На полное раздевание у меня сейчас уходило ровно три секунды. Именно столько требовалось времени, чтобы переместить всю одежду с тела в пространственный карман и снять с пояса морского змея вместе с сумкой контрабандиста. Поначалу была надежда на то, что этот змей немного подрастет. Пробовал его даже накормить, впихнув в рот кусочек мяса. Однако он так и оставался прежнего размера, несмотря на постоянно впитываемую энергию из моей ауры. Поначалу это доставляло некоторые неприятности, но постепенно привык и даже стал получать некоторое удовольствие от необходимости постоянно следить за своей аурой. Честно сказать, снимая пояс, я начинал чувствовать себя очень неуютно. Утеряв его — одним махом лишусь абсолютно всех своих вещей и припасов, и не суть важно, что кроме меня его никто не сможет на себя нацепить потом целых десять лет. Кстати, для того чтобы снять змея без моего на то дозволения, потребуется перерубить мое тело пополам, других вариантов нет. Сумку с него тоже не снять. А вот вытащить оттуда какую-либо вещь другой опытный контрабандист вполне способен, хотя сделать такое ему будет очень непросто. Мне вот до сих пор не удалось достать большую часть вещей предыдущего владельца, так и не подобрав подходящих к ним ощущений.
Стоя на берегу озера, я быстро покрыл себя липкой субстанцией и дождался, пока она полностью исчезнет. Пять минут — и все, больше ничего нет, даже следа не осталось. Никаких новых ощущений тоже не возникло. Специально прислушался к себе, но все было как обычно. Вздохнул, возвращая змея на пояс и перекидывая одежду из сумки прямо на тело. Пойду расстраивать учителя: похоже, его эксперимент оказался неудачным.
Едва я сел за стол перед терпеливо ожидавшим моего возвращения Личем и приготовился рассказывать безрадостные вести, он посадил на мою руку какого-то крупного жука. Тот практически сразу же с нее спрыгнул и куда-то быстро сбежал.
— Принимай мои поздравления, человек! — сказал Лич торжественно тихим голосом: громко говорить он в принципе не мог, хотя умел хорошо выражать свои эмоции различными вариантами шепота и жестами. — Ты теперь маг жизни. Наша совместная работа завершилась полным успехом.
— А как ты это определил? — Я сильно удивился, безусловно, столь приятным для моего слуха словам. — Неужели тебе сбежавший жук это подсказал?
— Именно он, — не стал отпираться наставник. — Видишь ли какое дело, перед тем как посадить тебе на руку, я его предварительно умертвил.
— Выходит, я теперь смогу вот так запросто воскрешать мертвых одним легким касанием? — удивления во мне стало еще больше.
— Разве только жуков или других совсем простых тварей, не имеющих души, если они умерли относительно недавно и внутри не полностью разрушились. — Голая черепушка качнулась из стороны в сторону, продолжая пояснения: — Подобным же образом можешь пробовать оживить высших существ, мертвые тела которых еще не покинула душа, если тебе на них, конечно, хватит своей жизненной силы. Воздействие производится направленным движением ауры и, соответственно, с внутренним желанием вдохнуть жизнь в мертвое тело. Приведшие воскрешаемое существо к смерти повреждения при этом воздействии полностью исправляются, используя твою ауру как собственную. Но если ты попробуешь воскресить утратившего душу, то в результате получишь ничего не соображающего агрессивного зомби. Вернуть недавно отлетевшие души могут только высшие служители богов и сами боги, магам жизни такое не под силу. Большего я тебе не смогу рассказать, так как и сам не знаю. Если захочешь развить свой новый дар — ищи наставников или книги в любом крупном городе. А теперь иди отдыхать, мне нужно сделать записи. Завтра нам предстоит расстаться.
Когда скелет выставил меня за дверь, я даже не стал на него обижаться. Выгнал — значит, так надо. Впрочем, некоторая усталость действительно чувствуется, а озерное дно здесь самое спокойное место для крепкого целительного сна.
— Держи, это мой первый подарок для тебя, как когда-то обещал. — Лич протянул мне совсем маленькую темную коробочку из дерева. — Это призрачная пелена наследника имперского престола. Накинь ее на себя прямо здесь и немного подожди — мне самому интересно, как она тебя примет и примет ли вообще.
Сдвинул крышку, заглянув внутрь. Вначале я даже подумал, что коробочка пуста и учитель меня решил разыграть. Но присмотревшись внимательнее, заметил легкое уплотнение воздуха внутри. Прежде чем что-либо делать, привычно решил проверить непонятный артефакт перстнем-определителем.
«Призрачная пелена наследника имперского престола. Адамантит, прочность неопределима (для справки: адамантит — изначальная субстанция, из которой Творец соткал основу мироздания, самое прочное вещество во вселенной и тем не менее поддающееся трансформации магией жизни). Металл с включением ничтожной части адамантита называется адамантом. Из него искуснейшие мастера-кузнецы создают самое прочное во вселенной оружие и броню».
Прочитав текст описания, я надолго выпал из реальности, стоя с открытым ртом.
— Хватит стоять каменным изваянием, накидывай на себя пелену. — Своим шепотом, в котором слышалось сильное недовольство, Лич вывел меня из ступора.
Услышав его прямой приказ, иначе его слова и интонации нельзя было трактовать, протянул руку внутрь коробочки, пытаясь схватить пальцами призрачную субстанцию. Но едва лишь я к ней прикоснулся, как она сама вдруг стала быстро растекаться по поверхности моей кожи, приникая под одежду, залезая в уши, глаза, рот и покрывая все тело снаружи тончайшей невидимой пленкой. Вдруг пришла страшнейшая боль, по ощущениям можно было подумать, что с меня живьем сдирают всю кожу и еще сверху посыпают солью, затем все резко вернулось на прежнее место, а сама пленка бесследно исчезла. Поднявшись с земли — как упал от боли, я даже и не заметил, не до того было, — недоуменно взглянул на своего мертвого наставника.
— Вот оно как правильно должно происходить… — Всем своим видом ходячий скелет выражал сильную задумчивость и некоторую растерянность.
Только в этот момент я окончательно понял: происшедшее стало и для него настоящим сюрпризом, в особый успех он изначально не верил. А все наше предыдущее общение и несколько месяцев моего обучения были всего лишь подготовкой к этому, самому последнему эксперименту, результат которого с большой долей вероятности мог оказаться для меня фатальным.
— Думаю, тебе придется кое-что рассказать… — в моем голосе читалась недвусмысленная угроза.
— Теперь уже можно, пойдем. — Лич повернулся ко мне спиной и неспешно пошел к дому.
