, нас здесь не будет, в хорошем смысле. Сами же сказали, кто отсюда выручит? У моста стрельба, сами слышите, что там, неизвестно. «Военкоматовские» уехали, пока на рукаве болтался… Эх, жалко, вы на внутренней стороне оказались. Так бы увидели, покричали, они ведь с оружием, может, помогли выбраться? — сказал, и подумал, что тогда бы и Надежда цела осталась…
