Транспортник наклонился набок, становясь вровень с приподнятой платформой, и Ксалмагунди ощутила, как снайпер выверяет выстрел. А также ощутила кое-что еще — облегчение от того, как из горящего разума удаляются ножи — мало-помалу, один за другим. Она отрывалась от Сестер. Ксалмагунди не хотела рисковать, оборачиваясь.
Было важно каждое мгновение. Каждый шаг. Последний шаг был важнее всего.
Ксалмагунди бросилась с края приподнятой террасы в пустоту вовне. Капюшон откинулся, плащ захлопал вокруг, и она почувствовала, как поспешный выстрел снайпера просвистел мимо уха. Ксалмагунди начала махать руками, ноги задвигались в воздухе, тонкое тело псайкера мчалось вниз, мимо бессистемной архитектуры шпиля Пентаполис. Под ней была громадная пристройка улья Хорона — покрытая смогом электростанция, над которой вздымался венец малых шпилей. Она быстро неслась навстречу.
Взглянув вверх, Ксалмагунди увидела, как транспортник нырнул за ней. Сестры стоял на краю террасы, безмолвно наблюдая, как псайкер падает навстречу смерти. Улетая от них, она ощущала, что внутри нее что-то возвращается, как будто ампутированная конечность восстановилась, полностью готовая к работе.
Она закрыла глаза и пожелала катастрофы.
Южный торец шпиля задрожал. Нагроможденное сооружение сотряслось от верхушки до основания, взметнув в воздух дождь рокрита, разорванных балок и кусков кладки, гротексно напоминающих горгулий. Словно сжимающее столб шпиля давление, волна разрушения с мощью титанического взрыва заполнила все небо обломками и колоссальными плитами здания. Находившаяся уже далеко наверху терраса согнулась и рухнула.
Ксалмагунди изменила угол падения и, словно кошка, упала на первый из крутящихся кусков лишь для того, чтобы через несколько мгновений соскользнуть с гладкой поверхности и улететь прочь. Когда она забиралась на другой, ее планы нарушила третья гигантская скрепа, которая врезалась во временную платформу, расколов ту на части под ногами и вынудив Ксалмагунди рассечь ее надвое силой разума.
Забираясь на деформированную опорную колонну, псайкер позволила себе на мгновение сконцентрироваться на отступающем транспортнике и бьющихся телах Сестер, которые летели навстречу смерти среди рухнувших сооружений. Несколько мгновений псайкер падала вместе с разрушением, а затем ухватилась за движущиеся завитки пролетающей мимо секции стены и вцепилась в них, чтобы выжить. Она была удачлива — дар наделил ее выдающейся телекинетической силой. Тем не менее, он не дал ей выдающихся рефлексов, и любой из падающих обломков камня или металла мог мгновенно раздавить ее, или же проломить хрупкий череп в миг невнимательности.
Внизу Ксалмагунди видела устроенный ей хаос. Основание шпиля-призрака заваливало раздробленными остатками рухнувшего южного торца, и навстречу ей вздымалось облако пыли. Камнем падая сквозь дымку, псайкер напрягла свой разум, концентрируясь на замедлении неудержимой массы огромного объекта. Лицо исказилось уродливым оскалом, когда она повелела чудовищу спускаться помягче. Прочие колоссальные блоки с грохотом пролетали мимо лишь для того, чтобы разбиться о растущую гору щебня у подножия шпиля.
Разум псайкера заболел от усилия.
Несмотря на противоестественное влияние Ксалмагунди, гигантский фрагмент все равно ударил с невообразимой силой, швырнув псайкера вниз, на рокритовую платформу, которая выступала сбоку бездействующей дымовой трубы. Невероятным образом она приземлилась на ноги, но тут же ощутила, как в ноге что-то подалось, и ее насквозь пронзило раскаленной добела болью.
Она упала, покатившись вниз по ступенькам платформы, и мир превратился в тошнотворный калейдоскоп. За его пределами для нее существовал лишь оглушительный белый шум падающей кладки.
Внезапно мир перестал вертеться, она резко остановилась на ржавой металлической лестничной площадке. На голове было несколько глубоких ран, онемевшая рука висела сбоку. Единственное, чего ей хотелось — остаться лежать на месте и умереть.
Снова взглянув на верх лестницы, она увидела, как громадный обломок изогнутого смятого рокрита проломил платформу, будто та была сделана из бумаги, и за ним последовало хлещущее переплетение поддерживающих кабелей, которые понеслись к лестничной площадке. Она заставила себя подняться, но тут же снова упала с воплем боли — нога была раздроблена, в нескольких местах из плоти торчала кость. Изо всех сил стараясь сконцентрироваться на ноге и игнорировать множество других болей, боровшихся за ее внимание, она заскрежетала зубами и выпрямила кости, наложив на разбитую конечность телекинетическую шину. Острые осколки втянулись обратно в разорванную мышцу, и, по крайней мере, стало возможно попытаться встать.
Наполовину ковыляя и наполовину падая, она пробиралась вниз сквозь густую удушливую пыль, а остатки южного фасада шпиля рушились наземь. Вскоре она достигла темного прохода мануфакторума, хотя едва могла видеть на метр перед собой.
Ужасно хромая среди испарений, псайкер начала кашлять. Воздух был насыщен каменной пылью, и несколько раз Ксалмагунди приходилось останавливаться, чтобы отхаркнуть пронизанную песком тягучую слюну. Лицо было покрыто сгустками свежей крови.
Наступившую после катастрофы тишину внезапно нарушил ритмичный грохот роторных пушек, и мгла закружилась, когда над головой пролетело нечто невидимое. Огонь пушек обрушился на улицу, образуя две параллельные канавы искореженного рокрита.
Ксалмагунди наполовину упала в захламленную нишу, позволив дробящему обстрелу продвигаться дальше по проходу к дымовой трубе. Уцелевшие Сестры явно больше не были заинтересованы в том, чтобы взять ее живой. Она уставилась в кружащуюся наверху пыль, выискивая вооруженный транспортник. Если бы ей удалось его заметить, то она смогла бы воспользоваться своей силой и швырнуть крылатую угрозу в разрушенный фасад шпиля Хорона. Однако в небе был лишь тенистый покров, и она ничего не видела.
Пушки умолкли, и Ксалмагунди подумала, что лучше всего сменить позицию, и заковыляла к перепаханному проходу, но застыла, столкнувшись со стеной темных силуэтов, которые преграждали ей дорогу.
Она прищурилась и напряглась, готовая обрушить соседний мануфакторум на неясные фигуры. Их очертания излучали жестокие намерения, они были громоздки и закованы в броню. Как и у групп сестер, у них были болтеры. Они остановили на псайкере настойчивые линзы шлемов.
Из внушительных рядов выступил безоружный гигант.
— Ксалмагунди?
Псайкера ошеломило собственное имя, произнесенное громадным воином. Пыль между ними начала рассеиваться, и она узнала воинство Ангелов Императора. Как и всем прочим на Друзилле, ей доводилось видеть лишь изваянные в камне легенды, однако броню и вооружение было невозможно перепутать.
