Думать. Нужно думать, причем быстро. Убить я ее не смогу. Убежать не удастся. Накормить? А чем? Мясо аллигаторов! У меня же сорок кусков мяса есть! Между мной и черепахой осталось около десяти метров, поэтому я быстро вывалил из мешка все сырое мясо, что выбил из крокодилов, и отбежал вверх по склону. Ну же, пусть сработает…
Черепаха выползла на берег, остановилась возле моей кучи, которая смотрелась просто наивно по сравнению с ее огромным ростом, понюхала, как собака, мясо и принялась его поедать. Двадцать процентов Сытости. Сорок. Семьдесят. Девяносто. Девяносто девять. Все, мясо закончилось.
Голодная туша подняла голову, посмотрела на меня и опять неторопливым шагом двинулась в мою сторону. Вот же блин! Я развернулся и со всех ног бросился бежать к противоположному концу острова. Он хоть и небольшой, метров пятьдесят в диаметре, но, пока это туловище до меня доползет, я что-нибудь придумаю.
Задумка была великолепной, но ей не суждено было сбыться. Едва я развернулся и сделал несколько шагов, как Черепаха стрелой выкинула голову, зажала меня в пасти и принялась неторопливо пережевывать. Боль была адской. Меня словно перемалывало между двумя жерновами, уровень Жизни камнем устремился к нулю, я орал, кричал, но боль не исчезала.
Внезапно все прекратилось. Я рухнул на землю, судорожно стараясь вдохнуть воздух. Прошла минута, прежде чем я пришел в себя и смог осмотреться. Уровень Жизни — 25 единиц. Прочность всех вещей уменьшена на семьдесят процентов, а рядом со мной лежала туша спящей Черепахи, у которой был целиком заполнен уровень Сытости. Призвав в себя сразу четверых Духов исцеления, я смог подняться на подкашивающиеся ноги.
Устойчивость достигла уже тридцати, по идее, я должен испытывать на шесть процентов меньше боли. Что-то я не заметил, находясь в зубах Черепахи, никакого уменьшения. Кажется, что еще и увеличили на сто процентов! Меня всего передернуло от воспоминаний. И все это ради каких-то сокровищ? Где они? Вот я, вот остров, отмеченный на карте; где же сундук и сокровища?
Дождавшись полного восстановления маны, я двинулся к дереву, возвышающемуся в центре острова. Если сундук и должен быть, то он будет именно там.
— Стой, путник! Ты прошел сквозь огонь, пришло время пройти сквозь воду, — между деревом и мной возникло какое-то лохматое и бесформенное нечто. Так вот какое ты, лихо лесное. Значит, это твоих рук дело? Значит, это ты, гад, отвечаешь и за комаров, и за пиявок, и за крокодилов? Отдельно выделю черепашку, мирно сопящую недалеко. Все это ты натворило? Тридцатый уровень, две с половиной тысячи Жизни, уровень защиты неизвестен, но мне уже не важно. Я злой и раздраженный, а лихо так удачно попало под руку.
— Мой первый вопрос… — начало лихо, но я его нагло перебил. Как же достали все своими загадками!
Это за комаров. Они же меня могли насмерть загрызть!
— Остановись, Шаман! Что ты делаешь? — взвыло лихо лесное, прервав свой вопрос.
Это за пиявок. Мало того, что заставил в эту зеленую жижу нырять, так еще и пиявок призвал. А вдруг я их боюсь?
— Это против правил!
Давай, давай, ори громче. Возмущайся. Мне как раз нужно еще пару дополнительных секунд.
Как же без крокодилов. Они хоть и не сильно меня побеспокоили, но только из-за того, что я включил голову и в воду не сунулся. Что могло случиться, не послушай я внутреннего голоса, даже думать страшно.
— Давай договоримся.
Так лихо лесное, оказывается, еще и торгаш?
Это за «черепашку-ниндзя». За нее и одного Духа мало, нужно сразу три прописать.
— Смилуйся, выкуплю жизнь свою. — Лихо уже хрипело. Конечно, осталось всего лишь десять Жизней. И Колотушкой добить сумею, если что. Нечего попадаться под руку злому Шаману. Я и зашибить смогу. Загадки ему разгадывай! Пару Духов молнии — и все загадки сами разгадаются.
— Клянешься, что не причинишь мне вреда, ни делом, ни помыслом? — спросил я лихо, опускаясь на колени. Странно, Бодрости еще сорок единиц, но мне казалось, что на плечи навалилась вся тяжесть мира. — Ну?! — рыкнул я, видя, что лихо замялось. Нехорошо падать в отключку, оставляя его недобитым. — Раз нет, то ты сам выбрал свою участь. У Шамана три…
— Клянусь! — выкрикнуло волосатое нечто, и буквально за мгновение до потери сознания я почувствовал, что тяжесть исчезла. Но мне было уже все равно. Я устал, и мне нужно отдохнуть…
В себя я пришел, если судить по таймеру, только через десять часов. Мирно спящая гора, в роли которой выступала Черепаха, исчезла. Видимо, не понравилось ей спать на открытом воздухе. Я развернулся и под единственным деревом на острове увидел круглое волосатое нечто, так надолго отправившее меня в забытье. Ни ног, ни головы, ни глаз. Практически круглый меховой комок.
— Очнулся? — Словно воздушный шар, лихо плавно плыло над землей.
— Очнулся, — угрюмо подтвердил я. — Чем это ты меня так?
— Заклинание забвения. Не думало я, что ты сразу нападешь. Думало, вначале попробуешь загадку разгадать, мозги поломаешь, а вот оно как все вышло. Не готово оказалось. Ты зачем сюда пришел-то? Тут, кроме комаров да меня, и нет никого.
— Так не в гости пришел. Поведали мне, что в этом месте Свитебел сокровища свои схоронил. Вот я за ними и пришел. Нечего им зря пропадать.
— Аа-а-а! Ты искатель! Я-то уже подумало, что злодей какой, недоброе замыслил. А тебя, видимо, сестры ко мне послали? Что же ты, мил человек, натворил такого, что тебя на верную смерть отправили?
— Смерть?
— Конечно. Неужто ты думаешь, я тебе сокровища отдам? Не для того я их стерегло столько лет, чтобы отдавать первому встречному. И нечего на меня так поглядывать, сразу нужно было убивать, когда возможность была. Сейчас же я подготовилось. Можешь, конечно, попробовать, но учти — в таком случае клятва не причинять тебе вреда не будет действовать.
— Понятно. И что, никакого шанса на то, что я отсюда живым уйду?
— Да нужен ты мне! Ступай куда хочешь. Можешь даже тут остаться, мне не мешаешь. Сокровища все равно не найдешь, а победить меня не получится.
— Постой. Ты говорило, что готово выкупить свою жизнь. Говорило? — Я дождался утвердительного хрюка лиха, после чего продолжил: — Тогда взамен твоей жизни я хочу получить сокровища.
— Думаешь, самый хитрый? Не выйдет. Свитебел запрет поставил. Не могу я выдать сокровища даже под страхом собственной смерти. Могу отдать только ему либо его другу. Что касается выкупа — я тебе вместо смерти дарю возможность поговорить со мной. Даже на вопросы твои буду отвечать, не на все, конечно, но буду.
