Второе правило дворянина - Александр Владимирович Герда

открыл свою пасть и плюнул в меня ярко-синим шаром, я увернулся и ответил ему Огненным шаром, который врезался в него и в стороны полетели огненные брызги. На мою огненную пулю череп ответил мерзким сдавленным смехом и улетел. Вот гаденыш!

Мы ускорили шаг и вскоре оказались в пещере, очень похожей по размеру и внешнему виду на ту, в которой мы только что сражались с нагами. Наверху, между огромными сосульками, летало два одинаковых черепа. Увидев нас, они оба зашлись своим идиотским смехом и поочередно плюнули в нас синими шарами.

Скорость у этих шаров была довольно большой, так что с больной ногой уворачиваться было непросто. Это был первый раз, когда я оценил подарок Боброва — Кольцо скорости мне очень помогало двигаться быстрее и пришлось весьма кстати.

Не зная, что нас ждет дальше, тратить силы на магию времени и замедлять их совсем не хотелось, но другого выхода не было. Без особого труда увернувшись от синих шаров, я толкнул Екатерину обратно в коридор:

— Пусть сами идут к нам в гости, наверху я их не достану, — объяснил я, отвечая на ее удивленный взгляд. — Слишком много места для маневра, а летают они довольно быстро.

Мы отошли не десяток шагов вглубь коридора и стали ждать. Вскоре мои надежды оправдались и к нам пожаловали сразу оба черепа. Не раздумывая особо, я вложил в Огненный шар побольше энергии и швырнул его в один из черепов придав ему дополнительной скорости.

Заклинание врезалось в сияющий синим череп и раздался оглушительный взрыв, от которого у нас заложило уши. Обломки костей разлетелись по коридору, заставив нас присесть и прикрыть лица руками.

Ну а его оставшийся целым дружок вылетел обратно. Подождем, ничего страшного. Ожидание затянулось минут на пятнадцать, я уже было собирался сам пойти в пещеру, но череп не выдержал первым и сопровождая свой полет мерзким хихиканьем, прилетел обратно. Раз уж это работает, я повторил финт, который прошел с его приятелем и через секунду коридор задрожал от еще одного взрыва. Вот так-то лучше. По крайней мере никто не ржет.

— Молодец! — радостно воскликнула Салтыкова и захлопала в ладоши.

Я невольно улыбнулся — ведет себя как девчонка… С другой стороны, это было приятно — люблю людей, которые все еще умудряются радоваться как дети. Я активировал Модуль, но черепа после себя ничего не оставили.

— Пошли посмотрим, что там внутри, — сказал я и вновь вернулся в пещеру.

После недолгого осмотра выяснилось, что больше ничего интересного в ней нет. Никаких новых коридоров из нее тоже не уходило, так что у нас оставался только один вариант — возвращаться обратно, на развилку.

Между делом, я обратил внимание, что боль в ноге понемногу проходит и идти мне уже гораздо легче. Приятно. Так что, даже если домой не вернемся, хоть нога болеть перестала — какая-никакая, а все-таки радость.

Проделав долгий обратный путь до развилки, мы пошли в левое ответвление, надеясь, что на этот раз мы выберемся из этого крайне неуютного места. На самом деле мы уже порядком замерзли и если даже я начинал трястись от холода, то представляю, как сейчас приходится Екатерине.

Левый коридор оказался гораздо короче и уже через пару сотен шагов мы вышли из него и попали в очередную пещеру, в которой имелся Портал. Он находился на другой стороне и выглядел точно так же, как его аналоги в нашем мире. Портал был черным зеркалом, а значит по логике вещей был действующим.

— Мне кажется, этот должен работать, — радостно сказала Салтыкова.

Но вот я ее радости как-то не разделял — что нас ждет, после того как мы им воспользуемся, еще большой вопрос. Может случиться так, что лучшим вариантом было остаться здесь навсегда.

Мы немного прошли вперед и мой меч вновь начал светиться. Странно, пещера не такая уж и большая, но вот что-то никого мы здесь не видим — лишь Портал светился зеркальным блеском на противоположной стороне.

Салтыкова тоже обратили внимание, что лезвие Рассвета становится все ярче и начала нервно озираться по сторонам — за последние несколько часов она уже поняла, что ничего хорошего этот свет не предвещает.

Когда до выхода оставалось всего несколько шагов, мы услышали звон под потолком и сверху на нас начали сыпаться ледяные осколки. Один из них врезался Екатерине в плечо, она вскрикнула и упала. Из прорванной формы, обильно полилась кровь, окрашивая зеленую ткань в темно-бордовый цвет.

— У меня есть «Экстра-плазма», — крикнула она мне и начала копаться в своем поясе, а я тем временем высматривал что там такого наверху.

Сначала я ничего не мог разглядеть, но потом увидел какую-то тварь, похожую на ящерицу. Я бросил в нее Опаляющие стрелы и несколько из них достигли своей цели. Ящерка пискнула и свалилась вниз, прямо к моим ногам.

Всего мгновение ей потребовалось, чтобы плюнуть в меня какой-то яркой зелено-желтой гадостью. Ногу обожгло пламенем, а потом меня пронзила просто какая-то дичайшая боль. Я закричал, поднял ногу, хотел было схватиться за рану, но вовремя вспомнил, что там яд и грохнулся на камни.

Вот же сука! Как больно! По внешнему виду этой маленькой заразы даже не скажешь, что она может столько беды наделать. Я поискал ящерку взглядом, но не увидел ее. Наверное, куда-то сбежала под шумок.

— Эликсир карамба! — услышал я голос Тосика, который копался у меня в поясе в поисках нужного шприц-тюбика.

После той истории, когда он извел на меня практически все запасы, я пытался научить его разбираться в шприц-тюбиках по цветам, но вот, что из этого вышло понять было сложно. Вероятность, с которой он угадывал нужные, составляла примерно пятьдесят процентов, так что я не знал — он это делает с пониманием или случайным образом угадывает.

На этот раз на помощь плюшевому пришла Салтыкова, которая быстро достала нужный шприц-тюбик и вколола мне «Эликсир». Вскоре боль немного спала, я успокоился и перестал выть как волк на луну, чем заметно облегчил жизнь Тосику и Салтыковой — слушать мои истошные вопли не самое простое испытание.

— Где эта зеленая сволочь? — спросил я, после того, как более-менее пришел в себя. — Я ее сейчас на куски порежу! Очень маленькие куски или даже нет — очень-очень маленькие…

— Удрала в коридор, — ответила Екатерина.

— Очень жаль! — сказал я и разочарованно вздохнул. — Вот же редкостная зараза!

— Ага, она называется злобоглаз. У нее яд как кислота и боль доставляет просто