За дверью оказалось какое-то огромное помещение больше всего это походившее на рабочее помещение водоканала: повсюду змеились трубы, от маленького диаметра до полуметра, уходя куда-то за массивные стены. Когда он перебрался по металлическим, гремящим под ногами мосткам на другую сторону помещения, открыл деревянную дверь и увидел своим новым зрением широкую бетонную лестницу, поднимающуюся на пятиэтажную высоту. Идти по ней бесенку было непросто, поэтому он снова вскарабкался ему на плечи, и Вадим пошел вверх, кусая губы от напряжения и обливаясь потом.
Закончилась лестница у следующей двери, которая тоже оказалась закрыта, на этот раз на обычный врезной замок. Этот, по крайней мере, Крот знал, как открывать, он подобрал стальную проволочку, соорудил из нее отмычку и после пятиминутного копания открыл ее. Дверь заскрипела, отрываясь, он шагнул вперед и оказался на обычной городской улице.
Темное небо низко висело над городом, зацепившись своим лохматым брюхом за многоэтажки — ни одной звезды, ни ветерка, из этой серости вниз летел крупный снег, который тут же таял на асфальте. Было довольно тепло, где-то около нуля. Над городом властвовал вечер. Машины неслись по улицам, было их немного, не больше чем в ночное время, и ничто не напоминало о том, что рядом идет война.
Впрочем, объяснение могло быть самым простым, вероятнее всего власти пока ввели только карантин в учебных заведениях, и вряд ли еще действовал комендантский час. Вадим опустил тело Волка на асфальт и тяжело вздохнул, ощутив, что в нем практически не осталось сил, и даже камешек уже не помогал, а еще требовалось как-то добраться до кузницы Воислава. Только как?
Мужик, который тащит на спине второго, наверняка привлечет к себе внимания, а идти Волк не мог. За то время что он его тащил, лучше ему не стало, ни одна рана не затянулась, кости не встали на место, по какой-то неизвестной ему причине у него больше не работал механизм восстановления. Может быть потому что у организма просто не осталось энергии, Слава же использовал какой-то мощный наркотик, чтобы сражаться, возможно, теперь он не давал зарастить раны. А может быть он уже мертв, причем окончательно и бесповоротно, и он мучился, страдал, таща на себе труп…
Конечно, можно было еще раз использовать свой оберег, но у него внутри, как только он об этом начинал думать, просыпалось стойкое нежелание.
Вадим положил Славу у дерева, прямо на грязный мокрый снег, чтобы тот был не так заметен, и критическим взглядом осмотрел себя. Выглядел он, конечно, не совсем прилично для города: камуфляж в грязи и пыли, порван в нескольких местах, и пропитался засохшей кровью, лицо и руки явно тоже не блистают чистотой. За спиной меч, на поясе стилет.
Любой таксист, если увидит, не остановится. Что делать? Крот подошел к краю тротуара, вглядываясь в поток машин, но тот неожиданно на его глазах начал редеть, а когда он прекратился совсем, из-за поворота вылетело три бронетранспортера, ревя и чадя моторами.
Вадим сделал шаг назад, чтобы спрятаться за деревом, но ему это не удалось.
— Стоять! — его ослепил прожектор, послышался звук резкого торможения и чей-то командный голос рявкнул по мощному динамику. — Эй, мужик в камуфляже! Руки за голову, на колени! Стреляем на поражение!
В подтверждение слов башня БТРа повернулась и уставилась на него черным дулом пушки.
Вадим поднял руки и опустился на мокрый асфальт, а Прошка метнулся к ближайшему сугробу и там затих. БТР остановился в паре шагов от него, и из его теплого нутра выскочили солдаты с автоматами. Прожектор по-прежнему держал его в луче, слепя глаза. Вслед за солдатами из бронированной машины не спеша выбрался старший лейтенант с погонами внутренних войск в разгрузке и с коротким спецназовским автоматом в руках.
— Кто таков? — спросил офицер, выглядевший до неприличия молодым, явно только что из училища. — Куда направляемся? Предъявляем, гражданин, документы.
— Я охотник за нечистью, — проговорил Вадим. — Пытаюсь доставить своего друга к его дому, чтобы оказать нужную ему медицинскую помощь. Документов у меня нет.
— А где твой друг?
— В сугробе лежит.
Крот кивнул на дерево, за которым лежал охотник, два солдата вытащили из снега Волка и положили рядом с ним на мокрый асфальт. Старший лейтенант наклонился над Славой, проверил пульс, поднял ему веки и недоверчиво хмыкнул.
— Какая медицинская помощь?! Ты о чем, парень? Покойник твой друг и уже давно. Документы!
— У меня нет, может быть у него посмотрите или, если хотите, я могу посмотреть?
Офицер, кривя рот от брезгливости, залез во внутренний карман Воислава, вытащил удостоверение охранника и отошел к БТРу, подставив документ под свет фар.
— Так… фамилия… Волк, мне это ни о чем не говорит. Вкладыш какой-то… оказывать содействие, действительно борется с враждебными элементами, называемыми в простонародье нечистью. Интересно, что за грамотей, это все придумал? Чушь какая! Охотник за нечистью. Ведьмак что ли? Причем мертвый… что за хрень? Отвечай! А то мы тебя сейчас по законам военного времени отведем за угол и шлепнем!
— У вас есть связь с командованием? — Вадим вздохнул. — Меня зовут Вадим Кротов, его — Воислав Волк. Харон, то есть Дмитрий Хронов, знает обо мне, а также Бобер, извините — Борис Бобров.
— Связаться нетрудно, — старший лейтенант вытащил из кармана обычный сотовый телефон. — Товарищ майор, задержал на проспекте подозрительного субъекта, весь в крови и грязи, тащит на себе труп, говорит, что является охотником на нечистью, типа — ведьмак. Фамилия? Кротов. Покойника звали Воислав Волк. Назвал мне фамилии Хронова и Боброва, якобы командование о них знает. Ясно, жду.
Офицер мрачно посмотрел на Вадима.
— Если не шлепнем, то отвезем в комендатуру. Понял? Там с тобой быстро разберутся.
Зазвонил телефон. Он поднял аппарат к уху.
— Так… Ясно. Оказать содействие. Понял.
— Труп на броню, — отдал приказ старший лейтенант двум солдатам, и те забросили без особого почтения тело Волка на бронетранспортер. Вадим даже содрогнулся, услышав, как голова Славы стукнулась о металл. — А ты, Кротов, полезешь внутрь. Приказано доставить туда, куда тебе надо. Что ж ты без документов ходишь?
— Не успел еще получить, — Вадим встал с колен, отряхиваться не стал, и без этого выглядел бомжем с многолетним стажем. — Мне тут надо кое-что подобрать, рядом с деревом бросил, когда вас увидел, разрешите, я быстро…
— Давай живее, мы тут не просто так, а на патрулировании.
— Пара минут, — Крот подождал, пока солдаты и офицер скроются внутри бронетранспортера, за исключением тех двоих, что полезли на броню, и направился к сугробу. Посмотрел по сторонам, убедился, что за ним никто не следит, тогда прошептал. — Прошка, вылезай!
