— Вот! — Чардаш обрадовался. — Хоть маленько передохнуть! А ты, Серж, как раз информации дождешься.
Толику разговор показался очень странным, он покосился на Будду — тот смотрел в сторону, будто происходящее его не касалось. Еще Толику не понравилось, что Чардаш словно не узнает его, глядит как на остальных. А ведь вроде старые знакомые, земляки и все такое прочее — мог бы хоть слово сказать, хоть знак какой дать, что признал. Потом все гурьбой пошли к схрону, Толик увязался следом. Ему было интересно, как чистенький Серж воспримет их берлогу. Воспринял нормально, сел на грязный стул, взял немытыми руками кусок зажаренного мяса мутанта. И не поморщился. Правда, Толик почему-то решил, что чистюля и здесь свой пижонский плащик не вымажет. И Толика это почему-то расстроило. Хорошо бы увидеть Сержа грязным…
За столом говорил в основном Чардаш:
— Дело, пацаны, серьезное! Очень, можно сказать, ответственное. Тут вы понимать должны, что вам доверие большие люди оказали.
Серж помалкивал и поглядывал на ПДА — видно, ждал письма. Наконец не выдержал Торец:
— Хорош трепаться, Чардаш, ты уже двадцать раз «серьезное дело» сказал. Дела — они, знаешь, у прокурора в сейфе лежат. Чего нужно, говори. Потому что я не…
Тут пискнул браслет Сержа — есть почта. Гость прочел, заговорил — так тихо, что все невольно умолкли, чтобы лучше слышать, даже Торец осекся на полуслове.
— Работа, пацаны, вот какая. У хорошего человека вещичку увели те, кому не положено. Есть слух, что вещичку могли в Зоне заныкать. Нам ее сыскать придется. — Серж потянулся за куском мяса.
— Кто же это такой борзый, что уводит вещички у кого не положено? — Торец должен был задавать вопросы — это условие нормальной беседы такое, Толик сразу сообразил. Так люди общаются.
— Борзым был Гоша Карый.
— Был?
Серж аккуратно прожевал — он все делал неспешно и аккуратно, — потом ответил:
— Он и сам хотел, видно, за Периметр ноги сделать, да не вышло у него. Сгорел с машиной вместе. Оттого шухер на днях вышел у Периметра.
— А-а-а… — протянул Торец. — Шухер был, точно. Значит, не прорвался Карый?
— Зона не для фраеров, — вставил Животное. Серж продолжал:
— Однако большие люди понимают так, что не Карый в этой истории главный, есть и другие. Значит, хотя Гоша ласты и склеил, вещичка все еще вполне может всплыть где не следует. Значит, наша задача: найти всех, кто у Гоши в «Звезде» тусовался, кому Гоша мог товар скинуть. Найти и каждого проверить. Таких немного, двое сейчас точно в Зоне, о третьем пока жду информацию.
— Что за люди? И что за вещичка?
— Вещичка небольшая. Люди… сталкерьё обычное, мужики. Они могут и не знать, что в кармане носят. Сказал такому Гоша: «Возьми пакет, подержи у себя, я тебе забашляю», — мужик и взял. Мужику много не надо. Первого зовут Бузяк, он сейчас на базе «Долга», у второго кликуха Моня, недавно его на Свалке видели, потом пропал.
— А третий? — напомнил Торец.
— Третий — Слепой, он вроде завязал, но дома его не нашли. Сейчас проверяют по Зоне, не показывался ли где. Короче, сейчас мы за Бузяком…
— Э, я с «Долгом» связываться не стану, — буркнул Торец, глядя в стол. — С «Долгом» бодаться — это верная смерть.
Серж уставился на бригадира и не сводил глаз, пока тот не поднял голову. Но, едва зыркнув на гостя, тут же отвел взгляд.
— Бузяк не «долговец», — спокойно пояснил Серж, — только ночует у них, а пасется в стороне. «Долг» за него не подпишется. Слушай, Торец, ты вернуться хочешь?
— Вернуться? — Бригадир вздрогнул.
— На большую землю. С бабками.
— Меня там срок ждет.
— Спишут. Сработай это дельце — вернешься чистым.
— Сделаем! — вдруг твердо заявил Животное. — Все будет в ажуре. Сделаем, а, Гена?
Толику показалось странным, чего это Саня духарится. Энтузиаст выискался. Прям активист! Но Торец лишь кивнул после некоторого раздумья. Схрон Серж осмотрел без любопытства. Усмехнулся, когда увидел ватерклозет и электрическое освещение. Улыбался он одним ртом, глаза оставались равнодушными. Толику этот гость очень не понравился. Неправильный. Но что да, то да — Серж был очень целеустремленным. Получасом позже бригада выступила.
Первым, как обычно, шел Животное, за ним Торец с гостями, потом Мистер. Замыкали молодые. Будда придержал Толика за рукав и, когда они отстали на пяток метров, шепнул:
— Видел, как Саня икру мечет? Хочет бригадиром заделаться.
— Ты чего? Какой из него бугор? Он же, это, Животное натуральное.
Толик представил себе невзрачного, вечно грязного Саню бригадиром — фигня. Но Будда был настроен серьезно: — Если Гена в родной дом белым лебедем улетит, кто кто здесь будет старшего? Не Мистер же, он не наш. И не мы с тобой, уж точно.
— Это да…
— Так что вперед не лезь. Пусть Животное шестерит, ему есть зачем стараться.
— Хм… — Толик задумался. Снова было над чем пораскинуть мозгами. Рядом с Буддой приходится думать все чаще. Но это и интересно! — А ты что ж, под Животным согласишься потом ходить?
— Я свалю тихо.
Толик быстро глянул вслед топающим впереди бандюкам. Обзор заслоняла широкая спина Мистера. Иностранец вряд ли мог понять, о чем они с Буддой шепчутся, а остальные были далеко. Толик покосился на толстяка — тот спокойно шагал рядом, будто не сказал ничего особенного. И Толик решился:
— Мне свистни, как соберешься, ладно? Будда, мы вместе, а? Возьмешь с собой?
— Чудак, я ж затем и говорю теперь с тобой.
У Толика на душе полегчало. Все будет хорошо, все будет зашибись… От Гены Торца уходить стрёмно, из бригады валить западло, но если от Животного — тьфу, плевое дело! Такое чмо ничего не сможет сделать… Только сперва этих мужиков пощупать надо, о которых Серж толковал. А потом все будет хорошо. Животное повел бригаду в обход, лесами. К самой долговской базе им было не подступиться, но этого и не требовалось. Сталкер Бузяк только ночевал там, да и то нечасто. Мужик из «звездного десанта», как прозвали контингент гостиницы «Звезда», теперь перебрался севернее — так по дороге сказал Серж. Этот Бузяк, конечно, бродяжит, обходит окрестные поля аномалий и раз в несколько дней возвращается на базу, чтобы обменять хабар и разжиться припасами у долговского перекупщика. Если он вчера ночевал на базе группировки, то теперь покинул ее надолго. Удобный момент. Впереди, там, где шагал бригадир, тоже шла негромкая беседа. Торец выспрашивал подробности, приметы. Серж отвечал, сохраняя на лице все ту же бесстрастную улыбку. Этот фрукт топал за Животным как по проспекту, вроде бы и по сторонам не глядел. Наконец бригадир не выдержал:
