Как будто их без того не хватает…
Отчаянный выпад в лицо враг даже не стал парировать — просто отошел еще на шаг, выставив меч перед собой. И что дальше? У него оружие длиннее моего в два раза — удерживая дистанцию он попросту не даст себя даже поцарапать. И атаковать не собирается — тупо тянет время, дожидаясь подмоги.
Из-за поворота тропы выскочил новый противник. Все — сейчас я останусь один против четверых.
Враг ухмыльнулся, издевательски поманил к себе:
— Бросай свой ножик — я не обижу.
Не унижаясь до ответа, молча развернулся, кинулся в кусты. Далеко позади хлопнула тетива, но я даже не вздрогнул — в этих дебрях из лука меня не достать. Враги не дураки — тоже поняли: кто-то заорал:
— Луки бросаем — они там только мешать будут. В стороны расходитесь — сейчас к болоту его прижмем.
Вот почему мне так не везет? Выходит, где-то за лесом болото имеется? И, сильно подозреваю, непроходимое… Видимо противник успел изучить местность, а я вот нет…
Ветви царапали кожу, норовили заехать в глаз, но я все мчался вперед, лихорадочно высматривая кое-что, способное помочь в такой ситуации. Как там говорил товарищ Здравствуйте? «Копье и вовсе сойдет деревянное — главное найти подходящую сухую палку. Обжигать ее на костре, как упорно советуют в низкопробных пособиях и художественной литературе, не спешите — если древесина действительно подходящая, то вы рискуете испортить ее трещинами или даже сжечь. Кстати насчет практики — завтра вас вывезут в лес, и я вам на местности покажу, где и как можно добыть качественную древесину. Это не так просто — нам ведь надо работать с сухой, но не трухлявой. Опытный человек сможет заметить такое сырье издалека, а наша задача сделать из вас именно такого опытного человека». С точки зрения здравого смысла обучать меня такому не стоило: если я попаду в мир, где остро понадобится деревянное копье, вряд ли я там даже за сотню лет смогу собрать резонатор для открытия портала. Слава Богу, что программа подготовки не всегда дружила с логикой.
За спиной трещат ветви под ногами преследователей, а я все еще не нашел подходящую ветку. Впереди светлеть начинает — похоже, лес заканчивается. А за ним, как я понимаю, болото…
Вот! Уже у опушки! То что надо! Деревце, высохшее на корню в тени местных великанов. До последнего тянулось к свету, ввысь — стволик ладонью можно обхватить, а до вершинки метра четыре.
Остановился, припал на колено, резко рубанул. Затем еще и еще. Готово — срубил. Теперь еще два резких удара — уплощенный наконечник готов. Сверху сильный удар, и обломать.
Все — у меня в руке деревянное копье. Метра два с половиной — для моих целей вполне устраивает.
Еще рывок, но недалеко — остановился в самых густых зарослях. Над сплошной зеленой стеной лишь голова выглядывает — все что ниже, рассмотреть трудно. Поспешно делаю пару выпадов, убедившись, что тонкие ветки не слишком мешают удару — даже в этой тесноте могу попортить кожу. Острие из правильного дерева ничем не уступает стали при условии, если на противнике нет доспехов.
Дерево у меня правильное, а доспехов пока что не видел.
Впереди зашевелились кусты, выскочил первый враг. Тот самый, что из лука в меня безуспешно стрелял, а потом мечом отмахивался. Увидел голову над кустами, осклабился:
— Он здесь! Сюда! Быстрее!
Ухмыльнувшись, посоветовал ему нехорошее:
— Мужа зовешь? А ты похрюкай ему — быстрее примчится.
Свиней здесь, как правило, не любят, вот и этот не исключение — мгновенно помрачнел, покачал головой:
— Зря ты так. Умер бы легко, а теперь придется тебе кишки на ветки намотать.
— Ну так вперед — или без своего мужа-борова ни на что не годен?!
Здравый смысл требовал от противника простого: подождать остальных, чтобы окружить меня и прирезать без риска. Но терпеть столь страшные оскорбления не смог — пошел вперед, поднимая меч. Впрочем, особой опасности я не представлял: голый, с коротким кинжалом. А у него куртка из толстой кожи и широкий меч. Тоже короткий, но с моим оружием его даже сравнивать смешно. Копье он не видел, и даже шум, издаваемый при его изготовлении, вряд ли слышал за треском веток, стуком шагов и собственным тяжелым дыханием при беге.
Я не дал ему право нанести первый удар — сделал выпад, едва он достиг дистанции поражения. Припасть на колено, резкий тычок — все как учили. Древесину я выбрал хорошую: без гнили, без дефектов — идеально сухая. Кожа на куртке тоже хороша, но до кольчуги ей далеко — острие, легко пробив одежду, ушло в брюшину.
Поднимаясь, шагнул назад, с поворотом вырвав оружие из раны. Без брезгливости, даже с радостью, увидел, что наконечник окрасился кровью ладони на полторы.
По теории удар в такое место считался очень болезненным, и на практике оказалось так же: тонко заскулив, противник моментально потерял агрессивность, неуверенно попятился назад, зажимая рану левой рукой. В правой продолжал держать меч, но уже без тени боевого задора — просто демонстрировал мне, что все еще опасен. Но крик, вырвавшийся из горла, говорил обратное:
— Он убил меня!!! Убил!!! Убил меня!!!
Слева и справа трещали ветки под ногами преследователей — растянулись в линию, пытаясь прижать меня к болоту. Только не предвидели они, что в линии этой прореха возникнет. А она взяла, и возникла — этот скулящий стрелок больше не противник.
Не обращая на крикуна внимания, обошел его слева, кинулся назад — к реке, стараясь производить как можно меньше шума. Раненый не пытался мне помешать — все так же орал одно и то же. Это хорошо: во-первых — лишний шум создает; во-вторых — ничего важного сообщникам не сообщает. Они еще не знают, куда я направился. Пока доберутся туда, пока сумеют расспросить, я уже далековато оторвусь. Мне нужно получить фору — пусть их стало меньше на одного, но трое все равно слишком много. Ну не супермен я — мне и один на один страшновато выходить против таких головорезов. Вряд ли за нами послали портных или трубочистов — наверняка серьезные ребята.
Но одного я все же сделал. Пусть и схитрил, но сделал. Я все же крут.
С этими веселыми мыслями продолжал мчаться к реке. Перепрыгивая через поваленные деревья, огибая непролазные заросли, приседая под низко нависшими ветвями. В крови бурлил адреналин, в босые ступни больно впивались сучки и неровности земли, но я не обращал на это внимание — ноги уже привыкли к страданиям. И вообще, раз я крут, то мелочи не должны меня волновать.
Когда пробегал мимо широкого раскидистого дуба, из-за него спокойно вышел высокий человек, выставил ногу. Споткнувшись об нее, я рухнул будто подстреленный, вдребезги разнеся головой трухлявый пенек.
