кровь. Лёгкое прорвало в нескольких местах. Но мой план сработал. Частично удар пришёлся на голову носатому. Если бы не это, мне бы сломало не только рёбра, но и позвоночник, а так, считай, легко отделался. А вот носатый, кажись, того.
Я разогнулся, отскочил в сторону, дышать было тяжело. Голова кружилась. Я за что-то запнулся, упал на пятую точку. Тут же на меня полетел удар медведя. Я резко отодвинулся назад, развёл ноги в стороны. Гул металла ударил по ушам, гигант рыкнул. Правильно, вибрация передалась рукам, еле удержал своё оружие… а ещё удар был такой силы, что эта труба немного погнулась, а пол лопнул, бетонная крошка разлетелась во все стороны.
Этих мгновений мне хватило, чтобы полностью восстановиться. Я вскочил на ноги, ногой ударил по этой «дубине», но это всё, что я успел сделать. Я потерял из поля зрения стрелка, которая открыла по мне огонь. Срочно пришлось отскакивать в сторону, прятаться за фигурой этого ссыхающегося качка.
Несколько раз в меня в итоге попали. Снова при дыхании слышался свист. Снова было тяжело. Снова багровые пятна перед глазами. Гигант воспользовался моей заминкой, резко дёрнул свои оружием в мою сторону. И сбил с ног, отбросив на несколько метров в сторону.
Прокатившись кубарем, я встал на четвереньки, причём ногами на носки, а на руках на кончики пальцев. Сил хватало. Тут же рванул на девушку. Она открыла снова огонь. Скачок в сторону. Две пули ударили в левую руку. Навылет. Раны заживали на глазах. Скачок в другую сторону. Ещё три пули прошли через правое лёгкое, бедро и руку. Но стрельба закончилась. Очередной магазин пуст. Всего двадцать патронов, всего пять-семь очередей и вынужденный перерыв.
Я ухмыльнулся, выпрямился, рванул ещё сильнее, занося левую руку за спину. Девушка видела мою готовность ударить, отбросила автомат, но он остался висеть на ремне на шее. Она схватила телескопичку, раскрыла её и тоже стала заносить. Глупо. Очень глупо. Знания ушли, да, а она могла заблокировать мой удар, пожертвовав автоматом. Но решила не делать этого.
Я приблизился, тут же ушёл в сторону от её удара, немного пригнулся, наконечник просвистел над головой. Второй удар она не успевала нанести, правая рука перекрывала корпус, она начала поднимать ногу, но это стоило ей потери равновесия. Да, сейчас стопа ударит мне в лицо… но я уже достал её, кончики «пальцев», кончики когтистой руки уже вонзались в её брюхо.
Боль. Вот она. Она её испытывает. Она её не может терпеть. Она не испытывала того, что испытывал я. А я ещё довернул руку. Кишки разорваны, мочевой пузырь лопнул, я попал в него, судя по мгновенному анализу. Это очень больно. И смертельно. Но смерть будет мучительной, очень. Телескопичка выпала из рук. Девушка завалилась на спину, схватившись за живот, так и не успев нанести мне удар ногой. Просто не смогла. Я оказался на миг быстрее.
Гигант ещё был достаточно далеко. Система давала интересный совет, и я решил ему последовать. Схватив левой рукой автомат, я достал из подсумка на поясе последний полный магазин. Как я понял? Он единственный был пулями кверху, остальные были перевёрнуты. Дёрнув автомат на себя, я сломал крепёж ремня, быстро сменил магазин и открыл огонь в сторону медведя.
Вроде расстояние всего метров десять, но огромная часть пуль просто улетела в сторону. Явно это оружие подточили, явно специально сбили прицел, расширили ствол. Раньше я не обращал на это внимания. А теперь это видно отчётливо. Система это подтвердила. Я держал оружие чётко, ровно в сторону противника. А пули летели в разные стороны. Но часть попала в гиганта. Одна в шею, одна в лёгкое, одна в ногу. А этот… он словно не заметил их. Пелена ярости явно накрыла его.
Боеприпасы закончились, я отбросил бесполезный ствол в сторону и тут же рванул в сторону бугая. Он уже заносил свою «дубину», уже был готов ударить, хрипел и рычал. Но бежал на меня. А я на него. Я чувствовал азарт битвы. На моём лице расцвела улыбка. Хоть он её не видел… но я почему-то был доволен этим.
Скачок в сторону. Труба просвистела мимо, но резко изменила траекторию и ударила в правую руку. Хруст. Меня повело. Боль невероятная. Но я терпел. Улыбался. Закусил до крови губу. Но нанёс удар. Целился в голову, но в итоге только сорвал платок. И я увидел его лицо. В голове начали белыми вспышками проявляться старые воспоминания. Но я их подавил. Некогда. Не сейчас. Ещё удар! И ещё! А затем ещё удар!
Силы у этой громадины закончились. Кровь из шеи лилась ручьём. Да и не только из шеи. Кровь заливала ему лёгкое. Нога подкашивалась. А ещё несколько новых дырок и синяков от моих ударов. Он рухнул на колени. Бледнел. Глаза были полны… нет, не гнева. Обиды. Не на меня. Я проследил за его взглядом. Он был направлен на девушку. Она уже заткнулась. Умерла. А потом он перевёл взгляд на меня.
— Завершай… — прошептал он. — Всё равно… убьют…
Я поднялся на ноги. Он же упал на колени. Он не стал опускать голову. Тяжело дышал, но смотрел мне в глаза. Гордый. Явно тоже что-то вспомнил. А может, и нет. Но чувства у него были. Один быстрый удар. Хруст. Лёгкий вскрик. И улыбка на его лице. Я постарался оборвать ему жизнь мгновенно, чтобы он больше не мучился. Удар в сердце. И он затих.
Победа.
Но почему-то… остался осадок. Я его знал?
Когда я вернулся в комнату, то просто уселся на кровать и стал думать. В моей голове была откровенная каша. В памяти всплыло несколько фрагментов битв, где мелькало лицо того гиганта. Но они обрывочны, слишком размытые, чтобы что-то понять. Но у меня возник когнитивный диссонанс. Как я мог родиться в Академии, если у меня детские воспоминания из уничтоженного города? Или я что-то путаю?
Я помню, что я бегал по улицам города, по старым улицам. Потом я на этих же улицах выживал, но уже более… взрослый. Успешно, пока не поплатился за глупость. Но почему у меня было устойчивое ощущение того, что я родился в Академии? Почему та девушка говорила, что мы основали город? Кто мы? Я явно его не основал, даже не принимал участие в этом. Я был маленьким, а город уже был. Значит, его основали до меня… но кто?
Чтобы найти ответы на эти вопросы, я начал ещё сильнее копаться в памяти. Кем я был? Почему решил вернуться в город? Почему я считался основателем города, если его не основывал? Может, упоминание в воспоминаниях через обращение «вы» относилось не именно ко мне, а к моей братии, в которой я когда-то состоял? Возможно.
Я пытался снова разложить систематически все свои воспоминания, упорядочить их. По крайней мере те, которые у меня были. Даже те вспышки, которые были не так давно.
Первые, явно мои самые детские, я носился по городу и попал в тоннели. Город выглядел старым. Но это был тот самый город, тоннели не врали, либо они были очень схожи с моим родным городом. Потом перерыв, наверное, в десяток лет, скорее всего, даже больше. Я уже на какой-то планете, стреляю в инопланетных мехов, быстро перемещаясь по полю боя. Тот громила тогда меня спас, мне шальной боезапас пробил голень, а он прикрыл меня своим телом. Потом новый кадр, мы уже в каком-то лагере, о чём-то общаемся. Броня та же, только без шлема, ну и не со спины. Затем ещё одна битва, потом ещё одна… потом явно прогулка по городу с девушкой. Она тогда радовалась городу, достижениям нашей братии, что мы смогли в такой заднице создать город. Дальше просмотр новостей, падение астероида, выживание. Всё.
Никаких зацепок не было. Вообще никаких. Тогда откуда устойчивое ощущение, что я родился в Академии, именно в самой Академии, а не на планете? Почему детство на планете, а не в той загадочной Академии? Я не понимал, но постепенно осознание приходило само собой. Ни разу в воспоминаниях не всплывали родители, а они обычно самые тёплые, приятные, дорогие. Их не было. Почему? Я пытался вспомнить, пытался понять… а потом на меня болезненной волной хлынули очередные воспоминания.
— Вы уверены? — я был очень маленьким, держался за чью-то руку, кому был по колено, этот кто-то был в броне.
Помню, я тогда плакал, рыдал, опустив голову. Спрашивающего я тоже не видел, только чёрные штаны, в которых он стоял, и нижний край серого пальто. Не знаю, смотрел он на меня или нет, я стоял и рыдал. Просто
