тем более зимой. Смысл? Пока доберешься, «заяц» спрыгнет, благо скорость хода у трамвая невелика, а караулить злостных «зайцев», постоянно отираясь у безжалостно продуваемой ветрами площадки, бессмысленно и холодно.
Тренькнув на повороте, трамвай чуть сбавил ход. Взгляд бездумно скользнул по вывескам лавок, но уже в следующую секунду одна из них привлекла мое внимание. Кондитерская! Тут же всплыло одно из наставлений Хельги, которыми она меня завалила, едва узнав о предстоящем визите, и я, чертыхнувшись, спрыгнул с подножки. Неожиданно прогрохотавший рядом встречный трамвай заставил меня сделать гигантский прыжок вперед, прямо под носом у возмущенно заржавшей лошади, запряженной в пролетку. Тьфу ты!
Оказавшись на тротуаре и поежившись от порыва ветра, швырнувшего мне в лицо целую пригоршню мелкого искристого снега, я поспешил нырнуть в тепло той самой кондитерской. Колокольчик у входной двери рассыпался тонким перезвоном, а в нос мне ударила целая смесь ароматов корицы, ванили и шоколада. Уютное место… Я покосился на пару маленьких столиков и, задавив желание посидеть за одним из них с чашкой какао и пирожными, двинулся к витринам, сияющим бликами на изящно изогнутых стеклах. Ого, а здесь выбор, пожалуй, даже побогаче, чем в моей любимой кофейне! И продавщица куда… кхм… изящнее и симпатичнее. М-да.
Следующие четверть часа я посвятил выбору сластей, ну и беседе с милой девушкой за стойкой, чрезвычайно серьезно отнесшейся к моему «поиску». Время? Нет, я совершенно никуда не торопился, хотя бы потому что точный час моего прибытия в гости к Светлане и Ирине оговорен не был. А вечер — он дли-инный.
В конце концов мы с Аленой все-таки подобрали набор пирожных, который «соответствовал бы случаю». Вот не думал, что со сластями все может быть так же сложно, как с цветами. А оказалось… впрочем, чего еще можно было ожидать от этого времени, отстающего, по моим прикидкам, от времени того мира на добрую сотню лет? Ритм жизни медленнее, правила формальнее, экивоки мудренее. Нет, если бы не постоянные замечания опекуна, что у меня шило в одном месте, я бы, пожалуй, еще долго не обращал внимания на эти детали, а недавний бал с его разношерстной, но одинаково повернутой на правилах хорошего тона публикой, ну… за редкими, очень редкими исключениями, окончательно расставил точки над «i». Так что мне оставалось только удивляться, как я раньше не замечал, что здесь даже хорошо знакомые люди в общении между собой придерживаются довольно строгих правил этикета.
Наверное, дело в том, что и у нас дома, и у Горских, где я проводил больше всего времени, эти правила довольно условны. Опекун у меня человек прямой, бывший военный, которому этикет заменяет субординация, а старшему Горскому, кажется, все эти экивоки набили оскомину еще во время его многочисленных путешествий. И вряд ли его стоит за это винить, учитывая, насколько правила хорошего тона в одной части света могут отличаться от этикета в другой. Немудрено, что Иван Федорович дома предпочитает держаться запросто. А вспоминая «уроки» Хельги перед выходом «Феникса»… я передернулся, представив, как на самом деле может выглядеть жизнь «по всем правилам». Какое счастье, что сестрица давно оставила эту затею. Эх, ладно, буду надеяться, что Светлана с Ириной не собираются слишком уж придерживаться формальностей, иначе этот вечер грозит стать самым тоскливым в моей жизни.
Искренне поблагодарив златовласую Алену за помощь и пообещав отныне покупать сласти только в ее кондитерской, я распрощался со смущенно покрасневшей девушкой и, заметив в окне приближающийся трамвай, выскочил на улицу. Поворот, вагончик притормозил, и я запрыгнул на подножку задней площадки. Проводив взглядом кондитерскую и мелькнувшую в витрине тонкую фигурку девушки, я передернул плечами от холодного порыва ветра и шагнул в салон трамвая. А она симпатичная… в смысле Алена. Хм.
К дому Мишкиных кузин я подошел в довольно задумчивом настроении. Проще говоря, витал в облаках и, признаться, был несколько удивлен, когда передо мной оказался высоченный седовласый старик с огромными бакенбардами, судя по ухоженности, бывших гордостью этого… дворецкого?
Только тут до меня дошло, что я стою на пороге нужного дома перед открытой дверью, придерживаемой затянутой в белоснежную перчатку рукой слуги, важного, как весь Большой Совет Новгорода скопом. Заметив, что я ожил, старик сделал приглашающий жест свободной рукой, а стоило мне оказаться в просторном холле, с ловкостью циркача избавил меня от пальто и шляпы, а заодно и от коробки с пирожными.
— Следуйте за мной, господин Завидич. Хозяйки примут вас в Голубой гостиной, — тихо проговорил слуга и, вернув мне коробку, зашагал вглубь дома. М-да, такой осанке и гвардейцы позавидуют, пожалуй. А уж если еще и возраст учесть… не старик, скала!
Поскольку шел я следом за слугой, ничто не мешало мне крутить головой, рассматривая обстановку дома, в котором я прежде не бывал. Так получилось, что все наши встречи с Ириной и Светланой происходили у Горских, так что ничего странного в таком любопытстве я не видел. Хотя если бы старик имел глаза на затылке, я бы, наверное, не был так беспечен и постарался изобразить истукана. Когда-то у меня это получалось, и неплохо.
А дом был хорош. Даже не дом, целый особняк, содержать который без серьезного штата слуг было бы просто нереально. Вот не думал, что кузины Мишки из такой богатой семьи. А по его отцу и их дому и не скажешь.
Ждать сестер мне не пришлось. В тот момент, когда я, следуя за стариком, перешагнул порог той самой Голубой гостиной, двери в противоположной стене отворились и обе хозяйки вышли нам навстречу. Репетировали они, что ли?
— Добрый вечер, Кирилл, — в унисон пропели они.
— Добрый вечер, Светлана, Ирина, — с коротким поклоном ответил я, водружая коробку со сластями на столик. Старик чуть покосился в мою сторону. Его лицо ничуть не изменилось, но я буквально почувствовал недовольство старого хрыча. Да и черт с ним. Я перевел взгляд на кузин Михаила и указал на коробку: — Я тут пирожных прикупил к чаю. Вкусные…
Девушки переглянулись и, одновременно улыбнувшись, все так же в унисон поблагодарили за гостинец.
— Савва, вели подать чай. Будем пробовать, — скомандовала Ирина и, повернувшись ко мне, повела рукой в сторону трех кресел, выстроившихся вокруг низкого мраморного столика, невдалеке от камина. — Присаживайся, Кирилл. Мы рады видеть тебя у нас в гостях.
Хм… Садиться в присутствии стоящих дам? Чертов этикет! Я успел все же поймать старика за рукав, так что мне не пришлось изображать Фигаро и метаться меж кресел, чтобы отодвигать их то для
