Пропавшая - Сергей Александрович Плотников

Ещё поворот - и мы вышли на... центральный бульвар? Некогда это был коридор для передвижения крупногабаритных грузов, а теперь жители приспособили его под этакий провинциальный “Лас-Вегас” пополам с ярмаркой и наркопритоном. Прямой, как стрела, отрезок логистической линии, где-то километровой длины, ограничивали опущенные (зачем - непонятно) гермозатворы, скудный свет сверху совершенно терялось в неоновом и лазерном освещении. Вдоль стен были возведены… гм, здания? павильоны? - причём возможностями неопластика там воспользовались по полной программе: отсутствовали только скучные и ровные геометрические формы вроде вертикальных стен или прямоугольных окон. Всё это великолепие буквально било по глазам, да ещё и в воздухе что-то такое витало, со сладковатым, еле ощущаемым “привкусом”. Интересно, а условно-нормальные жители Таниса вообще в курсе, что у них тут буквально под боком? Планета, не имеющая своих производств и рентабельных ресурсов, брошенная хозяевами... и откуда только чего берётся?!

- Поздравляю, дети. - Я сделал шаг назад и немного согнулся, чтобы быть с изрядно шокированными увиденным “телохранителями” на одном уровне. - Тут мы точно найдём, чего надо: и продадим детали, и ИД сможем сделать, я уверен… осталось только найти - где. А потом мы уберёмся отсюда, и я покажу вам как выглядит нормальный город под куполом.

19.

- Ищешь что-то особенное… или кого-то, гара? – Субтильная девица вынырнула из узкой щели между стенами-панелями «павильонов» совершенно неожиданно для меня. Стремительный рывок напоминал бросок хищной рыбы из укрытия – р-раз, и цап за рукав. Я закономерно дёрнулся.

- Что?

- Шелк, ксапа, мармелад-желе, пёрышки…- Набор непонятных слов окончательно заставил меня напрячься. – Только чур не на проц, а маглевом, как?

- Э… - Я проглотил очередное «что», в последний момент сообразив, что, кажется, проваливаю самый простой тест на «свойскость». Сообразить быстро ничего не получалось, к тому же меня немного сбивал с толку наряд местной представительницы: нечто вроде коротких шорт и топа… совершенно прозрачных. Харизматичности внешнему виду местной добавляли стоящие «иглами» торчком, как у мультяшного антропоморфного ежа, волосы, выкрашенные в четыре разных цвета и переливающаяся радугой лента-очки, охватывающая глаза.

- Совсем нубьё, что ли? – Голос девицы теперь зазвучал уже насмешливо-презрительно, зато термин мне в кои-то веки показался знакомым. Я, стараясь выиграть необходимые секунды, стянул с лица терминал, машинально скашивая глаза на некое движение корпусом, которым моя визави попыталась усилить свой отзыв обо мне…

- Ты чо, хочешь меня на сухую?! – Брови над лентой из неопластика дрогнули, собеседница, видимо шокировано, мотнула головой и с нотками пробивающегося уважения признала: - Ну ты реально изврат, гара…

- «Грань». – Твёрдым голосом произнесла Василиса одно из немногих ей знакомых слов на дереше.

- Что-о? – Кажется, разноцветноголовой показалось, что она ослышалась.

- Грань. – Твёрдо повторила дочь, с вызовом смотря снизу вверх. И, о чудо, под этим взглядом местная не только отпустила мой рукав, но и отступила на шаг. Теперь в её голосе уважения было гораздо больше… правда я был сильно не уверен, что мне понравилась бы причина такого изменения отношения, если бы я её смог понять. – Да вы реально на всю голову двинутые. Гляну там…

Ещё шаг – и девушка буквально канула в тени между криво склеенными стенами.

- И что это было? – Вполголоса и риторически, в пространство спросил я. На русском спросил, потому получил неожиданный ответ от Егора.

- Посредник наркоту предлагал найти нужную. – Уверенно сообщил сын. – Не забесплатно, само собой, а за свою долю… и ещё себя, кажется.

- Себя?! – Я… удивился. Сильно. Хотя…

- Лучше не снимай очки, пап. – Хмуро посоветовала мне дочь. – Она… сразу приняла это на свой счёт.

- Это?

- Заинтересованность в… фу, гадость!

- Дура, это не гадость... – Только тут я заметил, что сын щеголяет ярким румянцем на щеках и даже уши у него «горят». Кажется, «одежда-одно-название» не оставила его молодой организм равнодушным, даже несмотря на параметры тела под одеждой. В смысле, если честно, то смотреть там было особо не на что. Вот у Наты…. Так. Так. Опять?! И здесь подгадил, чертов мерх! Я-то уже не мальчик, не должен так реагировать.

- А я говорю… папа?

Вспышка злости на себя и на мертвого донора памяти угасла так же быстро, как и появилась. Не сейчас. Потом буду со своей дырявой головой разбираться…

- Идём. – Я вернул терминал на лицо и сразу заметил в окне «заднего вида», что от противоположной «стены» бульвара за нами наблюдает пара молодых мужчин. – Пока ещё кто-нибудь не пришел. С щедрыми предложениями.

* * *

Попытка самостоятельно найти людей, предлагающих продажу «левых» ИД, с треском провалилась. Чёрный рынок просто пестрел сценами купли-продажи… и бартера чего-то за что-то. Не то, чтобы со стороны можно было различить... И продавцы, и покупатели прикладывали все силы, дабы предмет сделки и объём переданных финансов было невозможно отследить. Ну, или по крайней мере максимально тяжело. Всё более-менее крупногабаритное было упаковано в бесформенные чехлы из неткани или неопластика без малейшей маркировки, но основные единицы товарообмена запросто помещались у продавцов и покупателей в карманах. К слову, добытые мною чипы тоже. Ну и как определить, к кому обратиться? М-мать…

Когда мы уверенным шагом почти дошли до дальней от точки входа в бывший магистральный логистический коридор гермопереборки, я уяснил два факта. Первое – нечто серьёзное никогда не продают и не покупают на виду: покупатель и продавец заходят в ближайший «павильон»… или протискиваются между временными строениями, а потом выходят. Второй факт – далеко не всегда выходили оба, что тоже наводило на мысли. А ещё…

- Папа! –