— Хорошо.
Неженский без лишних разговоров покинул конференц зал. А что тут непонятного. Дальнейшее его не касается, а лишние знания, лишние печали.
— Это не диверсанты, а скорее мстители, — произнёс старший оперативник, когда они остались вдвоём.
— В смысле?
Изобразил непонимание Виктор, уже понявший в чём тут суть. Но он ведь давал подписку о неразглашении. Одно дело слухи и пересуды, что всячески только поощрялось. И совсем другое ненужная откровенность от непосредственного участника событий.
— Именно в том смысле, в каком вы и подумали. Получается, Виктор Антипович это вы пленили принца Ясухико, в результате чего японцы согласились на мирные переговоры с Чан Кайши, и довоенный статус-кво.
— Не понимаю, о чём вы говорите, товарищ капитан, — возразил Виктор.
— Эти трое молодых офицеров во славу своего микадо поклялись убить того, кто посмел пленить представителя императорского рода.
— Ну и искали бы того, кто к этому причастен, чего на меня-то было нападать, — изображая недоумение покачал головой Виктор.
— То есть, вы к этому не имеете никакого отношения? — улыбнулся капитан.
— Абсолютно.
— Ну-ну, — хмыкнул он.
— А как они нашли меня? Ну, в смысле, с чего взяли, что это я? — поправился Нестеров.
— Не буду вдаваться в подробности, но кое у кого из преступных авторитетов на Миллионке явно с головой проблемы. Ну и такой момент, что я посоветовал бы вам с невестой сменить квартиру. Так, на всякий случай.
— За день мне не управиться.
— Поэтому вы получите два дня. Но тут уж крутитесь.
— Ясно. Я управлюсь.
Глава 15
На строительстве канала
— Привет, — раздался из динамика «Кинитофона» бодрый голос Татьяны.
— Здравствуй, — произнёс Виктор, невольно улыбаясь.
Голос жены изменён звучит как-то механически, но при этом узнаваемый и родной. У него сейчас три часа по полудни, а во Владивостоке только семь утра. Через час Тане выходить из дома в университет, и именно в это время они обычно общались. Разумеется, если не случалось какого-нибудь форс-мажора.
— Как у вас погода? — поинтересовалась она.
— Превосходная. Начался сухой сезон, уже неделю без дождей, и температура плюс двадцать восемь.
— Хочу к тебе-э, — плаксиво протянула она. — У нас тут холодно и слякотно.
— Чего ты жалуешься? Всего-то начало октября.
— Ага. Начало. Зато уже второй день дождь, и термометр упал до плюс восьми. Бр-р-р!
— Не повезло.
— Не то слово.
— Но я предлагал купить авто.
— Это ещё и с машиной мучиться. Нет уж, спасибо, я лучше вызову такси. Спасибо, что нашёл квартиру с телефоном.
— Пользуйся, — великодушно разрешил он. — Кстати, тебе привет от Риты.
— Вы всё же сумели встретиться?
— Её перевели на наш участок строительства. Она теперь заведующая фельдшерским пунктом, имеет в подчинении акушерку, стоматолога и три медсестры. Большо-ой начальник.
— Молодец. И как она? Всё так же хороша?
— Ты ревнуешь меня к Рите?
— С чего бы, — фыркнула Таня, но как-то уж поспешно и нарочито небрежно.
— И правильно, что не ревнуешь. А то мало мне проблем, так ещё и ты добавила бы головной боли.
— Что случилось? — тут же насторожилась она.
— Да уж случилось. Мой Ясенев ни с того ни с сего превратился в хронического больного.
— Хочешь сказать подбивает клинья к Рите?
— Именно.
— Удачи ему. При всей разбитной студенческой жизни, из неё получится хорошая жена, это я тебе точно говорю.
— А ты когда стала экспертом в этом вопросе? — наигранно удивился он.
— Нестеров, чтобы ты знал, это не только моё мнение, но и Анны Фёдоровны. Можешь мне не верить, но она даже рассматривала её кандидатуру для нашего оболтуса Ромки.
— Ты серьёзно? — а вот тут он уже удивился по-настоящему.
— Конечно серьёзно. Впрочем, сейчас ей не до младшенького. Она вся в заботах.
— Только не говори, что Валентина родила.
— А чему ты удивляешься. Всё прошло без неожиданностей и в назначенный срок. Так что, Аршиновы теперь официальные дед и бабушка. Кстати, чуть не забыла, вчера вечером звонил твой брат, Паша. Он прошёл инициацию. Не одарённый и не отмеченный, но очень неплохие результаты. В сельхозинститут проходит с большим запасом по Сути.
— Он тебе свои характеристики случайно не сообщил?
— Я не спрашивала.
— Ясно.
Так они и проговорили час, обо всём и ни о чём конкретном. В общем, всё как обычно. Разве только после женитьбы, Таня решила, что они слишком уж расточительно относятся к ресурсу артефакта, пусть тот и достался в качестве трофея, а не был куплен за деньги. Поэтому они теперь выговаривали оба заряда «Кинитофона». С интервалом девять и десять дней. Из недостатков, это лишало их возможности экстренной связи пока не пройдёт его перезарядка. Но за всё время в этом пока не возникало необходимости, а потому решили пренебречь этим.
Свадьбу они сыграли в середине июля, а в августе его отпуск закончился и Нестеров вернулся в Никарагуа. За прошедший год с небольшим он успел побывать в отпуске ещё раз. Если дома народ стремился попасть в отпуск летом, то служившие здесь, стремились оказаться дома зимой. Вот и Виктору пришлось выдержать целую баталию, чтобы вырваться из вечного лета, и вдохнуть полной грудью морозный воздух.
По здравому рассуждению они решили не спешить заводить детей. С учётом новых реалий учебный процесс в медакадемии был пересмотрен. Срок обучения сократился до шести лет и нагрузка на Татьяну серьёзно увеличилась. Она конечно могла избежать этого, обучаясь по старой программе, но всё же поставила на новую. К тому же, Виктор серьёзно вложился в супругу, прикупив опыт и подняв ей Интеллект до одной целых восьми десятых. Будучи уже замужем, она не видела для этого препятствий и приняла помощь.
И его, и её родители в один голос заявляли, что они возьмут хлопоты по воспитанию детей на себя. Но молодые решили, что это будет неправильно. Вот останутся позади госы, и Татьяне будет значительно легче. Опять же, они вполне могли себе позволить няню…
Окончив разговор, Виктор вышел из палатки, и осмотрелся вокруг. Его сводный взвод располагался на берегу реки, прикрывая находящийся чуть выше палаточный городок на полторы тысячи строителей.
Межокеанский канал должен был в основном проходить по руслу реки Сан-Хуан и озеру Никарагуа, что способствовало как сокращению объёмов работ, так и сроков строительства вообще. Но мест куда предстояло приложить труд тысяч рабочих рук хватало с избытком.
На стремнине находится сразу шесть земснарядов занятых углублением дна реки, которая серьёзно мелеет в сухой сезон. В местах песчаных наносов она доходит всего лишь до двух с небольшим метров. Частые дожди как раз прекратились и сейчас самое время для проведения этих работ. Океанским судам нужен глубокий фарватер.
Кроме того, ведутся берегоукрепительные работы, и расширение русла Сан-Хуан. На чём собственно говоря и задействована основная доля рабочих посёлка. Правда, рабочие трудятся только по левому, никарагуанскому берегу. Правый принадлежит Коста-Рике, правительство которой настроено к начавшемуся строительству крайне негативно. Это если сказать мягко.
Согласно соглашению середины девятнадцатого века, а так же последовавших на протяжении полувека двух судов, река Сан-Хуан полностью принадлежит Никарагуа, при том, что Коста-Рике позволено использовать её водные ресурсы, и судоходство для внутренней торговли.
Вообще-то, обычно граница на реках проходит по стремнине, но здесь этим правилом пренебрегли. Несложно понять, что столь неоднозначное решение было продавлено Америкой из расчёта на возможное строительство канала. Всегда проще иметь дело с одним государством, чем с двумя.
Но как только стало известно о проекте с использованием реки Сан-Хуан, правительство Коста-Рики тут же начало выказывать свои претензии на права этой водной артерии. Начавшееся строительство Панамского канала в значительной мере погасила этот территориальный спор. Однако, он вновь возник, едва новый президент Никарагуа, Скакаса, денонсировал договор с Соединёнными штатами об исключительных правах американцев на строительство канала и заключил новый с ДВР.
