Сантехник - Иннокентий Белов

Меня отвели в соседний дом, показали место на полатях, где я могу располагаться, я сразу же уснул на досках, подложив под голову свои руки и какую-то тряпку, которую нашел здесь же.

Напряженнейший, нечеловеческий ритм выживания последних дней, обильная еда — и сжатая до невозможности натянутая пружина внутри меня расслабилась.

Я уже не среди каннибалов-нелюдей, можно немного перевести дух, пусть меня теперь покусывают клопы или еще что-то похожее.

Эти трое суток после перелета и выживание в качестве раба стали для меня серьезнейшим испытанием духа и психики. Хорошо, что я смог приспособиться, правильно выбрать время, просчитать варианты, смог убежать от своего хозяина, заодно помешав ему прикрыться мной, как чего-то умеющим бойцом.

Утром меня разбудили совсем рано, правда, и на боковую мы отправились едва стемнело. Ночью снился сон про рабство, как будто я снова на поводке, меня должны прийти и забрать на ужин нелюди. Сжимаю в руке нож и жду, чтобы ударить первого и рвануть в темноту, только я помню, что нужно обязательно отнять копье для себя.

Без копья в степи мне делать нечего, как мне кажется.

Поэтому с самого утра я начал искать знакомого воина, который черноусый, он уже хоть знает, как я появился в крепости, не будет так удивлен моим появлением.

Выучил пока пару слов на местном, что-то типа, давай и хочу, теперь уже могу согласиться и отказаться, хоть сказать первую пару знакомых слов.

Мужики начали таскать камни наверх, хотели и меня припахать, однако, мне лучше до штурма решить вопрос и встать на защиту крепости, чем просто ишачить. Однако, видно, что таких помощников у воинов не хватает, небольшая толпа простых мужиков, все в возрасте, собралась на площади и получает распоряжения от военных на сегодня, как я понимаю. Среди них нет женщин и молодых парней, которым, как и мужикам, могли уже вручить копье и отправить на стены, если бы это было необходимо.

Однако, мобилизации, как я привык видеть на плакатах, посвященных войне, нигде не видно, ни в какой очереди не выдают копья и мечи ополченцам.

Не знаю, почему еще так, если вчера нелюди уже смогли прорваться на стены, значит, сегодня это точно случится еще раз.

Ладно, я еще много, да почти ничего не понимаю в местной жизни, только, очень хочу поквитаться с уже хорошо знакомыми нелюдями и даже знаю, где они пойдут на приступ. А для этого мне необходимо перейти в статус воина, для чего нужно заявить о себе.

Все те мужики, с которыми я вчера работал и остальные помощники совсем не похожи на умеющих сражаться. Они такие простые крестьяне, от которых мало толка на стенах, как мне кажется. Они все мне по плечо, а воины все же повыше и внешне покрепче, чем остальные жители осажденного города, только и они мне уступают в росте и весе.

Пока я шел, оглядывался в поиске кого-то из начальства, мужики бежали за мной. Видно, что им поручили присматривать за непонятно откуда появившимся чужаком в непонятной одежде, поэтому они не отстают от меня.

Кстати, хорошо бы местную одежду на свой рост найти, чтобы перестать так выделяться.

Я же, заметив нескольких воинов, вышедших откуда-то из здания на центральной площади, подбежал к ним и обратил на себя внимание.

— Чего тебе? — спросили меня, судя по интонации.

Мужики из-за спины что-то начали кричать про меня, только я стукнул себя по груди и показал, что хочу идти на стены.

— Умеешь что с оружием? — похоже, что так спросил меня самый взрослый из воинов, в хорошей красивой кольчуге, кивнув на свой меч, а сзади опять что-то закричали мои провожатые.

Я показал на копье, которое сжимает в руках его сосед и после некоторого раздумья мне его дали в руки.

На возражения своих товарищей пожилой сказал что-то, чего я совсем не понял. Наверно, про мой рост и силу, что с такими внешними параметрами меня стоит проверить.

Копье оказалось толще привычного шеста, однако, я очень старательно провел две длинные связки из ударов и элементов защиты и этим сдал первый экзамен на профпригодность. Как я понял по тому, что после команды старшего мной занялся один из воинов.

Только, в стражу меня все же не взяли, просто отметили для себя, что какой-то толк от меня будет в безвыходной ситуации и обратно отдали моим провожатым

Я же еще совсем темная лошадка для местных, может, я тайный подсыл от нелюдей, поэтому вооружать меня не стали.

Снова отправили к мужикам работать, таскать камни на стены.

Значит, пока проблем с воинами у местных нет, а вот работать особо некому. Похоже, что статус воина серьезно выше, чем у простого работяги и так просто его мне не добиться.

Ну, мне бы еще слов пару сотен выучить для начала, чтобы уметь поддерживать какой-то диалог с местными. Хорошо, что не стали предъявлять за то, что я находился в рабстве у орков и, значит, работал против людей в крепости.

Наверно, хорошо знают, как это выглядит.

Поэтому до первого штурма я смирно таскал камни на стены, постоянно выспрашивая названия предметов, которые вижу, у тех же мужиков.

Рано утром я проснулся, старательно почесал искусанные места и счастливо заулыбался, оглядевшись вокруг.

Никакого ошейника на шее, никакого чувства беспомощности, я снова принадлежу сам себе и всяко могу убить хоть одного орка. А лучше просто всех, кого увижу в пределах досягаемости.

Они, конечно, суровые воины и физически сильнее меня, как и почти всех людей, однако, после пары тех поединков у меня появилось чувство уверенности, что я серьезно быстрее и значит, смертоноснее. Теперь очень хочется это проверить, встречая карабкающихся неуклюже нелюдей на лестницах, уворачиваясь заодно от стрел.

— Они ведь реально неуклюжи на высоте, — вспоминаю я виденное вчера, — Это сразу видно по тому, как они медленно поднимаются и неловко пытаются зацепиться за края зубцов крепости.

Сполоснул лицо в кадке с водой следом за моими знакомыми, потом облегчился в страшноватом туалете при кухне и присел за стол из обструганных досок.

— Есть тут у местных золотари или в подземные воды дерьмо сплавляют? — профессионально подумал про отправление естественных надобностей.

В принципе, если строишь крепость с нуля на почти острове посреди реки, можно