Одинцова повело. Он ухватился рукой за стену, чтобы не упасть. Тут бы Смотрящему самое время добить его. Припечатать хорошо по затылку, и можно пеленать, только Дорин этого не сделал. Он заботливо подхватил Сергея под руки и опустил на пол.
— Тихо ты, бодрый какой. Нет времени разлеживаться. Если хочешь Айру свою вызволить, то давай бери себя в руки.
С этими словами он подал Сереге его меч.
Удивляться было некогда, поэтому, поднявшись на ноги, Одинцов спросил:
— Почему ты решил мне помочь?
— Я на волю хочу, — честно признался Смотрящий.
— Почему до этого не пытался сбежать? — не поверил ему Сергей.
— Я здесь уже очень давно. И впервые слышу, чтобы кому-то из-под горы удалось подняться в княжеские покои и устроить там большой переполох. Тебе это удалось, — горячо заговорил Дорин. — Ты вернулся назад, значит, знаешь верную дорогу отсюда. А я пытался, в особенности в первые годы, как сюда угодил. Только я дороги не знаю. А нехоженой тропой можно и в стенку упереться.
— Я без Айры не уйду, — твердо сказал Сергей, обдумывая про себя, как он заявится с таким экипажем к Шустрику. Вот Лех-то обрадуется.
— Сдалась тебе она, — раздраженно ответил Дорин.
— Сказал не уйду, значит, не уйду. Ты знаешь, где она?
— Да. У нас времени в обрез. Наверху знатный переполох. Говорят, князь рвет и мечет, обещает воров на кол посадить да выставить на городской стене на всеобщее обозрение. Что ты там стащил? Стражники уже рыщут по нашим пещерам, но в эту часть еще не добрались, так что можем успеть. Беги за мной.
Не дожидаясь ответа, Дорин развернулся и припустил по коридору вперед. Сергей и подумать не мог, что коротышка-хромоножка может так проворно бегать. Пришлось постараться, чтобы не отстать.
Смотрящий отлично ориентировался в коридорах и поворотах. Главное — не упустить из виду его спину в черной кожаной безрукавке. Приблизительно минут через десять бега Дорин внезапно остановился. Серега чуть было не впилился в него, вовремя притормозил и встал рядом.
Хотел было спросить, зачем замерли, но Смотрящий приложил палец к губам, призывая к молчанию, и указал ладонью на группу стражников вперемежку с гладиаторами, сгрудившихся в просторной игровой зале. Здесь часто устраивались командные игры, целью которых было развеять личный боевой состав да потренироваться для групповых боев, которые время от времени устраивались. Стражников человек десять, плюс пятеро гладиаторов. Невелика цифра, но мимо них незамеченными не пройти. Что они тут застряли? Кого ждут?
Смотрящий начал пятиться назад. Видно, решил избежать ненужной встречи и обогнуть опасное место стороной. Одинцов уже успел выяснить, что каждый коридор дублировался и не по одному разу. И в одну и ту же залу можно попасть разными путями. Но поздно. Кто-то из гладиаторов заметил их и призывно замахал руками. Переговаривающиеся между собой стражники умолкли и настороженно уставились на них.
— Попробуем заболтать и смыться. Никаких лишних движений. Повторяй за мной, — процедил сквозь зубы Смотрящий, направляясь к людям.
Одинцов последовал за ним. За кого этот гном его держит? Он же не дурак просто так на людей с мечом кидаться. Сначала надо за жизнь поговорить, а уж потом можно и клинком помахать.
— Где ты шляешься, Дорин? В княжеские покои ворвались убийцы, пытались нашего князя к праотцам отправить. Слава Храмну, мы успели вовремя, спасли князя, только убийцы ушли от нас и спустились на Дно, — заговорил со Смотрящим командир стражников. На его груди красовалась бронзовая бляха с перекрещенными мечами и выбитым индивидуальным номером.
— Как услышал шум, сразу пошел выяснить, что стряслось. От меня ты чего хочешь, Колд? — спокойным тоном произнес Дорин.
Хорошо Смотрящий держится. Если он и правда хочет на волю и спешит воспользоваться подвернувшимся случаем, то на его месте Сергей бы уже взорвался и прирезал бы этого Колда со всей его кодлой. Если же все это подлая игра, то сдаст его сейчас Дорин со всеми потрохами.
— Помоги обыскать Дно, бери своих людей и прочеши тут каждый клочок камня.
— Будет исполнено, Колд, — покорно сказал Дорин.
Все-таки не сдал, значит, Смотрящий искренен.
И тут, как назло, взгляд Колда переместился на Одинцова, скользнул равнодушно по лицу и впился в меч, который сжимал в правой руке Сергей. Командир сразу подобрался, нахмурился. Меч ему явно не понравился. И он пытался понять, почему.
Еще пара секунд, и стражник поймет, в чем дело, и тогда элемент внезапности будет утрачен.
— Руби! — рявкнул Серега.
Одним ударом он срубил Колду голову. Его вопль послужил сигналом к атаке.
Смотрящий тут же выхватил меч из ножен и напал на ближайших к нему стражников. Одинцов встал рядом с ним плечом к плечу, опасливо держа в поле зрения пятерку гладиаторов. Как они себя поведут в сложившейся ситуации? Как ни странно, адепты Ристалища недолго сомневались. Будучи безоружными, они не побоялись и накинулись со спины на стражу.
Через пять минут все было кончено. Результат скоротечной схватки — посеченный отряд стражи, два мертвых гладиатора и с десяток незначительных царапин у остальных.
— Во что мы ввязались? — спросил один из бойцов у Смотрящего.
— Мы рвем на волю. Хотите присоединиться, вооружайтесь, через пять минут встречаемся здесь. Командир, ты не против? — обернувшись к Сергею, спросил Дорин.
— Только не опаздывайте, — буркнул Одинцов.
Становиться Спартаком в его планы не входило.
Но, похоже, его мнения никто не спрашивал. И теперь их с Шустриком воровская вылазка грозит обернуться гладиаторским восстанием. Вот так поворот судьбы. А Смотрящий — молоток: сразу показал остальным кто в команде за главного.
— Мы с вами! — был ответ.
Гладиаторы, не мешкая растворились в коридорах.
Вот Лех Шустрик обрадуется, когда он за собой такую свиту притащит. Как бы не заартачился. Но думать об этом преждевременно, сначала надо Айру вытащить.
— Люди надежные? — спросил только Серега.
— Ненадежные убоятся бежать, — ответил Дорин. — Им и тут спокойно.
Вдвоем они нырнули в новый коридор, ведущий на хозяйственную часть. Где-то тут и работал Шустрик на скотнике. Смотрящий вел уверенно, и через пару минут они остановились перед большой деревянной дверью, обитой железом. Постучав дверным молотком, Дорин сказал:
— Ты лучше помолчи. Я говорить буду.
