И закономерно подставит затылок подходящему с другой стороны стрелку.
Чтобы получить туда пулю, которую он честно заслужит своей тупостью.
Сжимаюсь в пружину… сейчас…
Сколько времени займет разворот в обратную сторону? Секунду? Две?
Навряд ли больше.
Значит — он уже здесь.
Резко выдохнув воздух, смещаюсь вправо и, словно подброшенный пружиной, вскакиваю на ноги.
Вот он…
Немолодой уже мужик. Бородатый и волосы с проседью. В каком-то непонятном костюмчике — брюки, куртка и небольшой рюкзачок за спиной.
А в руках у него…
Деревянное ложе и накладка закрывает почти весь ствол. Защитные планки по бокам мушки — Энфильд!
Хренасе… это где ж он его раскопал-то?
Не хухры-мухры — в магазине десять патронов! И перезаряжается эта винтовка быстро!
Но вот смотрит этот ствол сейчас не на меня. А туда, где, по прикидкам мужика, должна торчать моя голова — точнее, её затылок.
Но нет меня там.
Я — совсем рядом, но в полутора метрах в сторону.
Ках-ках-ках…
Зачастили мои пистолеты.
Да-дах!
И в глаза мне летит песок — пуля бьет в край ямы. Успел-таки он пальнуть — да как! Ещё чуток — и всё, амбец бы наступил одномоментно. А так — только видимость мне всю испортил и возможность ведения прицельного огня.
Ках!
Ках!
От винтовки летят щепки, противно визжит уходящая рикошетом в лес пуля.
Мужик роняет винтовку и делает просто потрясающий прыжок в сторону!
Ках!
Ках!
От его плеча отлетают какие-то ошметки, но на скорость передвижения стрелка это никак не влияет. Он что, двужильный?
Ках!
Ках!
Только ветки кустов смыкаются за его спиною, и почти тотчас же оттуда ударяет выстрел!
А вот это — уже не винтовка! По звуку судя, револьвер или пистолет. Дядя-то со вторым стволом ходит! И это хорошенько охлаждает мое желание тотчас же рвануть за стрелком вдогонку.
Опустошаю на звук магазины обоих пистолетов. С лязгом встает на задержку VIII. Добиваю обойму Глока в сторону выстрела. Последнюю пулю мстительно всаживаю в винтовку — приклад в щепки! Хрена теперь с неё кто постреляет! Разве что просто в сторону цели палить станет.
Магазины — сменить!
Сумку — за плечо!
И — бегом к лесу!
По пути ухитряюсь подхватить с земли винтовку и на бегу, сунув один из пистолетов в карман, вытаскиваю из неё затвор. С размаху луплю Энфильд об дерево. Треснувший приклад не выдерживает и ломается. Отбрасываю исковерканное оружие в сторону. А вот затвор — нет, его я выкидывать пока не стану. Стрелок жив, возможно ранен. Но я очень сомневаюсь, что это сильно повлияет на его способности. Мои следы он найдёт — теперь уже обязательно. Я пустил ему кровь, испортил оружие, к которому он наверняка привязан и которым дорожил. Этого он мне уже по гроб жизни не простит. Теперь я уже не просто цель, а кровный обидчик.
Так что винтовку он найдёт. Не знаю, как решит проблему отсутствующего приклада, но, возможно, что-то и придумает. А вот затвор ему взять негде — они пока на деревьях не растут.
Стало быть, проблему стрельбы на дальней дистанции — списали! Нечем ему стрелять — в смысле, что на дальние дистанции нечем.
Есть, правда, у мужика короткоствол, он из него отстреливался. Но вот уж здесь — наши шансы почти равны. И мои, даже несколько более внушительны — из пистолетов я стреляю неплохо.
А вот на его стороне — хорошее знание леса. И умение распутывать следы. Здесь он свободно даст мне сто очков форы.
Значит, что?
От него я не оторвусь.
Во всяком случае, пока не пристрелю.
Ага, или это он проделает со мной аналогичную операцию.
Не хочу — и самым активным образом.
Что можно сделать?
Устроить ему засаду?
Три раза ха-ха! На его-то поле? Побить этого матерого спеца его же оружием? Я ещё настолько умом не двинулся…
Уходить надо!
Пока он ранен и слегка ошарашен, но это долго продолжаться не будет. Придет он в себя, пусть и не сразу, но придёт.
Успею ли я оторваться от него хотя бы на пару километров?
Спустя несколько часов я прислоняюсь к здоровенному булыжнику — устал… Да и темно вокруг — куда идти? Солнце уже село, а на затянутом тучами небе, не видно никаких звезд. Вот и шёл все последнее время, ориентируясь на приметные деревья. Но вот они — рядышком. И куда теперь топать?
Моего преследователя не видно и не слышно. Что, впрочем, меня совсем не удивляет — это не вчерашний школьник. Здесь он где-то… А вот далеко или близко? Пока темно, он мои следы попросту не видит, а разжигать костер я не собираюсь. Проще уж самому мишень на груди нарисовать. Понятное дело, что скрыть следы ночью я не смогу. Но и идти сейчас — затея весьма глупая.
GPS?
Хм…
Рискнуть? И идти по ночному лесу? Техники, что способна засечь прибор, у преследователя с собою я не увидел. Но, что-то же лежало в его рюкзачке? Аппаратура нынче хитрая пошла…
Нет.
Отпадает GPS. Жаль, конечно…
Рискнуть — и поспать?
И проснуться от холодного лезвия в боку? Или от выстрела в упор? Мне почему-то думалось, что мой преследователь станет стрелять именно так. Умом-то я понимаю, что он свободно может всадить в меня весь магазин метров с двадцати, какой уж тут упор… Но предчувствие — оно осталось, никуда не ушло.
Радиопереговоры.
— «Центр» — «Кречету 21».
— Слушаем вас «Кречет 21».
— У нас холодает, а разжигать костры не разрешено. Прошу разрешения снять часть постов на обогрев, и отвести людей в поселок.
— Вот ещё! — Недовольно фыркнул Погонин. — А кровать с периной ему не нужна? Передайте! — повернулся он к человеку, сидящему в камуфляжной куртке рядом с ним.
— Нет, перина ему не нужна, — отрицательно помотал головой камуфлированный. — А вот кровать…
— Но я же кровати себе не требую! Пусть терпит! Он коммунар или кто?
Собственно говоря, Погонин не врал, ему незачем было требовать кровати. Она и так у него имелась. Он лежал на удобном диване, прикрытый пледом и просматривал почту на экране ноутбука. Судя по выражению лица, никаких приятных новостей там не было, и поэтому настроение у него стремительно портилось.
— Так ведь, действительно же промерзнут… — осторожно заметил его собеседник. — И толку с них потом будет… немного. Они же в лесу почти ничего не умеют.
— Хрен с ними — пусть костры зажгут. Только так, чтобы их со стороны видно не было. И не отвлекайте меня больше такими мелочами!
Повод для плохого настроения действительно имелся. Из полученной почты явствовало, что его идея выращивать здесь некоторые специфические «лекарственные» препараты поддержки «наверху» не нашла. Более того, ему непрозрачно намекнули на несвоевременность некоторых инициатив. А все это в итоге приводило к существенному уменьшению денег на счетах. А вот жить без них вновь образованной «коммуне» (если этим словом можно было назвать данный поселок…) становилось нелегко. Можно целыми сутками толкать речи перед единомышленниками и призывать их к труду на общее благо. Можно. Но сотворить «на коленке» тот же электрогенератор, не имея никакого производства, красивые словеса не помогают! А уж создать в тайге обычную электролампочку…
