— Зачем тебе вообще лук?
— Я с первого дня его использую. Специально выбрала. Одной очень трудно качаться, если ты флайтинг. С луком нормально выходит, только на стрелах разоряешься. Я выучила рецепт простеньких, сама делала, все для этого открыла: кузнеца, столяра, обработку перьев и мастера варки клея. Не очень подняла, но для дешевых стрел много и не надо.
— Если тебе нужен этот рецепт, забирай.
— Нет, он дорогой.
— Сколько стоит?
— Не знаю. Может, триста монет, а может, и все пятьсот. А может, меньше.
— Золотом?
— Да.
— Разве это дорого? Бери.
— Лучше продать. Я все равно его не выучу. Тут надо прокачанного кузнеца и столяра иметь, и на клей какой-то неизвестный ингредиент требуется. Наверное, варится он из лута местных мобов, а они, сам видишь, все первый раз убиваются, нет их в бестиарии, и на форуме информации по ним нет.
— Давай так: рецепт твой. Но кое-что мое.
— Ты что взамен хочешь? — насторожилась девушка.
— Браслет видишь?
— Ну?
— Я хочу открыть зачарование предметов. Для этого почти со всех трофеев сбиваю эффекты — это вроде бы единственный способ.
— Ты хочешь с этого браслета сбить зачарование?
— Да.
— Сбивай, он ни с ним, ни без него много не стоит, мог бы и не спрашивать.
«Получена новая дополнительная характеристика: „зачарование“».
Рос непроизвольно улыбнулся и радостно воскликнул:
— Штучка!
— Что?
— Я бы тебя расцеловал, но боюсь твоего парня.
— Чего это ты так обрадовался? — с подозрением уточнила девушка.
— Зачарование открылось. Ты мне удачу принесла.
— Почему я?
— Знала бы ты, сколько вещей пришлось угробить на это дело. Руки опускались, уже не верил, что откроется.
— Ну поздравляю. Только здесь оно тебе не очень-то понадобится.
— Как знать… Ну так что, пошли дальше? Нам надо по десять кусков сдать, а то останемся голодными.
Агитрик недоверчиво сопел, внимательно изучая каждый кусок принесенной руды. Один даже на зуб попробовал. Наконец с явной неохотой выдавил из себя:
— Глупое мясо принесло настоящее золото. Мясо заслужило вкусный корм. Эй! Ни на что не годные тупые бездельники! Выдать корм этому мясу! Самый вкусный корм!
На последних словах Агитрик нехорошо ухмыльнулся, и Рос заподозрил, что награда может оказаться с подвохом.
Один из мобов, выйдя из палатки, подошел к пленникам, протянул две деревянные миски, сильно потрепанные жизнью и грязные настолько, что возникали ассоциации с сапогами скотника, две смены отпахавшего на ферме, где навоз не убирали со времен монголо-татарского ига. Даже прикасаться к ним не хотелось.
Рос, заглянув в свою миску, увидел жижу столь омерзительного вида, что к ней даже мухи подлетать не осмеливались. Похоже, главным ингредиентом для приготовления этого блюда являлась протухшая блевотина умирающего от гангрены борова, а вместо специй использовали то самое таинственное дерьмо, которого в этом мире еще никто никогда не видел. Запах был столь ядрен и омерзителен, что данную субстанцию следует признать оружием массового поражения похуже зарина.
Опасная Штучка с негодующим криком отбросила свою миску:
— Да вы что? Издеваетесь?! Это разве еда?! Да ее собаки жрать не станут!
Агитрик захохотал, и его веселье поддержали все ближайшие мобы:
— Мясо не хочет есть вкусную еду! Мясо хочет остаться голодным! Завтра голодное мясо съест все или опять останется голодным! Смешно!
— Смотри не лопни от смеха!
— Ой, смешно! — Агитрик начал хлопать ладонями по коленям.
— Теперь я поняла, почему ты такой урод! Небось с детства этой дрянью вскармливали!
Последние слова Штучки Агитрику не понравились.
— Уходить отсюда теперь! Мясо прочь!
Отойдя к краю провала, девушка присела и расплакалась, как ребенок. Вздохнув, Рос выбрал камень рядышком, присел, спросил:
— Ну ты чего опять?
— Ты разве сам не видел их еду? — сквозь слезы пролепетала девушка.
— Видел. И что с этого?
— Как что? Это нельзя есть.
— Согласен.
— Тогда зачем спрашиваешь? Мы из-за какой-то вонючей гадости столько времени потратили зря.
— Не зря. Покачались немного, посмотрели, что к чему, трофеев кое-каких набили, я вот горное дело на единичку поднял.
— Смешной… Мы не сможем такое есть, а значит, все зря. Голодать будем, сливать опыт. Я еще уровень потеряю, и хорошо если только один.
— Не потеряешь.
— Нет, я все подсчитала, будет как минимум одна потеря до конца месяца.
— Не будет.
— Будет.
— Поверь мне: не будет.
Штучка перестала пускать слезы, посмотрела с надеждой:
— Рос, ты весь день удивляешь. Опять что-то придумал? Что?
— Завтра будет нам еда.
— Правда?
— Честное слово. Не скажу, что из лучшего ресторана Парижа, но и не местная бурда.
— Не обижай бурду такими сравнениями. То, что было в мисках, просто дикая мерзость. Они специально это делают, поиздеваться над нами хотят. За что я сюда попала? Что я такого сделала? Мало мне без этого проблем…
— Штучка, ты не могла бы их отвлечь на минутку?
— Мобов?
— Да.
— Зачем?
— Видишь вот ту кучу деревяшек?
— Ага.
— Они, похоже, остались после возведения большого навеса. Мне нужно несколько из них приватизировать. Подозреваю, что мобы будут против. Сделай так, чтобы они смотрели только на тебя.
— Хорошо. Сделаю.
Поднявшись, Штучка направилась к Агитрику, на ходу начиная затевать новый скандал:
— Что за гадость была в тех мисках?! Вы это каждый день едите?! Тогда понятно, почему от вас так воняет! Тупые обезьяны!
Пока девушка продолжала в том же духе, Рос подобрался к облюбованной куче и набросал в сумку несколько деревяшек, радуясь, что законы мира не запрещают даже бревна в нее складывать. Затем вернулся на прежнее место и взмахнул рукой, показывая, что можно прекращать.
Оставив в покое не особо обидевшихся мобов, Штучка вернулась, присела рядом:
— Ну как?
— Нормально. Я все взял, что надо было.
— Зачем тебе дерево?
— Да так, есть кое-какие идейки.
— Мне в реал пора.
— Я помню, ты еще внизу говорила. Иди уже.
— Завтра буду. Утром. Не выгоняй меня из пати. В друзья тебя не получается внести, чаты тут не работают, а вот в пати-чат писать можно. Дам знать, как появлюсь.
— Хорошо.
— До завтра, Рос.
— До завтра, Штучка.
Девушка замерла, из глаз пропало всякое выражение. Рос, поднявшись, направился вниз, к шахте.
