Никлас вдруг замолчал, и взяв паузу на перевести дыхание, вдруг выругался и только рукой махнул.
– Все, попрыгали и в путь, – совершенно спокойным на контрасте голосом произнес он, отворачиваясь и осматриваясь.
Все, пар сбросил, успокоился. А нет, не успокоился – я слышу, как он сейчас ругается на языке германских саксов себе под нос. Хороший язык, подходящий – на нем даже детская сказка, если говорить с выражением, становится похожей на проведение ритуала черной магии.
Двинулись мы, кстати, не по дороге. Отдав команду и подождав пока сопровождающая нас спартанка изменит, уменьшая и растягивая вдоль, структуру купола – для поддержания его на ходу, Никлас сошел с тракта. Посмотрел и проконтролировал как мы двигаемся – группируясь вокруг держащей над нами пелерину сокрытия спартанки-инструктора. И убедившись, что все в рабочем порядке, двинулся первым в нашей небольшой колонне. Шагая по выжженной земле, довольно четко и уверенно держа направление.
Несколько минут шли в молчании, после чего я решил немного поговорить.
– Кавендиш.
– А? – откликнулся тот, отлипая от трубки гидратора, к которой периодически присасывался.
– Ты знаешь, почему младшие жрицы Исиды в особые дни принимают в храмах мужчин, занимаясь с ними сексом?
– Потому что это их путь как жриц.
– Это понятно, но ты смотришь с точки зрения должностной инструкции. Я спросил «зачем это?» как истинная цель действа.
– Я с Исидой не общался, мне не докладывали. И зачем младшие жрицы Исиды занимаются сексом с каждым желающим во имя богини?
– Не с каждым, – прокомментировала вдруг Несса, внимательно прислушивающаяся к разговору.
– Я слышал с каждым, – пожал плечами Кавендиш.
– Там на входе контроль. Желающих всегда много, и старшие жрицы придирчиво выбирают кого удостоить чести получить право ночи со жрицей, – пояснила Несса.
– А ты откуда знаешь?
– Знаю, – отвела взгляд Несса.
Я коротко глянул на нее, заметив румянец на щеках. Интересовалась возможностью пойти в услужение Исиде, прежде чем приняла решение отправиться в Корпус?
Возможно, возможно. Несса не перестает удивлять, так что от нее подобного можно ожидать.
– Кавендиш, – вернулся я изначальной теме разговора.
– Да семнадцать лет уже Кавендиш. Что? – раздраженно ответил тот, вновь отлипая от трубки гидратора.
– Как будет оргазм на языке франков, ты знаешь?
– Эм… Le travail de coup? – ответил он, немного подумав.
Несса фыркнула, идущая рядом спартанка усмехнулась.
– Это ты наугад сейчас стреляешь? – спросил я.
– Типа того. Слышал где-то что-то мельком… а что, не так?
– Кавендиш, твои знания терминов языка любви оставляют желать лучшего. Ты вообще знаешь что с девушкой нужно делать после того, как она согласилась пустить тебя ближе к телу и позволяет снять с себя одежду?
– Он же сказал, что успел с семерыми девицами плотно пообщаться, – произнесла Несса, обращаясь ко мне.
– Ну он же не сказал, что именно с ними делал. Может они на брудершафт пили… Кавендиш, ты знаешь что такое пить на брудершафт?
– Рейнар, мне вот и без тебя тошно. Прошу, давай ближе к делу.
– Оргазм на языке франков звучит как: la petite mort. Маленькая смерть. И это не аллегория, Кавендиш. Во время секса, особенно в нужном месте и в нужное время, жизненной энергии, со стороны мужчины, выделяется невероятное количество. В культе Исиды жриц учат, что мужчина энергию отдает, а женщина принимает, именно поэтому продолжительность жизни мужчин меньше.
– А ты откуда знаешь? – заинтересованно поинтересовалась Несса.
– Есть… источники достоверные, – поймав также заинтересованный взгляд Дженнифер, не стал я конкретизировать. – Так вот. Именно поэтому жрицы Исиды в храмах занимаются любовью с избранными из желающих. Потому что иных аналогов такого всплеска жизненной энергии просто не существует…
Меня прервало аккуратное едва покашливание инструктора-спартанки. Кстати до сих пор даже ее имени не знаю. Удивительно, как она, почти постоянно находясь рядом, умеет оставаться незаметной.
– Иных разрешенных законом аналогов просто не существует, – уточнил я в отчет на покашливание целительницы. – Больше энергии можно получить только в ходе жертвоприношения, но там энергия отрицательная, менее чистая.
– Ну я же не с каждой там умирал, – уже тяжелым от усталости голосом возразил Кавендиш. – Так, одну на полшишечки, вторую на полши…
– Кавендиш!
– Ой не ори так пожалуйста, и так тошно. Что?
– Тебе что Лассаль недавно сказал? Началась война. Мы на военном положении, а ты идешь, снимаешь три десятка…
– Двадцать четыре, а не три десятка.
- Двадцать пять, если официантку считать. Собираешь вокруг двадцать пять прелестниц и просто удаляешься в нирвану, забыв об обстоятельствах окружающего тебя мира. Ты не просто отправился переспать с приятной во всех отношениях девицей, пусть даже двумя, ты просто устраиваешь непотребство, сливая свои жизненные силы и энергию, еще и накидавшись как привокзальный ханыга со случайного куша легких денег! Как это назвать? И это не риторический вопрос!
– Непредусмотрительность, – буркнул Кавендиш. – Я зачем-то поверил в то, что впереди у нас два выходных, уверовав в авторитет слов мастера-магистра, – посмотрел он в спину Никласа, но тот не обернулся и не отреагировал.
– Кавендиш, даже без участия магистра «Клавдий», как ты сам недавно видел, как настоящая боевая машина на город падал в штурмовом пикировании. Это не непредусмотрительность, это…
Я замолчал, чтобы грубо не выражаться.
– Идиотизм? – послед недолгой паузы хмыкнула Несса.
– Вот от тебя, подруга, я такого предательства не ждал, – удивленно посмотрел на нее красными глазами Кавендиш.
– Могли бы и меня позвать, – едко ответила Несса.
– Мы тебя звали!
– Когда это вы меня звали?
– Тогда! Ты же сама сказала: «Нет!», – от удивления Кавендиш даже забыл про мучащую его неутолимую жажду.
Я, увидев его неподдельное удивление, усмехнулся. Плохо он еще женщин знает.
Понимающе усмехнулась, кстати, и идущая рядом с нами спартанка-инструктор.
– Во-первых, – ровным голосом заговорила Несса, – я ничего тебе не сказала, а просто жестом дала понять, что не очень хочу. Во-вторых, когда я говорю «нет», это не всегда означает что я говорю «нет». Ну а в-третьих, три десятка девок, Кавендиш!
– Двадцать четыре, попрошу.
– Двадцать пять, если уж уточнять.
– Ой ладно, не нагнетай.
– Двадцать пять девиц, Кавендиш! Ты бы мог мне сказать об этом, я даже не думала о столь масштабном плане мероприятия!
– Это был экспромт. Я сам не думал, – покачал головой Кавендиш.
– Ну ты же сразу начал с широких жестов! Мог бы хотя бы намекнуть, что вы не просто так идете, с парочкой девиц покувыркаться! – все еще не верила Несса, что такое масштабное веселье прошло мимо нее. – Три десятка девиц, Кавендиш…
– Двадцать пять.
– Да какая разница?
Сопровождающая нас инструктор вдруг снова аккуратно покашляла.
Не поняв, что ее в этот раз привлекло в словах Кавендиша, я посмотрел на сопровождающую нас незаметную девушку. Она же в ответ на мой взгляд дернула подбородком и указала взглядом назад.
Оказывается, мы едва не потеряли Гаррета – он сейчас, стараясь не отставать, на ходу согнулся и в позе взлетающего пеликана принялся избавляться от содержимого желудка. Идущий впереди Никлас на его сдавленное рычание обернулся и взъерошив ладонью волосы, только негромко выругался в бессильной ярости.
Да, непростой предстоит денек. Еще и солнце вот-вот поднимется, а значит скоро станет очень и очень жарко.
Глава 13
– Рейнар?
– Да?
– А почему ты не спросил у мастера-магистра, куда мы идем?
– Потому что я знаю, куда мы идем.
– И куда мы идем?
– К Золотому трону.
После моих слов наступило удивленное молчание.
– Вы вообще такую науку как география изучали? – поинтересовался я после долгой паузы. – Пустыня, широкий и заброшенный древний мощеный тракт, отсутствие сияния в предрассветном небе… неужели никто не догадался, где именно мы находимся?
