Лишь много позже, мыкаясь один, на чужой планете, пытаясь прошибить лбом дорогу в элементарных вопросах, натыкаясь на глухие стены, он поймет, что она была права. Он умный и хитрый, но для всей планеты так и останется никем, за ним не пойдут, даже если он поведет планету в рай.
Он выстоял. Все же выстоял, выдержал эту ношу. Благодаря нечеловеческой работоспособности и интуиции, а еще тому, что ему некуда было отступать. Но, обладай он хоть небольшим умением вести следом, все сложилось бы совсем по-другому. Впрочем, у истории нет сослагательного наклонения.
– Я расскажу тебе о нем, Серхио, – продолжила королева. – О моем Филиппе. А ты думай, сравнивай, мотай на ус. Он был принцем, представлял дальнюю боковую ветвь династии, сходившуюся с нашей только на Алисии Мануэле, матери первой королевы. – Донья Катарина откинулась на спинку и улыбнулась, погружаясь в воспоминания. – Но принц крови есть принц крови, часть семьи. Мы часто виделись, воспитывались вместе, он постоянно бывал во дворце. Дружили, играли друг с другом. Иногда дрались – а как же без этого? Нас было двое, равного происхождения, с кем нам было еще играть? Но однажды тот глупый мальчик куда-то исчез на несколько лет.
Появился же совсем не мальчик, а статный юноша, офицер флота, только-только получивший лейтенантские погоны. Я тут же влюбилась в него! – воскликнула королева. – Да в него и нельзя было не влюбиться. Он ответил мне взаимностью.
Вздох.
– Это был короткий, но сумасшедший роман, дочь. Мы были на седьмом небе, но… Он снова исчез, а жизнь пошла своим чередом. У меня, инфанты и наследницы, своя, у него, офицера флота, своя. Боевой офицер, командир крыла, а затем эскадрильи истребителей. Помощник капитана, затем капитан боевого крейсера. Гроза пиратов, участник сражений во всех уголках Солнечной системы. Он не сидел в окопах, несмотря на происхождение, и заслужил любовь подчиненных и уважение командования. К моменту, когда я взошла на престол, он примерял контр-адмиральские звезды. Мы неоднократно пересекались, у нас были бурные скоротечные связи, но на серьезный шаг никто из нас так и не отважился. А потом стало поздно.
Снова тяжелый вздох, полный обреченности, желания все-все исправить. Но с осознанием невозможности.
– Он, принц и адмирал, за которым стоял флот и которого уважала знать. Он был рядом и поддержал, когда мне было трудно. Но весил он при этом гораздо больше, чем ничего не сделавшая для уважения других королева, и мне это аукнулось. Я правила повозкой под названием «государство», но не могла свернуть с колеи, проложенной Филиппом Веласкесом. Он взял на себя труд решать те самые Очень Важные Вопросы, и решал их, а я сидела на троне и кусала локти от досады.
О нет, я все еще любила его! – подняла руку донья Катарина, останавливая готовый сорваться вопрос дочери. – И он частенько ночевал в моей спальне. Я выходила замуж, разводилась, у него была своя жизнь за пределами дворца, но мы все равно были вместе. И одновременно врозь. Странная любовь! И все бы так шло и дальше: он не стал бы смещать с трона любимую женщину, я бы сидела и не дергалась, но однажды появилась возможность от него избавиться.
– Марсианский конфликт? – догадался Сергей.
Королева кивнула:
– Да. Марсианская война. Мы проигрывали ее, нахрапом сунувшись в чужую гражданскую войну, и получили по рукам. Малочисленные, слабо вооруженные, но гордые марсиане поставили нас перед сложным выбором: либо мы уберемся с планеты сами, трусливо поджав хвосты, либо они вышибут нас оттуда силой. Я понимала: позор неизбежен – и решила подставить под удар Филиппа, обвинив затем во всем его.
– Но как же любовь, мама! – негодующе воскликнула Лея. Сергей про себя мило улыбнулся: «Наивная Сказочница!»
– Он имел права на престол, дочь. Это всю жизнь стояло между нами, отравляя нас. – Ее величество покачала головой. – Я боялась его, он знал это и не доверял мне. Потому у нас в итоге так ничего и не получилось. Кстати, девочка моя, – тут же перевела она тему разговора, – мне жаль, но тебе придется решать марсианский вопрос. Доделать то, на что не хватило сил у нас с отцом. Марс должен быть нашим, только так мы избежим катастрофы. Или отсрочим неизбежное – зависит от вас. Она давала тебе читать прогноз Доминика? – Королева перевела на него суровый взгляд.
Сергей кивнул. Да, давала. Он относился к нему с долей скепсиса, но написаны там были мудрые вещи, которые не стоит отметать с порога.
– Конечно, то была захватническая война, до мозга костей империалистическая, – вновь усмехнулась королева. – Тогда никто не думал о подобных вещах, кроме Доминика. В тот момент Филипп спас стану от позора, свел проигранную войну к ничьей. К пату. Мы ушли с планеты, но каждый остался при своих. Нам даже удалось удержать за собой Олимпию[5], и это поистине чудо!
Пауза.
– …Еще больше укрепившее его авторитет, – понизила она голос, – с которым он, герой войны, победитель неуловимых марсианских guerrillas, вернулся назад, на Венеру.
– И вы допустили ошибку, – продолжил Сергей. – Попытались отправить его на заслуженный отдых, отстранив от командования и сместив со всех должностей, не дождавшись удобного момента. Поторопились.
– Если бы я не поторопилась, от меня вообще бы ничего не осталось! – вскричала королева, сверкнув глазами, но тут же погасла. – Хотя ты прав, да, я поторопилась.
Повисло гнетущее молчание.
– И чем все кончилось? – подала голосок Лея.
– Меня предали. Он узнал все раньше, чем я начала действовать. После чего верные ему войска осадили Золотой дворец.
Лея вопросительно захлопала ресницами. Видимо, подробностей она не знала и сама бы с удовольствием послушала.
– Да, дочь, за ним стояла армия, верные ему части бывшего марсианского корпуса. И в нашем споре они выбрали его, своего командира. Лидера, Серхио. И я не была уверена, что найду на планете хоть одну боевую часть, которая подчинится и исполнит мой приказ арестовать его. Полностью я могла положиться лишь на корпус телохранителей, а это ой как мало. – Она сокрушенно покачала головой. – Он приказал мне сложить полномочия. Отречься от престола в его пользу. В противном случае угрожал силой добиться своего. Мне нечем было ответить!
– Чем все кончилось?
Донья Катарина заговорщески улыбнулась:
– Я побила его чисто женским оружием, дочь. Тем, против которого бессильны их пушки и деструкторы.
– ???
– Сказала, что беременна. От него. Что готова на все, чтобы его ребенок стал наследником престола.
Сергей опешил. Да и Лея раскрыла рот от изумления. Донья Катарина умела удивлять.
– И он поверил?
