дружными воплями:
— За Чёрный отряд и за Чёрного Жору!!!
Праздник постепенно перерос в шумную разноголосую болтовню.
Несколько парней вместе с уже знакомым мне Моржом с интересом выслушивали рассказ Тимура и Каната о наших сегодняшних похождениях, забывая в особо напряжённые моменты и о шашлыке и о стаканах.
Целый кружок пооткрывавших рты подростков образовался вокруг Алины, которая принялась с выражением зачитывать им наши хроники, от всей души наслаждаясь своим звёздным часом. А Шунка задремала, положив мохнатую голову девочке на колени.
Кто-то со смехом возился со щенками, а кто-то, прикончив шашлык и стакан пива, решил немного размяться. На свет немедленно была вынута пара тренировочных деревянных мечей, пара закрытых шлемов, стёганок и рукавиц. И к шуму беседующей толпы добавились частые перестукивания сходящихся дуэлянтов и подбадривающие крики болельщиков.
Подкинув в костёр ещё несколько деревяшек покрупнее, Атос сбегал в ближайший домик и вернулся оттуда с гитарой. Примостившись на скамье у стола, он начал наигрывать какую-то весёлую кельтскую мелодию, под которую так и тянуло запрыгать на месте, сложив руки за спиной и выделывая ногами замысловатые коленца.
К нему почти сразу присоединилась молоденькая девчушка, которая извлекла из поясной сумки небольшую свирель. И вскоре гитара звучала в тон с весёлыми трелями, которые девочка выдувала из своего инструмента.
Мысли о танцах, как выяснилось, посетили далеко не меня одного — в свет от костра выбежали несколько пар и закружились в каких-то старинных па. Отбрасывая вокруг себя длинные дрожащие тени, танцоры смеялись и хлопали в ладоши, внося в общую атмосферу праздника ещё больше радости и уюта.
В последний раз я испытывал что-то подобное, когда сам был примерно в их возрасте — на одной из полевых ролевых игр, проводившихся в этом же лесу. Вместе с одноклубниками и другими участниками игры мы точно также сидели на закрытии вокруг общего огромного костра. Пели песни. Играли на различных инструментах. Танцевали. Рассказывали и слушали весёлые истории и байки. Наслаждались зрелищем высокого огня, освещённых рыжим пламенем деревьев и кусочками звёздного неба в пробелах между кронами.
А ведь тогда я ещё умел радоваться. А потом и сам не заметил, как совсем забыл о том, как это делается. За горами рутины, ворохом житейских проблем, мелких дрязг, ссор и конфликтов. В постоянной атмосфере зависти, снобизма и тщеславия, окружившей меня с тех пор, как нужда заставила зарабатывать средства на существование по двенадцать часов в день.
И вот сейчас я снова вспомнил, как мало на самом деле нужно, чтобы хоть на несколько часов почувствовать себя целым. И сохранить это ощущение про запас. Чтобы тёплые воспоминания помогали переносить тяжёлые моменты, рутину, боль и разочарования гораздо легче.
Лань сходила к столу и вернулась, присев возле меня с ещё одной парой стаканов. Хотя лёгкий напиток уже приятно затуманил голову. И я не торопился употреблять вторую порцию, не желая превращать эту лёгкость в тупое хмурое опьянение.
— А что у тебя тут в чемодане? — Она поставила стаканы на кейс и вчиталась в табличку. — Мупсиба… Импульс… Какое-то медицинское оборудование для кадетов? Вы его в СЭПО нашли?
— Нет. Это с «Алмаза». Я думаю, что это либо какое-то оружие, либо средство связи.
— А-а-а… То есть ещё даже не открывали… А чего ждёте?
— Тут кодовый замок, а код никто не знает. Ломать сам чемодан не хочется. Боюсь повредить то, что внутри. Нужно хорошо слышать разницу между щелчками, когда подбираешь код.
— О, тогда Атос наверное умеет такие открывать! У него слух идеальный. Давай попрошу! — Девушка начала подниматься, но я остановил её.
— Пусть доиграют сначала.
Лань кивнула и присела рядом со мной обратно. И, прижавшись ко мне тёплым боком, тоже прислушалась к мелодии гитары и свирели. К окружающему нас весёлому гомону и смеху болельщиков. Повизгиванию играющих щенков и гудению разгорающихся дров. К магической мелодии майского праздника.
Когда мелодия кончилась, танцоры и другие слушатели поблагодарили музыкантов аплодисментами и улюлюканьем. А мы подошли к Атосу.
— Слушь, Тос. А ты умеешь такие замки открывать? — Лань показала ему на циферблат.
— Могу попробовать. — Паренёк согласно кивнул. — Только надо отойти, где потише. А что там?
— Вот откроешь, тогда и узнаем. Нужная штука какая-то.
Атос передал гитару другому музыканту, и мы втроём ушли в сторону темнеющих лагерных домиков в сопровождении новой мелодии. Затворив за собой дверь, мы остались в тёмной тиши. Едва различимые звуки музыки и смех ещё долетали снаружи. Но уже не мешали.
— Пусть будет темно. Так лучше слышно. Тэ-э-экс… — Склонив курчавую голову над замком, паренёк начал медленно щёлкать замком, перебирая цифру за цифрой. — Ра-а-аз… Два-а-а… Нет…Вот да, теперь два-а-а…
Мы с Ланью затаили дыхание, стараясь не мешать юному виртуозу. Она опять стиснула мою ладонь.
— Три-и-и… Четы… Эм… Ага, во… Четыре… И-и-и… — Замок стукнул и половинки кейса отошли друг от друга. — Всё! Готово!
Улыбающийся пацан хотел сказать что-то ещё, но осёкся, услышав то же самое, что и мы.
Где-то вдалеке протяжно завыл охотящийся в ночи Рой, подавая сигнал о приближении чужаков.
Глава 14. Тревожное ожидание
Заметив, как я насторожился, Лань поспешила меня успокоить:
— Разведчики выйдут, только если Рой провоет второй раз. Обычно те, кто зачем-то лезет в лес, кладут в штаны уже после первого. Особенно ночью.
— А вдруг они на тачках? К лагерю же идёт дорога.
Девушка пренебрежительно отмахнулась:
— Дороги мы деревьями давно завалили. Надёжно. Загребаются раздолбать… То есть, задолбаются разгребать! — Девушка хихикнула и нетерпеливо дёрнула меня за рукав. — Ну давайте же уже посмотрим, что там! Тос, посвети чем-нибудь!
Музыкант нащупал на тумбочке подсвечник и чиркнул зажигалкой. В свете от небольшой свечи я раскрыл кейс до конца.
В мягких углублениях лежали сразу несколько предметов.
Прежде всего, внимание привлекала чёрная коробка, размером с тостер. Да и своей конструкцией она тоже напоминала этот кухонный прибор — по крайней мере с одной стороны был точно такой же рычажок, который, судя по всему, поднимался и опускался вдоль прорези по всей длине боковины. Вдоль этой прорези была нарисована шкала в виде вытянутого треугольника
— Такое обычно рисуют возле регулятора громкости. Или мощности. — Заметил Атос. — На студийных пультах такие были. Где я раньше репетировал.
Если так, то рычажок сейчас находился в положении минимальной мощности.
— А это тогда выключатель. — Лань показала на кнопку в углу коробки, рядом с универсальными символами — пустого круга и круга с вертикальной чертой — означающими включение и выключение.
Я аккуратно вытащил коробку из поролонового гнезда и повертел
